хотела другую работу, эта ее устраивала вполне.
— Что доказывает, какая я ненормальная, — задумчиво пробормотала она минуты через полторы, когда появился босс. Он немедленно увидел ее, и ее дорожную сумку, и портативный компьютер — и никаких признаков присутствия его личного секретаря.
Сэвилл подошел и остановился рядом с ней. И тут-то, хотя был разгар лета, Эдни пожалела о том, что была не в зимнем пальто. Арктический холод не шел ни в какое сравнение с его взглядом!
— М-мама Аннетт… с ней произошел несчастный случай! — выпалила она, прежде чем он успел спросить, какого черта она здесь делает. — Аннетт не сможет поехать.
Ворчание последовало в ответ.
— Этого мне только не хватало! — пробормотал Сэвилл и отвернулся. Она подхватила свои вещи. Он пошел, широко шагая, Эдни поспешила за ним. Спасибо тебе, Эдни! Спасибо за то, что все бросила и кинулась сюда, помочь мне, Эдни! Спасибо за то, что расстроила свою мать, Эдни! Я очень-очень благодарен тебе, Эдни! Так бы и стукнула его!
Сэвилл остановился, и Эдни чуть не налетела на него. Она съежилась под его ледяным взглядом — и ее до предела натянутые нервы лопнули.
— Если вам угодно, чтобы меня здесь не было, я могу немедленно вернуться в офис! — возмутилась она. Молодец! Прекрасный способ сохранить место, о котором ты так мечтала!
Она снова открыла рот, но поняла, что ей не за что извиняться. Выяснилось, что он не собирается немедленно увольнять ее за грубость, и что она по-прежнему работает, потому что он коротко потребовал:
— Замолчите! Вы проверили, все ли необходимое у вас с собой?
Не в силах произнести ни слова, она кивнула. Кроме краткого отчета о несчастном случае, произошедшем с матерью Аннетт, босс и помощница его личного секретаря молчали во время полета в Данию.
В аэропорту их встретили и отвезли в отель. Номера их были на одном этаже, по соседству. Достаточно близко, кисло подумала Эдни, чтобы она со своим портативным компьютером в считанные секунды была к его услугам в случае срочной необходимости. В любое время суток. Они приехали сюда, чтобы работать!
И работа закипела! Едва они успели оставить вещи в отеле, как оказались на совещании. Эдни была потрясена тем, что, все девять участников, шестеро мужчин и три женщины, свободно говорили по- английски и смогли выразить свою точку зрения сжато и четко на чужом для них языке.
Эдни делала заметки. Она должна была признать, что испытывала бесконечную гордость, видя, как Сэвилл внимательно слушает, быстро все обдумывает, а потом спокойно излагает решение с потрясающим тактом и обаянием. В безвыходных ситуациях он вежливо предлагал отложить решение до утра, чтобы подумать над ним.
То, что им всем придется работать в субботу, оказалось неожиданностью. Совещание закончилось, Эдни и Сэвилл вышли первыми. В лифте она взглянула на часы. Ничего удивительного, что Сэвилл закрыл совещание. Было уже десять минут девятого!
Она изумленно подняла глаза и увидела, что Сэвилл смотрит на нее.
— Как случилось, что уже так поздно? — воскликнула она.
— Я и сам не заметил, — ответил он, ласково глядя на нее. Это был один из тех редких моментов полного единодушия. Эдни смягчилась: она нисколько не будет возражать, даже если придется поработать до десяти минут первого ночи. Но момент этот длился недолго. Взгляд Сэвилла снова стал ледяным, когда он заявил:
— Если вы сможете занести все в компьютер сегодня, это бы облегчило нам завтрашнюю работу.
— Может быть, я могу хоть бутерброд проглотить между абзацами? — живо отреагировала она. Не станет же она говорить ему, что у нее не было сегодня времени на то, чтобы пообедать.
Он не удостоил ее ответом, и Эдни поняла, что, рассчитывая на малейший шанс остаться на работе, о которой она так мечтала, ей придется серьезно следить за своим языком. Она никогда раньше не замечала за собой особой склонности язвить, но он, казалось, обладал необыкновенной способностью приводить ее в ярость!
Они вернулись в отель в молчании. Но поскольку он все-таки был ее начальником, Эдни предприняла попытку заговорить.
— Я смотрю, сегодня всё вынесли на обсуждение, — начала она.
Подойдя к двери своих апартаментов, он остановился.
— У вас будут возникать вопросы, — проговорил он, — лучше работать в моем номере.
Она знала, что он прав. Если она будет трудиться в его гостиной, это освободит ее от необходимости часто звонить ему.
— Хорошо, — натянуто ответила Эдни и подождала, пока он открыл дверь в свои апартаменты.
— Сначала освежитесь, — распорядился он, и она круто повернулась.
Ну, спасибо! Может быть, он таким способом хотел намекнуть ей, что она выглядит жалко, но Эдни в этом не нуждалась. Придя в свой номер, она не только освежилась, но и переоделась в брюки и белую блузку. Проведя расческой по волосам, Эдни взяла портативный компьютер и вышла из номера.
Первый сюрприз ждал ее, когда Сэвилл открыл дверь. Он тоже переоделся, сменив деловой костюм на брюки и рубашку. Она улыбнулась ему — разве можно было не улыбнуться? Он явно устал от деловой одежды не меньше, чем она.
— Входите, — пригласил он, глядя на ее улыбающуюся физиономию. На этот раз в его взгляде не было никаких намеков на холодность.
— Надеюсь, что не заставила вас ждать, — проговорила Эдни со странным трепетом.
Не ответив, он провел ее в гостиную, одновременно служащую столовой, где ее ждал второй сюрприз. В номер доставили бутерброды и кофе.
Она повернулась к Сэвиллу.
— Вы…
— Бутерброды, как вы и просили, — невинно произнес Сэвилл, и, просияв, Эдни поняла, что была прощена за едкое замечание насчет бутерброда между абзацами.
— Вы с самого начала планировали заказать что-то поесть? — спросила она.
— Я должен заботиться о своих служащих, если хочу, чтобы они были в состоянии работать.
Без всякой обиды Эдни признала, что он обладал способностью сбивать ее с толку.
— Налегайте, — пригласил он.
— Я голодна как волк, — произнесла она и — о, чудо из чудес! — увидела, как дрогнули уголки его губ, словно он нашел ее признание забавным.
Не прошло и пятнадцати минут, как бутерброды были съедены, кофе выпит и они приступили к работе. Следующие полтора часа Эдни работала до изнеможения, сидя за столом, а Сэвилл писал в блокноте, сидя на софе. Разумеется, он был прав. Время от времени ей приходилось консультироваться с ним по тому или иному вопросу. Но она не очень огорчилась, когда в десять вечера принесли еще кофе и Сэвилл предложил сделать десятиминутный перерыв.
Он налил ей чашку кофе. Как ни странно, Эдни скорее обрадовало, чем обидело, что он не доверил ей налить кофе.
— Спасибо, — вежливо пробормотала она, когда он, наклонившись над ней, поставил на стол чашку с блюдцем.
— Это я должен вас благодарить, — ответил он ровным голосом.
— Вы? — удивилась Эдни.
— За то, что отложили свои планы на выходные и согласились поехать вместо Аннетт.
Господи! Что делается! Он действительно благодарит ее!
— Подумаешь, проблема.
— У вас не было планов на выходные?
Она внимательно взглянула на него. Его и правда это интересовало.
— У меня… вообще-то были, — призналась она и увидела, как приветливое выражение его лица сменилось почти враждебным. Ну вот, опять недоволен?
