Вернулись невеста с мамой, Жан-Пьер вновь взялся за работу, а Пэрис удалилась. Внутри у нее все дрожало.
– Ты себя нормально чувствуешь? – Бикс – ему показалось, вид у нее какой-то странный.
– Да, все хорошо, – ответила Пэрис.
Она снова столкнулась с Жан-Пьером, когда тот со своей командой покидал «площадку», а они с Биксом провожали гостей к столу. Француз улыбнулся ей, и Пэрис подумала, что ни один мужчина так не флиртовал с ней глазами. Тем более мужчина ее возраста.
– Какой чувственный, – заметил Бикс, и это было верное слово. – Будь я помоложе, я бы по нему с ума сходил.
– Аналогично, – вздохнула Пэрис, и оба рассмеялись. Она шутила, но не почувствовать исходящую от молодого парижанина энергию было невозможно.
В последующие несколько дней их пути то и дело пересекались. Француз без устали трудился – то ползал у кого-то в ногах, то чуть не падал откуда-то сверху, то вплотную придвигался к чьему-то лицу. Он все время находился в движении, что не мешало ему всякий раз при появлении Пэрис обмениваться с ней взглядами. После того как невеста удалилась со свадебного пира, Бельмон наконец позволил себе немного расслабиться и сразу направился к Пэрис.
– Отлично! – воскликнул он. – Превосходная свадьба. Красивые фотографии… красивый декор… А цветы!
В аранжировке цветов Бикс в этот раз превзошел самого себя. Были только розы и ландыши – нежные мелкие цветы, которых Пэрис раньше никогда не видела. Их за баснословные деньги доставили из Африки, Франции и Эквадора. А освещение было достойно Версаля.
Пэрис и Жан-Пьер стояли под звездным небом в два часа ночи, и она совершенно не чувствовала усталости.
– Поедемте куда-нибудь, выпьем? – предложил он.
Пэрис хотела отказаться, но неожиданно для себя кивнула. Почему бы нет? Все равно через несколько дней он улетает.
– Я вас отвезу на своей машине, – сказала она. – Через десять минут буду ждать у выхода.
Она доложила Биксу, что уходит, тот тоже собирался откланиваться. Все родственники успели разъехаться, осталось всего несколько гостей. Им здесь делать уже было нечего.
– Отлично получилось, правда? Мы на славу потрудились.
Бикс был измотан, но сиял, довольный результатом своих усилий.
– Не мы, а ты. Я лишь осуществляю общий надзор и проработку кое-каких деталей. Главная заслуга – твоя, Бикс. Ты просто гений!
Он расцеловал ее в знак признательности, Пэрис пошла на стоянку за своей машиной, а в следующую минуту они с Жан-Пьером уже мчались в ночь. В это время все рестораны уже были закрыты, но они нашли небольшое ночное кафе, которое сразу понравилось Жан-Пьеру. Он тут же бросился щелкать камерой под разными ракурсами и будто невзначай снял и Пэрис тоже. Они устроились в отдельной кабинке, и француз заказал блинчики и омлет – он весь вечер крошки в рот не брал.
– Я в восторге от Америки, – заявил он радостным голосом и стал еще больше похож на эльфа, свалившегося с другой планеты. Бельмон был среднего роста, чуть повыше Пэрис, но очень худой и жилистый. Как мальчик. – Вы замужем? – спросил он.
У Пэрис было отчетливое ощущение, что наличие у нее мужа его на самом деле мало волновало.
– Нет. Я в разводе. – Она улыбнулась.
– Это счастье или горе?
– Что, развод? – уточнила она. Он кивнул, и Пэрис задумалась.
– И то и другое. Поначалу – большое горе. Очень большое. Но теперь, мне кажется, я стала счастливее.
– А дружок у вас есть?
Она не поняла. Тогда француз обхватил себя руками, изображая страстное объятие, и Пэрис рассмеялась.
– Возлюбленный? Нет. Такого друга у меня нет.
Было смешно, что он об этом спрашивает: она же вдвое его старше. Но ей вдруг захотелось выяснить то же самое у него.
– А у вас есть подруга?
– Моя подружка… моя возлюбленная… Она уехала. Я очень грустил. – Он сделал трагическое лицо и показал, как по его лицу бегут слезы. – А теперь я очень-очень счастлив. С ней было много хлопот. А дети у вас есть?
У него был трогательный акцент, забавные гримасы и жестикуляция, и он был полон жизни. Языкового барьера для него не существовало.
– У меня двое детей, взрослых. Сын и дочь. Думаю, моя дочка старше вас. Вам сколько лет? – спросила Пэрис, и теперь засмеялся Жан-Пьер. Видимо, редко кому удавалось угадать его возраст, и он находил это смешным.
– Тридцать два, – ответил он. Пэрис удивилась:
– Выглядите вы моложе.
