— Ну, тогда пожелаю вам спокойной ночи. — Она вдруг почувствовала смущение. Эдни знала, что должна уйти, однако совсем не хотела уходить.
Она так и не услышала ответа на свое пожелание и уже направилась к двери.
— Эдни!
Она остановилась, но не обернулась. Эдни чувствовала, что теряет над собой контроль, и не хотела, чтобы он это заметил. Она ждала.
— Э… — Это было так не похоже на него — проявлять нерешительность. Он был самым решительным человеком из всех, кого она знала. — Еще рано, — сказал он наконец. — Мы так и не открыли вино. Самое малое, чем я могу отблагодарить вас за труд, — предложить выпить.
Она взглянула на свои часы, заинтересовавшись тем, что значит, по понятиям Сэвилла, «рано».
— Пожалуй, с удовольствием выпью бокал, — согласилась Эдни. Она вернулась, положила портативный компьютер и направилась к креслу, рядом с которым стоял Сэвилл.
Однако волнение ее было настолько велико, что Эдни споткнулась о какую-то словно возникшую специально для нее складку на ковре. Сэвилл! Опять этот Сэвилл! Вечно она теряет душевное — и не только — равновесие по его милости.
Сэвилл отреагировал немедленно и подхватил ее.
— Опять… — выдохнула она и посмотрела на него. — Извините… что я там говорила насчет моей невезучести?
Ее попытка пошутить не удалась. Глаза Сэвилла по-прежнему смотрели серьезно. Но в них было и что-то еще. Что-то, чего она не могла понять.
— Нет! — сдавленно пробормотал он, словно в душе его происходила какая-то борьба.
— Нет? — переспросила она, и сердце ее неожиданно гулко забилось, потому что Сэвилл продолжал удерживать ее, и ей пришла в голову сумасшедшая мысль, что он не хочет ее отпускать. — Нет — в каком смысле?..
Он сделал глубокий вдох, отпустил ее, кажется, неохотно, но снова притянул к себе.
— Нет. Я не собираюсь целовать вас, — ласково сказал он, отчего ее сердце забилось сильнее.
Она проглотила ком, неожиданно вставший в горле.
— И это хорошо, — задыхаясь, сказала она, — потому что я бы не позволила вам.
Он наклонил голову, и их губы встретились. Это было совершеннейшее блаженство. Эдни чувствовала его тепло. Ей хотелось быть к нему чуточку ближе. Она прильнула к нему. Сэвилл застонал. Его поцелуй стал еще горячее.
Прервав поцелуй, он посмотрел на нее. Ей не хотелось шевелиться, чтобы не разрушить волшебство момента. Она надеялась, что он снова поцелует ее.
— Это… все вино виновато, — смогла произнести она, сама не сознавая, что говорит, ведь ни один из них не выпил ни капли.
— Вы опьяняете сильнее всякого вина, мисс Рейнер, — пробормотал Сэвилл, и желание Эдни исполнилось: он снова поцеловал ее.
Сердце Эдни готово было выскочить из груди, когда он стал нежно ласкать ее. Бесконечно долго он целовал ее, его теплые прикосновения волновали. Осторожно, чуть ли не с благоговением, он коснулся ее груди. Она чувствовала тепло его руки сквозь тонкую ткань блузки.
Она схватила его за руку, когда опытные пальцы начали расстегивать пуговицы на ее блузке. Он остановился.
— Кажется, вы застенчивы, — поддразнил он.
Ей нравилось его поддразнивание.
— А вы, похоже, нет, — улыбнулась она и, чтобы показать, какая она застенчивая, вытянулась и поцеловала его, хотя вскоре роли поменялись. Он осыпал нежными поцелуями ее щеки и шею. Его руки забрались под блузку и ласкали ее разгоряченное тело.
Он снова целовал ее долгими неторопливыми поцелуями, от которых у Эдни замирало сердце, и вскоре начал продвигаться с ней вместе к спальне. Эдни, в ее состоянии блаженства, подумала, что это лучшее, что он мог сделать.
Никогда прежде она не оказывалась наедине с мужчиной, и если раньше решительно пресекала всякие попытки соблазнить ее, то теперь подобного желания не испытывала. Эдни больше ни о чем не думала. Она знала только, что быть в объятиях Сэвилла предначертано ей судьбой. Она сгорала от любви к нему, мечтала о близости с ним.
Вероятно, заметив ее застенчивость, Сэвилл остановился у двери в спальню. И, целуя ее с такой нежностью, от которой едва не растаяло ее сердце, выдохнул:
— Я мечтаю о тебе, Эдни. Мечтаю, чтобы ты осталась со мной до утра.
Он спрашивал ее. И что же она могла ответить? Она ответила на его вопрос поцелуем…
— Я хочу остаться, но…
— Но? — нежно спросил он.
— Н-но… я слышала, ч-что не всегда… что вы можете не получить удовольствия… — Лучше бы она не начинала. Сэвилл никак не мог взять в толк, о чем она говорит. — Простите, — тихо извинилась она, вытягиваясь, чтобы снова поцеловать его.
— Пока что я получаю удовольствие, — ласково поддразнил он ее. — Что же может мне не понравиться, Эдни?
Ей снова стало приятно, что он подшучивает над ней.
— То, что это в-впервые, — наконец выдавила она.
Он замер и слегка отстранился.
— Впервые — для нас?
Очевидно, ему требовалось разъяснение. Эдни дала ему это разъяснение. Застенчиво улыбнувшись, она сказала:
— Впервые — для меня.
Сэвилл замотал головой, словно пытаясь избавиться от тумана в голове. Она хотела поцеловать его, но он отстранился. Похоже, ему были нужны дополнительные объяснения.
— Вы хотите сказать, что никогда прежде не были в постели с мужчиной?
— Разве это имеет значение? — спросила она. — То есть я знаю… Я хочу сказать, что не настолько наивна… — Ее голос замер, когда Сэвилл отпустил ее и сделал шаг назад. — Значит, для вас это имеет значение? — спросила она. И не получила ответа. Сэвилл, опустив руки, просто стоял, словно не веря ничему, что она сказала. Удивленная, Эдни пытливо смотрела на него. — Я не понимаю. Черт побери, не понимаю, — произнесла она. — Половину своей взрослой жизни я только и делала, что осаживала мужчин, у которых было только одно на уме — лишить меня невинности…
— Идите спать, Эдни! — оборвал ее Сэвилл, у которого запульсировала жилка на виске.
— Идти спать? — Она была ошеломлена и, несмотря на все, что испытывала к этому мужчине, выпалила: — Будь я проклята, если лягу в вашу постель!
С этими словами, мечтая всем сердцем, чтобы он бросился за ней, остановил ее, она ушла.
Он не бросился за ней и не остановил ее. И несмотря на то, что сгорала от желания испытать с ним то, чего еще никогда ни с кем не испытывала, Эдни почувствовала: она ненавидит его!
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Эдни всю ночь вертелась без сна. А разве возможно иначе? Она решилась на самый значительный шаг в своей жизни, а он… он сказал ей: «Идите спать»!
В воскресенье она встала рано без всякого будильника, приняла душ и оделась задолго до их отъезда. Принимая во внимание непостоянный характер Сэвилла, Эдни понятия не имела, в каком настроении он будет при встрече. Но у нее имеется гордость. Черт с ним! Она не хамелеон, чтобы подстраиваться под него. Что бы она ни чувствовала в душе, он никогда не узнает об этом.
Держа в руке одну дорожную сумку, повесив другую через плечо, она вышла из своего номера без
