Государство, армия и общество Древнего Египта

могущественным монархом, поскольку его памятники обнаружены по всему Египту, а также в различных рудниках и каменоломнях. Он строил здания и в Дандаре, и в Танисе, и все же в его время, видимо, произошла децентрализация власти. Это могло случиться во время возвышения VI династии. До этого времени знатных людей страны, хотя едва ли все они жили в столице, хоронили в мемфисском городе мертвых, а в эти годы в стране возникли и другие кладбища. Многие княжеские семьи находили вечный покой возле своих домов (например, так появились гробницы в Завиет-эль-Мейтине), а другие, особо набожные, возводили себе гробницы на священной земле Абидоса, возле могилы Осириса. Одна надпись рассказывает нам о большом походе Пепи I в Палестину и Сирию (для чего созывалось общеегипетское ополчение, а также вспомогательные отряды «эфиопов мирных» или «прирученных», всего «много десятков тысяч». – Ред.).

О царях, правивших непосредственно после Пепи (Пиопи) I, мы знаем мало, хотя их гробницы и имена все же дошли до нас. После них наступает период, о котором нет никаких исторических сведений. Мы не знаем, что случилось с царством Пепи I, и, хотя можем предположить, что оно потом распалось на маленькие княжества, история по этому поводу молчит. Мы не можем сказать и о том, как долго страна была расколота таким образом – вероятно, это продолжалось долго, поскольку в эпоху Среднего царства Египет выглядел уже совершенно по-иному.

Востоком дельты в это время, вероятно, управлял могущественный род правителей, первый царь которого, по сообщению Манефона, был более могущественным и более злым и порочным, чем любой предыдущий монарх. Эти варвары, вероятно, были исконными жителями этой части дельты, и я полагаю, что именно ими созданы те замечательные неегипетские статуи и сфинксы, которые обычно считаются памятниками более поздней эпохи вторжения гиксосов.

В Фивах тогда же правила другая династия, которую называют XI. Все правители в ней носили имена Антеф (Иниотеф) и Ментухотеп. Один из последних представителей этой династии, Ментухотеп II, снова объединил все царство и восстановил систему централизованного правления. Со смертью Ментухотепа IV эта династия, сделавшая так много для Египта, прервалась, и фараоном стал Аменемхет I, ближайший к предыдущему царю сановник, основавший XII династию. Он продолжил наведение порядка в стране, «чтобы одолеть зло, он, сиявший как бог Атум, должен был восстанавливать то, что находил разрушенным. Он отделил один город от другого, он определил границы земель каждого города и установил межевые камни, прочные, как небосвод».

Царь делал это не руководствуясь только собственным желанием, «он искал сведения в книгах о том, какой округ орошаемых земель принадлежал каждому городу, и границы такого округа проводились согласно старым записям, потому что он очень любил истину»[16].

Таким образом, первые цари XII династии продолжали организовывать страну, и в результате они сумели поднять свое царство на более высокий уровень цивилизации.

Эти цари, которые носили имена Аменемхет (I, II, III, IV) или Сенусерт (I, II, III) (а также была и фараон-женщина Нефрусебек. – Ред.), возвели во внутренних областях страны много построек, и не только храмов и гробниц, но и таких, которые служили на благо всем. Аменемхет III разработал замысел постройки огромного водохранилища в Файюме – того, которое обычно называют озером Мериса и о котором мы говорили в первой главе. Литература и искусство тоже процветали.

Результатом этого преуспеяния в собственном доме стало распространение власти египетских правителей на другие страны. Насколько нам известно, в это время египтяне активно завоевывали чужие земли, и в первую очередь направили свое оружие против Нубии. Там их привлекали не пахотные земли узкой в этой стране долины Нила, а золотые рудники в пустыне. Цари XII династии снова и снова сражались в Нубии за обладание ими, а Сенусерт III построил большую пограничную крепость в Семне. Поэтому он считался подлинным завоевателем Нубии, и через пятьсот лет после него Тутмос III, когда вел такие же войны, посчитал своим долгом воздвигнуть храм в память своего великого предшественника. Цари XII династии постоянно поддерживали связь также с Сирией и Южной Аравией, но это общение, похоже, чаще было мирным (известно, что Сенусерт III ходил войной на Палестину. – Ред.). Короче говоря, двести с лишним лет правления XII династии были для Египта эпохой такого процветания, что легко понять, отчего египтяне более поздних времен смотрели на это время как на классическую эпоху своего народа. Цари XII династии считались идеальными мудрыми правителями, а язык того времени – образцом хорошего стиля для письменных сочинений.

Затем наступила долгая эпоха безвестных царей, от которой до нас дошло мало памятников и построек. Вероятно, снова наступило время политических беспорядков, когда царство расшатывалось и разделялось на части в результате споров за наследство (хотя такого распада, который последовал за периодом Древнего царства, не произошло. – Ред.). В конце концов смертельный удар ослабленному государству нанесло знаменитое вторжение «правителей пастухов», которые у греков назывались «гиксосы». Чужеземные кочевники (весьма пестрого племенного состава – от арийцев до семитов. – Ред.) вторглись в дельту с северо-востока и завоевали Египет. Мы не знаем всех подробностей истории гиксосов. Но мы знаем, что их правители сделали столицей Египта Аварис на востоке дельты и что гиксосы молились своему местному богу Сутеху (который хотя и именовался по-египетски Сет, но, видимо, только отождествлялся с ним. – Ред.). Вероятно, события развивались так же, как при подобных этому вторжениях варваров. Царство, ослабленное междоусобной борьбой, было уничтожено ужасающим по силе ударом, но затем, когда наступил мир, гиксосы, вероятно, обнаружили, что, хотя они смогли завоевать Египет, они не могут им управлять. Тогда возродилась старая форма правления, и только гарнизоны варваров остались единственным признаком того, что страна находилась в руках у чужеземцев. Силу гиксосам давала их крепость Аварис; правители жили в этой крепости и были довольны, что князья провинций присылают им большую дань. После смены нескольких поколений завоеватели, разумеется, стали цивилизованными людьми, и гиксосы, возможно, были такими же хорошими египтянами, как потомки Чингисхана и Хулагу стали хорошими мусульманами. И так же, как монголы, гиксосы лишились своего могущества, поскольку цивилизация в конце концов уничтожает грубый кочевой народ так же верно, как растения пустыни гибнут в плодородной почве. Если бы гиксосы достаточно долго оставались в Египте, они бы, несомненно, были поглощены египетским народом и не оставили после себя никаких следов. Но случилось иначе: гиксосов после ста с небольшим лет владычества прогнали из Египта силой.

Местом рождения Нового царства стали Фивы. Там правила, выплачивая дань гиксосам, т. н. XVII (по Манефону) династия, которая, возможно, вела свой род от прежних царей (от XIII династии. – Ред.). Один правитель из этой династии, по имени Таа, начал борьбу с гиксосами (третий гиксосский царь Апопи I перед этим передал часть своей власти семейной ветви, классифицированной Манефоном как XVI династия). Преемник Таа, Секененра, продолжил национально- освободительную войну (его мумия свидетельствует о насильственной смерти), его сменил Камос (пал в бою) и, наконец, Яхмос, ставший основателем XVIII династии. – Ред.). Гиксосы оказали отчаянное сопротивление в Аварисе, и только с третьего раза этот город был взят приступом. Яхмос сумел очень выгодно использовать свою победу: сразу же после нее он повел войска на восток и дошел до далекого Шарухена в Палестине. Этот поход играет важную роль как один из шагов в том направлении, по которому политика Египта развивалась потом в течение нескольких веков. Новое царство – эпоха завоеваний – начинается с Яхмоса. Кажется, что Египет в предыдущие годы накапливал силу как поле, лежащее под паром, и теперь эта страна поднялась до таких высот процветания и могущества, каких она не достигала ни до, ни после этого. Ее сила проявилась не в гигантских постройках, как в более ранние дни ее славы, а в завоевании чужих земель. Фараоны этой эпохи довели свои войска до Евфрата и ввели их в далекий Судан. Египтяне словно вышли из тьмы и взошли на вершину: они стали одним из сильнейших народов мира, и результаты этого нового положения скоро стали видны.

Египтяне вошли в соприкосновение с чужеземными народами, на которые раньше смотрели сверху вниз, считая их варварами, – и теперь обнаружили, к своему удивлению, что их северные соседи имеют цивилизацию, почти равную их собственной. Они начали восхищаться этой цивилизацией; вскоре стало допустимым поклонение Балу (Ваалу) и Астарте и сделалось модно щеголять чужеземными ханаанскими словами – это очень похоже на то, как в прошлом (то есть XVIII. – Пер.) веке было у немцев с обрывками французского языка.

Затем XVIII династия направила свои военные действия против Нубии, которую нужно было