темам, которые приятно щекочут нервы. Теперь Джессика имела возможность взвесить каждое из них. Влагалище. Спенсер, похоже, была в восторге от него. И изнасилование. Она произносила его с большой буквы.
И вот день подошел к концу, они молча — как и на протяжении всей недели — отправились домой. Утомительным было уже одно присутствие в суде. Если хмуришься, присяжные могли подумать, что ты злишься на Яна или расстроена. Расстроена? Нет, конечно, нет! Если улыбаешься, значит, относишься к процедуре несерьезно. Если на тебе было надето не то, ты выглядела богатой. Что-то слишком жизнерадостное — и складывалось впечатление, что ты легкомысленна; Сексапильна в суде? По обвинению в изнасиловании? Боже упаси! Влагалище? Где? Нет, конечно, у меня его нет. Судебная процедура даже больше не пугала, просто изнуряла. А эта проклятая Спенсер была неумолима, выдавливая до капельки каждого свидетеля. Мартин же вел себя чересчур джентльменски. Но какое это имело значение? Если они с достоинством будут появляться в суде, вскоре все их мучения останутся позади. Вскоре.., но, похоже, до конца было еще далеко. Тем вечером они молча поужинали, и Джессика сразу крепко заснула, прямо в халате, прежде чем Ян вышел из душа.
Она сонно потянулась в машине на следующее утро и устало улыбнулась, глядя на дома, освещенные солнечными лучами.
— Чему ты улыбаешься, Джесс?
— Сумасшедшая мысль. Подумала, что вот так же мы когда-то ездили вместе на работу в Нью- Йорке.
Она выглядела задумчивой, но Ян не улыбнулся.
— Не совсем так.
— Нет. У нас есть время, чтобы по пути проглотить по чашке кофе? — У них не было времени на завтрак.
— Лучше там попьем кофе из автомата, Джесс. Я не хочу опоздать. Они могут лишить меня залога. — Господи. Всего из-за чашки кофе.
— Хорошо, любимый.
Она нежно дотронулась до его плеча и закурила новую сигарету. Единственным местом, где Джессика теперь не курила, оставался суд. Она взяла его за руку, когда они поднимались по ступенькам муниципалитета. Все вокруг казалось новым, ярким и сияющим. Утро, когда не страшны никакие ужасы, происходящие в жизни, словно Господь не знает о них и дарит людям столько солнечного света и тепла.
До начала судебного заседания оставалось три минуты, и Джессика поспешила за кофе.
— Хочешь немного?
Он начал было отказываться, но потом утвердительно кивнул. Ян взял чашку из ее руки, которая так дрожала, что он чуть не пролил.
— Малышка, у нас уйдет год на то, чтобы вернуться к нормальной жизни.
— Ты имеешь в виду мою замечательную дрожь?
Ян улыбнулся в ответ.
— А ты заметила мою? — Он вытянул вперед руку, и они оба засмеялись.
— Полагаю, производственная травма.
— Насильника?
— Ладно, Ян, хватит.
Короткий разговор между ними закончился, и Джессика заметила деловую суматоху возле незамеченной двери. Люди входили и выходили. Четверо мужчин, женщина, звук голосов, словно прибывал кто-то весьма важный.
Активность привлекла внимание Джессики, но если кто и выглядел загадочно, так это Ян, склонивший голову набок и внимательно слушавший. Она хотела спросить его, что происходит, но не была уверена, что ей нужно это делать. Он, казалось, был поглощен голосами и звуками. Потом раздался хлопок двери, и женщина в простом белом шерстяном платье обогнула угол. Джессика аж задохнулась от изумления. Это была Маргарет Бертон.
У Яна от изумления открылся и снова закрылся рот, а Джессика стояла, прикованная к месту, чувствуя холодок на спине. Она впилась глазами в Бертон, которая резко остановилась, сделала один короткий шажок назад и замерла с выражением изумления на лице; все трое застыли. Казалось, здание полностью погрузилось в тишину, будто они были единственными людьми, оставшимися на всем белом свете. Лицо Маргарет Бертон медленно-медленно, словно восковая маска, плавящаяся на солнце, раздвинулось в не правдоподобной торжествующей улыбке, предназначавшейся исключительно Яну. Напуганная Джессика не спускала с нее глаз, а потом, не отдавая себе отчета, бросилась вперед и ударила Бертон намертво зажатой в руке сумочкой.
— Почему?! Черт возьми, почему? — Пронзительный крик боли, вырвавшийся из сердца Джессики. Женщина с удивлением на лице отступила назад, будто очнувшись, в ту же минуту Ян схватил Джесси. Могло произойти что-то ужасное. У нее в глазах горел огонь мщения, а этот крик «Почему?» все еще звучал в стенах холла. Маргарет Бертон убежала, выбивая каблучками навязчивое стаккато по мраморному полу, а Джесси рыдала в объятиях Яна.
Толпа любопытных заявила о своем присутствии на месте события, но быстро повернула назад, увидев только Яна и Джесси. Скандал не состоялся. Обычная семейная сцена. Мартин также услышал эти звуки и по какому-то наитию бросился на шум, когда был уже на пороге зала суда. А потом, увидев, как Маргарет Бертон быстро вбегает в дверь рядом с залом заседаний, он понял — что-то произошло. Его глазам предстала трясущаяся Джесси на скамье и пытающийся ее успокоить Ян.
— Она в порядке?
Ян выглядел угрюмым и не ответил.
— Что произошло?
— Ничего… Она.., мы только.., неожиданно повстречали знаменитую Маргарет Бертон.
— Она что-нибудь сделала с Джесси? — Мартин очень на это надеялся.
— Она улыбнулась. — Джесси прервала рыдания и уже сама была в состоянии объяснить…
— Она улыбнулась? — Мартин был озадачен.
— Да. Как человек, который очень рад тому, что только что убил другого.
— Послушай, Джесс… — Ян попытался успокоить жену, но знал, что она была права. Именно так выглядела Маргарет Бертон, но они были единственными, кто успел это заметить.
— Вы сами, черт побери, прекрасно знаете, что так она и выглядела. — Джесси пыталась объяснить Мартину, но он промолчал.
— Вы пришли в себя?
Тяжело вздохнув, она медленно кивнула:
— Да.
— Хорошо. Нам пора в зал. Нам нельзя опаздывать. — Джессика встала, покачиваясь, Мартин и Ян с беспокойством следили за ней. Она еще раз вздохнула и закрыла глаза. Какое зловещее утро.
— Джесси.
— Нет. Оставьте меня одну, и мне станет лучше. — Она знала, что собирается сказать Ян. Он хотел, чтобы она вернулась домой.
Когда они вошли в зал судебных заседаний, Джесси почувствовала, как в их сторону повернулись несколько человек.
Сразу стало ясно, кто слышал крики, когда Бертон бежала по холлу. Не успели они пройти и три фута, как на их пути оказался воинственно настроенный инспектор Хоугтон, обратившийся непосредственно к Джесси.
— Если вы еще раз так поступите, я прикажу арестовать вас, а его залог аннулируют так быстро, что у вас обоих голова закружится.
Ян, похоже, испытывал сильные мучения, Джессика от удивления раскрыла рот, а Мартин шагнул вперед.
— Поступите как, инспектор?
— Угрожая мисс Бертон.
