снова вспомнился Робер и их шалости за завтраком.
– Однако за все эти годы вы здесь ни разу не были, – предположил Бернар. – Естественно, что вам нелегко оказаться в замке впервые после той трагедии. Может, хотите прогуляться по парку или побывать на ферме?
– Спасибо, вы очень добры, но не стоит. – Мари-Анж улыбнулась. – Я возвращаюсь в Париж, мне нужно двигаться в обратный путь.
Не имело смысла оставаться в доме дольше: у нее была одна ночь, чтобы прикоснуться к прошлому, но теперь дом принадлежит другому хозяину, и ей пора возвращаться.
– У вас назначены какие-то встречи в Париже? Или вы просто чувствуете себя обязанной ехать?
Мари-Анж улыбнулась и кивнула. Бернар с восхищением смотрел на ее длинные белокурые волосы, но в его взгляде Мари-Анж не видела ничего предосудительного. Возможно, большинство людей были бы шокированы тем, что она провела ночь в доме мужчины, но в действительности это было совершенно безопасно: Бернар был безупречно вежлив и не пытался за ней ухаживать.
– Мне кажется, вам нужно спокойно отдохнуть в собственном доме без чужака, занявшего хозяйские покои, – серьезно сказала она, глядя на него своими большими глазами. – Вы очень добры, граф, но я не имею права здесь задерживаться.
– Напротив, как моя гостья, вы имеете полное право здесь находиться. Более того, если вам позволяет время, я бы с удовольствием воспользовался вашими советами и вашей памятью. Я собираюсь реставрировать дом, и вы могли бы мне рассказать, каким он был раньше. У вас есть время?
Чего-чего, а времени у Мари-Анж было хоть отбавляй. Со стороны графа было очень мило пригласить ее остаться, но все-таки она не желала злоупотреблять его гостеприимством.
– Вы уверены, что я вам не помешаю?
– Абсолютно уверен. И, прошу вас, называйте меня Бернаром.
После завтрака они совершили долгую прогулку по полям. Мари-Анж рассказывала Бернару, как все выглядело раньше. Когда они дошли до фермы, Бернар, не желая утомлять гостью слишком долгой ходьбой, позвонил Алану, чтобы тот заехал за ними на машине.
Мари-Анж съездила в город за продуктами и купила несколько бутылок отличного вина, желая отблагодарить графа за гостеприимство. Она снова вызвалась приготовить обед, но на этот раз Бернар предложил поесть вне дома. Они .отправились в небольшое уютное бистро по соседству (десять лет назад его не было) и прекрасно провели время. Бернар был, как всегда, обаятелен и опять показал себя приятным, остроумным собеседником. Он знал множество забавных историй, а с Мари-Анж держался непринужденно, словно они были знакомы уже много лет.
Вечером они снова попрощались на пороге комнаты ее родителей. На этот раз Мари-Анж уснула сразу же, как только коснулась подушки, и всю ночь спала крепко. Утром, встретившись с Бернаром в кухне, она чуть более настойчиво повторила, что ей нужно уезжать.
– Видно, я чем-то вас обидел. – Он сделал скорбное лицо, но потом улыбнулся. – Мари-Анж, как я уже говорил, я был бы признателен вам за помощь, если вы можете уделить мне время.
Это казалось нелепым, ведь она не только вторглась в дом, который принадлежал теперь другому хозяину, но и буквально поселилась в нем с этим хозяином, совершенно чужим ей человеком. Но граф с легкостью рассеял ее сомнения и, казалось, нисколько не возражал против вторжения.
– Надеюсь, вы останетесь до следующего понедельника? – спросил он. – В уик-энд я устраиваю званый обед и хотел бы познакомить вас с моими друзьями. Им будет интересно услышать, что вы знаете о Мармутоне. Среди них будет и архитектор, которому я собираюсь поручить проект перестройки. Вы меня очень обяжете, если останетесь. Честно говоря, я вообще не понимаю, зачем вам уезжать. Вы же сказали, что у вас есть время и вас не ждут в Париже никакие срочные дела.
– Я вам еще не надоела? – озабоченно спросила Мари-Анж, но затем тоже улыбнулась. Заявляя, что она ему не мешает, Бернар был очень убедителен. Можно было подумать, будто он ее даже ждал и совсем не возражает, что она вторглась в его дом и заняла хозяйские покои. Он обращался с ней как с почетной гостьей и хорошим другом.
– Глупости, как вы можете мне надоесть? Вы приятная собеседница, к тому же вы мне очень помогли, рассказав о доме. – Мари-Анж даже показала ему потайной ход, которым они с Робером пользовались в детстве. Бернар был в восторге. О потайном ходе не знал даже Алан, хотя он вырос на ферме. – Ну, так я вас уговорил? Вы останетесь? Если вам необходимо ехать, во что я лично не верю, то по крайней мере останьтесь хотя бы до понедельника.
– Вы действительно не хотите, чтобы я уезжала?
– Напротив, Мари-Анж, я хочу, чтобы вы остались.
В последующие дни Мари-Анж продолжала покупать продукты, а Бернар готовил. Они еще раз сходили в то же бистро, а на следующий день Мари-Анж приготовила обед сама. К уик-энду, на который был назначен званый обед, они окончательно подружились. По утрам за завтраком Мари-Анж и Бернар добродушно подшучивали друг над другом, говорили о политике, Бернар рассказывал Мари-Анж, что происходит во Франции. Он говорил ей о людях, с которыми общался, о своих друзьях, ненавязчиво расспрашивал ее о семье и иногда упоминал о покойных жене и сыне. Бернар рассказал, что раньше работал в банке, а затем стал консультантом, что дает ему много свободного времени. Он признался, что несколько лет так много работал и был так раздавлен потерей близких, что теперь рад немного сбавить бешеный темп жизни. Мари-Анж это показалось вполне разумным.
Проведя в Мармутоне неделю, Мари-Анж решила позвонить Билли и сообщить, где находится. Не желая пользоваться телефоном Бернара, она пошла на почту и позвонила с переговорного пункта.
– Угадай, где я! – возбужденно воскликнула она, как только Билли взял трубку.
– Попробую отгадать. В Париже. В Сорбонне.
Билли все еще надеялся, что она вернется в Айову заканчивать колледж, и ему было немного неприятно от того, что она может поступить в Сорбонну.
– Не угадал, попробуй еще раз.
