Сэм молча проковылял в ванную и, наполнив стакан водой из-под крана, с жадностью выпил ее. Из ванной на ту же сторону, что и окна спальни, открывалось крохотное окошко. Дверь в ванной была одна. Сэм посмотрел на свое отражение в зеркале и скривился при виде ран и ссадин, обезобразивших его лицо. Нора кое-как обработала их, и выглядел он, как тореадор после боя с быком, который он вел одной рукой и проиграл. Открыв настенный шкафчик, он обнаружил в нем лишь зубную пасту, две новые зубные щетки и свои золотые часы. Он надел их и вернулся в спальню.
Из-за двери была слышна беспокойная поступь добермана, и хотя других звуков Сэм не слышал, он сомневался, что дом пуст. Эли Брум вытянулся на кровати, подложив руки под голову.
— Побереги силы, Сэм, — со смешинкой в голосе заговорил он. — И не позволяй прекрасной Норе обманывать себя. В ту самую минуту, когда ты сообщишь им, где находятся деньги, с моих плеч слетит голова.
— Ты так уверен, что я знаю, где они?
— Давай рассуждать. Деньги были у Лаймана. У Уордена их нет, у меня — тоже. Методом исключения определяем: Уорден ищет их, я ищу, а ты нет. Значит, ты знаешь, где они.
— Может, Лайман спрятал деньги и никто из нас никогда не найдет их.
— Сомневаюсь. Ложись и расслабься, Сэм.
— Я волнуюсь за Ферн.
Брум перевернулся на бок и оперся на локоть.
— Я думал, ты сходишь с ума от Норы. — Брови Брума удивленно поднялись вверх.
— У Норы все в порядке.
— А ты начинаешь кое-что понимать, — произнес Брум. — Насчет птичек и пчел. Возьмем, к примеру, пчел. В частности, матку. Ты много знаешь о матке, Сэм?
— Ты несешь чушь, Брум.
— Слушай и учись. Все считают матку замечательной пчелой. В действительности она — деспот, хапуга, убийца. Она использует трутней для собственного удовольствия, заставляет рабочих пчел заполнять ее улей медом. — Брум сделал паузу. — Нора — матка. Матка, использующая мужчин для собственного удовольствия и обогащения, и когда она прерывает с ними отношения, ей совершенно наплевать, будут они жить или умрут.
— Урок первый заканчиваем, — остановил его Сэм.
— Проникнись им. — Брум ухмыльнулся.
Сэм вытянулся на кровати. Наверное, ему не следовало позволять Ферн бежать одной. И все же в нем жила надежда, что ей удалось надежно спрятаться за пределами Пойнта. С другой стороны, он не вполне был уверен, что она станет молчать, а в случае вмешательства в это дело полиции, он, Сэм, станет козлом отпущения. Ферн неизвестно о смерти Лаймана, полиция же быстро установит это и, скорее всего, последует логике Брума, посчитав, что он убил брата из-за денег и Норы. Помочь себе он может только сам. Все должно решиться в его дуэли с Уорденом — он не может рассчитывать даже на Брума, который первым предположил его вину. Сэм закрыл глаза и задремал.
Проснулся он под вечер. Брум стоял у окна и смотрел на море. За дверью, шумно дыша, продолжал бродить доберман. Неясный механический звук заставил Сэма деревянной походкой подойти к окну. Набирая скорость, от берега удалялась «Пантера». Похоже, Нейт закончил ремонт двигателя и теперь испытывает его. Шхуна сделала левый поворот, двигатель застучал сильнее, у кормы от ударов набегающих волн вспенилась вода. Еще несколько мгновений — и «Пантера», взявшая курс на юго-восток, скрылась из виду.
— Думаешь, смог бы управлять ею? — спросил придвинувшийся к Сэму Эли Брум.
— Классное судно. Интересно, куда Нейт повел его?
— У него есть задача. Думаю, он не вернется до вечера — Брум пощупал рукой под смятой подушкой и вытащил оттуда пустую пачку из-под сигарет. — Сервис здесь ужасный, а курить хочется хоть плач.
— Какая задача?
— Они обнаружили тело Лаймана на твоем шлюпе и вряд ли заинтересованы, чтобы подобные улики были разбросаны по всему Маквиду. Есть еще и труп старика. Думаю, оба они защиты в брезент с балластом и будут потоплены в море.
Лицо Сэма исказила болезненная гримаса. В словах Брума был смысл. От пребывания старика на Маквиде не останется никаких следов. Что касается Лаймана, то его в последний раз живым видели на станции Хаддемспорта. Даже если подозрения на его счет и возникнут, их можно будет просто начисто отвергать, доказать же обратное практически невозможно: океан широк и глубок.
С другой стороны, устранение тела Лаймана выводило из-под подозрений самого Сэма. Ни Брум, ни Уорден не смогут подставить его под удар без того, чтобы не привлечь внимание полиции к себе. Сэм мысленно встряхнулся, вытесняя из головы видение: Лайман, погружающийся в бездонные воды океана.
— Как им удалось так легко схватить тебя минувшей ночью? — обратился Сэм к Эли Бруму.
— Не так-то это было легко, — отозвался тот, извлекая из пепельницы окурок. — После того, как ты улизнул от меня, я шел по пятам Норы и Каспера, потом неожиданно появился пес и припер меня к стенке. Вообще-то, я люблю собак, но этот пес мне не по нутру — настоящий людоед. Мне пришлось здорово попотеть, пока я отбивался от него до появления Уордена.
Сэм кивнул. Океан, сверкающий на солнце, был пустынен. Сэм снова растянулся на кровати и стал ждать.
День угасал. В комнате было душно. Перед наступлением сумерек Сэм снова услышал ритмичный стук двигателя «Пантеры» — шхуна возвращалась на место стоянки. Он подумал о Ферн и попытался представить, чем занимаются Нора и Каспер Уорден. Эли Брум спал.
Почти стемнело, когда дом снова ожил. На первом этаже заработало радио, передававшее концерт Брамса, и вскоре за дверью послышались шаги и звуки, свидетельствовавшие о том, что собаку уводят. Затем дверь открылась, и в комнату с подносом в руках вошла Нора.
На подносе были сандвичи и кофе. Сэм наблюдал, как каблуком белой замшевой туфли Нора закрыла за собой дверь и бросила взгляд на Брума.
— Господин Уорден хочет поговорить с вами, — сказала она. — Хелло, Сэм. Тебе лучше?
— Его высочество поднимется сюда или мне дана свобода спуститься для этого разговора вниз? — с улыбкой спросил Брум, садясь на кровати.
— Он ждет внизу.
— С пистолетом, ядом или орудиями пыток?
Нора нахмурилась и поставила поднос на стол возле кровати. На ней был белый костюм из акульей кожи. На отвороте жакета блестела золотая брошь. Рыжеватые волосы Норы напоминали собой королевскую корону. Она выглядела так, словно собралась на гала-бал всех курортов побережья.
Брум вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь. Сэм молча ждал дальнейшего развития событий.
— Бедный Сэм, — произнесла Нора, поворачиваясь к нему с улыбкой. — Ты, должно быть, умираешь от голода. У тебя ужасный вид. — Нора налила кофе в две чашки и взмахом руки пригласила его сесть на кровать рядом с собой. — Ты что, язык проглотил, дорогой?
— Не совсем. Просто я поражаюсь…
— Мне?
— Ты чувствуешь здесь себя как дома, Нора.
— Сэм, не будь таким глупцом, — раздраженно произнесла она. — Ты не можешь не видеть, что я делаю все возможное, чтобы уменьшить подозрения Уордена в отношении меня. Что бы с нами сталось, если бы и меня посадили под замок? Тогда бы у нас не было ни одного шанса. — Понизив голос, Нора заговорила настойчивей: — Каспер должен думать, что я на его стороне, дорогой. В противном случае я ничем не смогу помочь тебе. — Тут с Норой произошла очередная метаморфоза, и она, надув губы, игриво вымолвила: — Ты даже не хочешь поцеловать меня. Раньше ты никогда не вел себя так.
— Раньше я не бывал в таких серьезных переделках.
— Не беспокойся, — похлопала она его по руке, — и предоставь все мне, милый. Мы выберемся из этой передряги сегодня ночью, вдвоем — ты и я. А сейчас поцелуй меня и съешь свой ужин. Я сама тебе его
