— Если бы это было так, я бы здесь не стоял.
— Не забывай, что тебя удерживает мой пистолет. — Белые зубы Брума блеснули в улыбке.
Сэм бросил взгляд на край причала, где стояла «Эмма Джи». Там все было спокойно, и у Сэма возникла надежда, что Ферн не подойдет к ним и не увидит его в столь униженном положении. Ему было муторно и очень хотелось стереть с лица Брума самодовольную улыбку. Он молчал, понимая, что разговоры ни к чему не приведут.
— А что Лайман сделал с деньгами? — с деланным равнодушием спросил через несколько мгновений Брум.
— С какими деньгами?
— Ты знаешь, о чем я говорю.
Он тоже гоняется за ними, подумал Сэм. Все они одним миром мазаны. Брум и Уорден, конечно, не партнеры, но похоже, Уорден напрасно не принимал Брума в расчет.
— Вот, что я тебе скажу, Камерон, — заговорил Брум после недолгого молчания. — Возможно, ты и не убивал Лаймана и не знаешь истинного положения вещей. Но я в тебе не уверен, а мне нужно знать роль каждого в этом деле. Только тогда я смогу лучше просчитать свои шаги. Как в шахматах. А мы с тобой, мне кажется, зашли в тупик.
— У тебя есть пистолет, — заметил Сэм.
— Но нет денег.
— С этим я не могу тебе помочь.
— Может, и так… Что тебе известно об Уордене?
— Практически ничего, — ответил Сэм.
— Тебе не известно, за счет чего он живет, кто он такой?
— Нет.
— Тем не менее ты приехал к нему в гости.
— Я приехал повидать Лаймана. Мне было известно, где он остановился на Маквиде. Для меня «Уорден» было ничего не значащим именем. Оно и сейчас ничего для меня не значит. Деньги, о которых ты сказал, принадлежат ему?
— Возможно. Уорден — богатый человек, Помимо всего прочего. Ведь он владеет такой шхуной, как «Пантера», Маквид-Пойнтом и шикарной виллой. Ты видел ее?
— Да, видел.
— Она стоит больших денег. До приезда сюда Уорден занимался сталью. Не более двух лет, но эти годы были очень удачными для него. Сразу после войны. Газеты окрестили эту аферу «серым рынком» и, насколько я понимаю, Уорден выполнял функцию посредника, скупающего и продающего сталь в качестве дефицитного товара, а также роль агента по поиску дополнительных партий стали в периоды ажиотажного спроса на нее.
— Помнится, я читал в прессе об этом грязном деле.
— Но об Уордене в газетах ничего не было, он оказался одним из тех ловкачей, которых не поймали.
— Что общего между этим и убийством Лаймана?
— Может, и ничего. Просто я ввожу тебя в курс дела, потому что нам предстоит кое-что сделать вместе. Сегодня ночью.
— Выкладывай. Я слушаю.
— Слушай внимательно, — сказал Брум, и его тихий спокойный голос неожиданно стал жестким. — Ты под подозрением, и тебе придется делать то, что скажу я. В то же время я не хочу быть вынужденным контролировать каждый твой шаг. Мы вернемся на твоем шлюпе на Маквид, а затем подождем там возвращения Уордена.
— Что заставляет тебя думать, что Уорден вернется туда сегодня ночью?
— Вернется, — уверенно произнес Брум.
— Что будем делать с телом Лаймана? — Сэм мотнул головой в сторону каюты.
— Возьмем с собой.
— А Ферн? Разве она не ждет тебя, чтобы забрать на Маквид?
— Придется ее огорчить.
А вот мне очень не хочется ее огорчать, подумал Сэм. К чему бы это?
Глава 11
Шлюп призраком шел вперед под одним кливером. В воздухе пахло дождем. Море становилось беспокойнее, волны с силой ударяли в нос «Холидея».
— Нам нужно освещение, — сказал Сэм.
— Возьми сигнальный фонарь, — последовал совет Брума.
— Я не в состоянии управлять судном и стоять на носу одновременно.
Его слова как в пустоту провалились. Не было видно ничего, кроме вздувшегося над мачтой кливера. Из гавани они вышли без особых трудностей, ориентируясь по буям и береговым огням, но чтобы провести шлюп вдоль пустынного берега к Маквид-Пойнту, Сэму пришлось прибегнуть к своему мастерству в полной мере. Он слышал приглушенные удары волн о камни, но точно определить, откуда исходят эти звуки, было трудно. Бриз, хоть и устойчивый, был весьма слабым, и «Холидей» приближался к цели довольно медленно.
Обернувшись на звук со стороны кокпита, Сэм обнаружил рядом с собой Брума. В левой руке тот держал фонарь.
— Мы не можем без него обойтись?
— Нет, если хотим добраться до места целыми и невредимыми.
— Хорошо, я пойду на нос, хотя это мне и не очень нравится.
Сэм промолчал. В тот момент безопасность «Холидея» была для него важнее, чем возможность напасть на Эли и отобрать у него оружие. К тому же ему нужно было больше информации, чем та, которую он получил от Брума, и их совместное пребывание на шлюпе давало ему на это надежду.
Луч света от фонаря в руках Брума прорезал темноту перед шлюпом, и слева по борту тут же возникла скала. Сэм резко переложил руль, услышал над головой хлопок кливера и замер в ожидании скрежета киля о морское дно. Однако вместо этого он услышал со свистом вырвавшийся из груди Эли Брума вздох облегчения. Утес остался позади, и луч фонаря растворился в непроглядной пустоте, зияющей перед ними. Сэм оторвал руку от штурвала и отер вспотевшую ладонь о брюки. Они были на волосок от крушения. Теперь он знал: якорная стоянка — прямо по курсу.
В отсвете фонаря Сэм увидел присевшего на корточки Брума. Луч коснулся черного корпуса «Пантеры», затем скользнул по воде, пирсу и хранилищу парусов. Моторной лодки и яликов на месте не было, бухточка казалась опустевшей. Брум поиграл лучом на кустарнике выше прибрежной полосы — никого. Мужчина с пшеничными волосами удовлетворенно крякнул и оглянулся на Сэма.
— Мы первые.
— Это имеет какое-то значение?
— Возможно. Пришвартуйся к пирсу.
— Откуда такая уверенность, что Уорден непременно сюда вернется?
Брум сделал жест в сторону «Пантеры», мимо которой скользил «Холидей».
— Кас Уорден может покинуть эти места только на ней. Ему нужна шхуна и человек, умеющий управлять ею. Прежде это делал Лайман, теперь, когда Лаймана нет в живых, ему понадобится другой шкипер. Уверен, его выбор падет на тебя.
— На меня? Он без труда может подыскать капитана в Хаддемспорте. Кстати, а почему это не может делать Нейт?
— Много пьет и туго соображает… Чужака Уорден не захочет брать, чтобы не иметь лишних свидетелей, ты уже замешан в этом деле.
