Однако Ник не сделал ни того ни другого. Он сразу же поселился в ангаре, а через месяц собственными руками соорудил себе лачугу. Для него это была всего лишь крыша над головой, но он содержал ее в чистоте, несмотря на то что большую часть времени проводил в воздухе. Летал, выполняя заказы Пэта и изо всех сил помогая ему вести дела.
На следующую весну они смогли приобрести еще один самолет, «хэндли-пэйдж», побольше размером, чем два первых. Он вмещал много пассажиров и грузов и мог летать на более далекие расстояния. Летал на нем в основном Ник, а Пэт теперь совершал лишь короткие перелеты, больше бывал дома и занимался проблемами аэропорта. Такая организация дела идеально устраивала обоих. Теперь, казалось, к чему бы они ни прикоснулись, все моментально начинало процветать.
Бизнес шел великолепно. Они стали известны на всем Среднем Западе. Молва о двух лихих пилотах, заправляющих аэропортом у Доброй Надежды, похоже, дошла до каждого, кого это могло заинтересовать. От заказов не было отбоя. Пэт и Ник перевозили грузы, пассажиров, почту, давали уроки и вскоре начали получать солидную прибыль.
Вот тогда-то и произошло главное событие в жизни Пэта.
Через год и месяц после рождения Кэсси на свет появился Кристофер Патрик О'Мэлли — крошечный, худенький, сморщенный, кричащий. Однако родителям казалось, что ничего прекраснее они в жизни не видели. Сестренки же смотрели на тощего младенца с пугливым изумлением. Второе пришествие Христа не могло бы произвести большего потрясения, чем появление на свет Кристофера Патрика О'Мэлли.
Над аэропортом подняли большое голубое знамя. В течение месяца после рождения Патрика сияющий отец угощал всех приезжавших в аэропорт сигарами. Да, он не зря так долго ждал. На двенадцатом году семейной жизни его мечта наконец сбылась. У него есть сын, который будет водить его самолеты и управлять его аэропортом.
— Ну что ж, я так понимаю, пора упаковывать вещи и сматываться, — с преувеличенной мрачностью заявил Ник на следующий день после рождения Кристофера. Он как раз только что принял заказ на перевозку большого груза на западное побережье, который надо было доставить к воскресенью. Самый большой заказ, какой им до этого перепадал. Настоящая победа.
У Пэта страшно болела голова с похмелья после празднования рождения сына. Он испуганно вскинул глаза на Ника:
— Что значит «сматываться»?! Что, черт побери, ты имеешь в виду?
— Я просто подумал, что теперь, после рождения Криса, мои дни здесь сочтены.
Он широко улыбался, счастливый за них обоих, и еще оттого, что сам стал крестным отцом. И тем не менее сердце его давно принадлежало Кэсси. Пэт оказался прав — Кэсси росла настоящим бесенком. Все, что кто-либо когда-либо говорил о рыжеволосых дьяволятах, воплотилось в ней. Ник обожал девочку. Иногда ему действительно казалось, что это его маленькая сестренка. Будь она его собственным ребенком, и тогда он не смог бы любить ее больше.
— Точно, — проворчал Пэт, — твои дни сочтены. На пятьдесят лет вперед. Так что давай, Ник Гэлвин, поднимай свой ленивый зад и пойди проверь почту, которую сбросили нам на взлетную полосу.
— Да, cэp… Ac, сэp… Ваша честь… Ваша светлость…
— Кончай треп! — крикнул Пэт ему вдогонку и налил себе еще чашку черного кофе.
Ник Гэлвин оказался для Пэта именно тем человеком, на которого он рассчитывал с самого начала. Истинный подарок судьбы. А прошедший год был не из легких, надо прямо сказать. Зимой Нику пришлось нелегко. Им обоим досталось немало вынужденных посадок и срочных ремонтов, но у Пэта не было повода жаловаться на Ника. Тот ни разу не подверг опасности ни один из его драгоценных самолетов, делал все так, как делал бы и сам Пэт. По правде говоря, именно помощь Ника и помогла Пэту расширить бизнес.
Они продолжали заниматься своим делом в течение последующих семнадцати лет. Годы мчались быстрее, чем их самолеты, поднимавшиеся в воздух с четырех ухоженных взлетных полос аэропорта О'Мэлли. Три из этих полос они расположили в форме треугольника, четвертая, проходящая с севера на юг, его рассекала. Это означало, что теперь они могли совершать посадку практически при любом направлении ветра, и им не приходилось закрывать аэропорт даже тогда, когда там скапливалось слишком много самолетов Теперь они владели флотилией из десяти самолетов. Два из них купил Ник на свои собственные деньги, остальные принадлежали Пэту. Ник лишь работал на Пэта, однако Пэт всегда вел себя с ним исключительно великодушно. За эти годы совместной работы они еще крепче сдружились. Не раз Пэт предлагал Нику стать партнером по бизнесу, но всякий раз Ник отвечал, что не хочет этой головной боли. Ему нравится быть наемным рабочим, так он говорил. Хотя все вокруг знали, что Ник Гэлвин и Пэт О'Мэлли — это как одно целое и задеть одного из них означало нажить себе смертельного врага в другом. Ник любил Пэта, как отца, как брата, как друга. И детей его он любил, как родных. Он любил все, что окружало Пэта О'Мэлли.
В общем же семейные отношения, пожалуй, не были самой сильной стороной его натуры. Однажды, в 1922-м, в двадцать один год, он женился, но брак его продолжался всего шесть месяцев, после чего восемнадцатилетняя новобрачная сбежала к родителям в Небраску. Ник познакомился с ней, когда перевозил почту. По дороге он остановился в городе, где она жила, и зашел в единственный ресторан, принадлежавший ее родителям.
Вскоре, однако, выяснилось, что больше всего на свете она ненавидела штат Иллинойс и самолеты. Когда Ник поднимал свою жену в воздух, ей становилось плохо. При виде самолета она разражалась слезами, а когда Ник улетал от нее, громко рыдала. Конечно, она была ему не пара. Оба они почувствовали огромное облегчение, когда родители новобрачной приехали, чтобы окончательно забрать ее. Ник никогда не чувствовал себя таким несчастным, как в период своего кратковременного брака, и поклялся себе, что больше этого никогда не случится. Конечно, в его жизни время от времени появлялись женщины, и наверняка их было немало, но Ник об этом не распространялся. Ходили слухи о какой-то замужней даме из другого города, однако никто так до конца и не сумел выяснить, правда это или нет. Пэту Ник не говорил об этом ни слова.
Из обаятельного большого мальчишки он превратился в красивого мужчину и, похоже, прекрасно знал, что делает. Женщины, если они и присутствовали в его жизни, оставались незаметными для других. Вокруг говорили только о том, как много он работает, или же о том, как много времени проводит с семейством О'Мэлли.
Ник действительно большую часть свободного времени проводил в их доме, с их детьми, выполняя роль доброго дядюшки. Уна давно уже отказалась от мысли сосватать его с кем-нибудь из своих знакомых. Когда-то она даже пыталась обратить его внимание на свою младшую сестру, молоденькую хорошенькую вдову. Несколько лет назад та приезжала к ним погостить. Однако всем давно стало ясно, что женитьба ни в малейшей степени не интересует Ника Гэлвина. Его интересовали самолеты и семья О'Мэлли. Лишь изредка он заводил кратковременную связь с какой-нибудь женщиной. Жил Ник уединенно, много работал, чужими делами не интересовался.
— Он заслуживает лучшей участи, — много раз повторяла Уна.
— А почему ты считаешь, что только женитьба изменит к лучшему его жизнь? — поддразнивал ее Пэт.
Однако независимо от того, что думала Уна, убедить Ника она ни в чем не могла. И наконец отступилась. В свои тридцать пять лет Ник, казалось, был вполне счастлив и к тому же слишком занят для того, чтобы уделять внимание жене и детям. Он проводил по пятнадцать-шестнадцать часов в сутки в аэропорту О'Мэлли. Единственной, кто проводил там не меньше времени, чем Пэт и Ник, была Кэсси.
Ей исполнилось семнадцать лет. Большую часть своей сознательной жизни она провела в отцовском аэропорту. Кэсси могла заправить любой самолет горючим, подать сигнал на посадку и подготовить самолет к взлету. Она содержала в порядке взлетные полосы, чистила ангары, мыла самолеты из шланга, а каждую свободную минуту проводила в разговорах с пилотами. Она знала устройство всех моторов и особенности любого самолета, имевшегося в их распоряжении. Более того, она инстинктивно чувствовала, если что-то было не в порядке. Ни одна мельчайшая деталь, пусть даже самая сложная и запутанная, не ускользала от ее внимания. Она замечала, знала и помнила все. И могла бы, наверное, с закрытыми глазами, по памяти, поднявшись в воздух, описать любой самолет.
Да, она росла необыкновенным ребенком.
Нередко Пэту приходилось ссориться с ней чуть ли не до драки, чтобы заставить пойти домой помочь
