Желч обратил украшенное татуировками слез лицо к Кенебу. Во взоре его было некоторое удивление: — Друг, мы готовим осаду, а не Худом клятый танец мух.
— Знаю. Но у Леомена должны быть маги. Ночь от них саперов не скроет.
— Их можно встретить, — возражал Желч. — На то у нас и свои маги. Но давайте не тратить дыхания. Адъюнкт сделает, что сочтет нужным.
Кенеб повернул голову направо, глянул на лагерь Четырнадцатой Армии, расположенный так, чтобы перехватывать всяческие вылазки, если Леомен решится на такую глупость. В следующие два, три дня произойдет тщательно продуманное окружение города. Места малазанских баллист на стенах уже известны, так что сюрпризов ждать не надо. И все же окружение потребует опасно растянуть малазанские силы. Придется держать посты наблюдения у каждых ворот; виканы, сетийцы и хундрилы Желча будут разделены на летучие отряды, способные ответить на любую Леоменову хитрость.
Кулак покачал головой: — Одного не понимаю. Флот адмирала Нока прямо сейчас подходит к Лофалу с пятью тысячами морских пехотинцев на бортах. Даджек заставит капитулировать последний город и пойдет сюда, на подмогу к нам. Леомен должен сознавать безнадежность положения. Он не победит, даже если перемолотит нас. Мы все равно не снимем осады, дождемся подкреплений. Ему конец. Так почему он все еще борется?
— Да уж, — согласился Желч. — Ему бы продолжать бегство к западу, в одханы. Там мы его могли бы вообще не найти, а он сумел бы восстановить силы, призвать новых бойцов.
Кенеб оглянулся. — Так, Вождь, вы тоже тревожитесь насчет него?
— Кенеб, он хочет пускать нам кровь. До самого своего падения пускать нам кровь. — Он взмахнул рукой. — Еще курганы вокруг проклятого города. Он умрет сражаясь и станет новым мучеником.
— То есть причина для битвы — желание убивать малазан. Чем мы это заслужили?
— Уязвленная гордыня, — сказал Темул. — Одно дело — проиграть на поле битвы, и совсем иное — проиграть, когда твой враг даже не потрудился вытянуть меч.
— Он опозорился в Рараку, — кивнул в ответ этим словам Желч. — И душу разъедает рак. Его не изгонишь. Малазане должны познать боль.
— Это же смехотворно, — ответил Кенеб. — Разве Собачьей Упряжки этим скотам не хватило?
— Первая жертва среди осажденных заставит их забыть о совершенных ими преступлениях, — сказал Темул.
Кенеб вгляделся в лицо юного воина. Приемыш Гриб проводил в его обществе многие часы; среди бессвязных высказываний странного паренька проскальзывали намеки на славу — может, и дурную — ожидающую Темула в будущем. 'Конечно, этим будущим может оказаться завтрашний день. Да и сам Гриб может оказаться всего лишь сироткой со свихнутыми на сторону мозгами… ладно, я сам в это не верю. Слишком уж много он знает. Если хотя бы половина его речей несет смысл…' Ну, в любом случае Темул поражает Кенеба здравостью суждений, подходящих скорее зрелому мужу.
— Отлично, Кулак Темул. Что бы сделали вы на месте Леомена?
Молчание. Кенеб украдкой взглянул в угловатое лицо викана и заметил его удивление. Но через миг вернулась прежняя равнодушная маска. Воин пожал плечами.
— Колтейн идет в твоей тени, — сказал Желч, проводя пальцами вниз по лицу, имитируя тем самым катящиеся слезы. — Я вижу его снова и снова…
— Нет, Желч. Я уже сказал. Ты видишь просто пути виканов; все остальное — игра воображения. Колтейн отослал меня. Не ко мне он вернется.
'Так он все еще тревожит тебя, Темул. Колтейн послал тебя с Дюкером, чтобы сохранить жизнь, не чтобы опозорить или наказать. Почему ты не веришь?'
— Я видел многих виканов, — прогудел Желч.
Это звучало как аргумент давнего спора. Кенеб со вздохом пошел к коню. — Что-то еще передать Адъюнкту? От вас обоих? Нет? Ладно. — Он вспрыгнул в седло, натянул уздечку.
Пес Крюк смотрел на него мертвыми, песочного цвета глазами. Мошка нашла косточку и улеглась, растянув ноги и грызя кость со свойственной собакам бездумной сосредоточенностью.
На полпути Кенеб сообразил, откуда она могла выкопать ту косточку. 'Да, один хороший пинок — и пусть идет к Худу…'
Капрал Мертвяк, Горлорез и Наоборот уселись за игру в 'плошки'. Когда Бутыл подошел, в стаканчике уже загремели черные камешки.
— Где ваш сержант?
Мертвяк поднял голову. И снова опустил: — Смешивает краски.
— Краски? Какие краски?
— Как принято у дальхонезцев, — сказал Наоборот. — Для маски смерти.
— Перед осадой?
Горлорез зашипел — Бутыл подумал, что это у него смех такой — и спросил: — Слышали? Перед осадой. Очень, очень умно.
— Маска смерти, идиот, — бросил Наоборот. — Ее наносят, когда готовятся к смерти.
— Отличное намерение для сержанта. — Бутыл озирался. Двое других солдат Восьмого взвода, Гвалт и Лоб, враждовали на предмет того, что кинуть в кипящий котел. Оба сжимали в руке по пучку трав; едва один подносил кулак к котлу, другой бил по ней рукой и пытался кинуть в варево свой пучок. Снова и снова. Вода кипела. Оба молчали. — Ясно. Но где Бальзам нашел краску?
— У дороги маленькое кладбище, — сказал Мертвяк. — Думаю, может там.
— Если я его не найду, передайте. Капитан желает сбора всех сержантов, на закате.
— Где?
— Овечий загон у фермы на юге, той, что с резной крышей.
Котел выкипел полностью. Гвалт и Лоб сражались за кувшин с водой.
Бутыл двинулся к следующей стоянке. Нашел сержанта Моака лежащим на куче скаток. Бородатый рыжий фалариец ковыряет рыбьей костью в длинных зубах. Его солдат нигде не видно.
— Сержант. Капитан Фаредан Сорт созывает встречу…
— Слышал, не глухой.
— Где твой взвод?
— Раскорячился.
— Сразу весь?
— Вчера я готовил. Всего-то желудки прослабило. — Сержант рыгнул. Бутыл уловил вонь, напомнившую ему о гнилой рыбе.
— Возьми меня Худ! Где ты сумел рыбки наловить? Среди дороги?
— Я не ловил. Нес с собой. Было трудновато, да, но настоящий служака со всем совладает. Вот осталось малость. Не хочешь?
— Нет!
— Целая армия трусливых сосунков! Не удивляюсь, что Адъюнкт не спит ночами.
Бутыл шагнул прочь.
— Эй, — крикнул Моак. — Передай Скрипу, что ставка в силе.
— Что за ставка?
— Между ним и мной. Все, что тебе надо знать.
— Отлично.
Сержант Мозель и его взвод разместились у сломанного фургона рядом с канавой. Они срывали доски; Острячка и Поденка вытягивали из дерева гвозди, клепки и прочие полезные мелочи, Таффо и Уру Хела под бдительным оком сержанта сражались с осью.
Мозель поднял глаза: — Ты Бутыл, что ли? Четвертый взвод Скрипа? Если ищешь Непотребоса Вздорра, то зря. Только что мимо прошел. Гигант, примесь феннской крови.
— Нет, не его. А ты видел Вздорра?
— Ну, не сам я, но Острячка…
Дородная женщина расслышала свое имя. — Да. Я слышала, что он уже тут. Эй, Поденка, кто нам сказал, что он уже тут?
