– А вам какое дело?
Лорд Файф пожал плечами:
– Никакого! Просто я не люблю, когда наш властитель выставляет себя дураком. Зачем он это делает? Ему нужно как-то отдалиться от Элейн. Почему, например, не велеть ей остаться здесь, в Фолкленде? Я присмотрю за ней, если вы пожелаете!
– Против воли короля? – спросил Роберт с издевкой. – Вы думаете, он просто уедет и оставит ее здесь, если вы не повинуетесь ему?
– А я все же осмелюсь на это! – Глаза графа блеснули, и Роберт понял, что скрывается за этой решительной фразой. Он даже удивился тому, что так легко прочитал мысли графа.
– Понятно! Вы собираетесь задержать Элейн здесь, а королю сказать, что она уехала со мной, ведь так? Вы хотите оставить ее себе!
– Я не сделаю ничего такого, что рассердило бы моего короля, поверьте мне, сэр Роберт, – ничего! – Граф мрачно усмехнулся.
Элейн пришла в конюшню проведать Там-Лина. Она не увидела стоявшего в углу лорда Файфа и заметила его только тогда, когда тень его коренастой фигуры упала на ее руки, гладившие лошадь.
– Вижу, миледи, мой подарок вам по душе! – Граф, улыбаясь, стоял так близко, что Элейн пришлось прижаться к деревянной перегородке.
– Да, милорд, он мне очень нравится. – Она повернулась к графу, держа лошадь за узду. Чудесное ощущение свободы, которое она испытала после отъезда Роберта с эскортом из двух оруженосцев, еще не вполне прошло, но на Малкольма Файфа Элейн смотрела настороженно. – Я вам весьма благодарна.
– А насколько вы благодарны, миледи? – Лорд понизил голос. – Ваша связь с королем больше не может продолжаться, и вы должны это понимать. Об этом уже говорят слишком много, а королю предстоит жениться, ему нужен наследник…
Элейн похолодела.
– Я не знаю, о чем вы говорите, милорд, – резко сказала она. – А то, что я делаю, вас не касается! Полагаю, вас не касается и то, что изволит делать король!
– Ошибаетесь, миледи! – Голос графа был вкрадчив. – Касается! Я стою выше других графов королевства, и король имеет обыкновение прислушиваться к моим советам. Однажды, надеюсь, на меня будет возложена честь и обязанность короновать сына Александра. А вы, Элейн, не унижайте себя! Вы стоите большего, и если будете со мной…
Элейн гневно взглянула на него.
– Как вы смеете предлагать мне такое? Никогда! – Пригнувшись, она прошла под головой лошади, так что та оказалась между ней и графом.
– Тетя Элейн! – Голос, донесшийся с другого конца конюшни, заставил графа повернуться с гневным окликом. В проходе стоял молодой Роберт Брюс, уперев руки в бока, с недоуменной улыбкой на губах.
– Роб! – Элейн облегченно вздохнула, шагнув к юноше. – Это ты? А лорд Файф зашел еще раз посмотреть на Там-Лина! – Она взволнованно схватила руку племянника.
Роб усмехнулся:
– Его милость король разыскивает вас, тетя Элейн. По-моему, он хочет пригласить вас на охоту с ястребами! – И юноша поклонился графу.
Малкольм, улыбнувшись, кивнул юному Роберту. Если у короля не будет сына, этот парень может оказаться однажды его королем! Надо быть с ним поласковее… Элейн, графиня Честер, может и подождать.
Роберт де Куинси придержал коня и оглядел своих спутников. После нескольких часов быстрой скачки лошади тяжело дышали. Перевалив через Пентландские холмы и спустившись в Эттрикский лес, путники решили сделать остановку.
Роберт отвязал от седла мех с вином, поднес его к губам. Напившись, он передал его Джеймсу Комину.
– К ночи мы достигнем границы, – сказал Роберт. – Там станем на ночлег и обдумаем все хорошенько.
– Что значит – обдумаем? – спросил Джеймс. – Вам следует как можно быстрее доставить королевские письма в Вестминстер, и тут нечего обдумывать!
– В самом деле? – Роберт задумчиво помял в руках сумку с гербом. – Александр хотел, чтобы я покинул Шотландию, вот и все. Не думаю, чтобы эти письма были важными. Я склоняюсь к тому, чтобы повернуть обратно.
– Тогда вы просто дурак! – Джеймс вернул ему мех и снова взял в руки поводья. – В таком случае я не намерен составлять вам компанию!
Дорога миновала болота и углубилась в лес; воздух был угрожающе тих. Роберт снова взял мех, бросив поводья и позволив лошади идти шагом вслед за своими спутниками.
Поджидавшие их скрывались в тени терновых зарослей, даже тусклый блеск мечей был заметен в слабых лучах скрытого за густыми деревьями солнца.
Джеймсу Комину не повезло: он успел только взяться за рукоятку своего оружия, как меч вонзился ему в живот немного ниже грудной клетки. Джеймс тяжело рухнул на мягкую лесную землю. Джон Гилкрист прожил немногим дольше: он успел выхватить свой меч и взмахнуть им два раза, крикнув «разбойники!», прежде чем тоже свалился с седла. Потерявшие седоков кони, рванувшись, исчезли за поворотом дороги.
Роберт в панике швырнул мех с вином в нападавших и изо всех сил пришпорил коня. Тот встал на дыбы, развернулся и понесся обратно по дороге. Через несколько мгновений место стычки исчезло из виду, и лес обступил Роберта с обеих сторон. Он не сразу сумел замедлить бешеный бег коня.
Роберт прислушался. Дорога и пересекавшая ее лесная тропа казались безжизненными, тишина была мертвая. Погони не было. Похоже, те, кто сидел в засаде, довольствовались его двумя товарищами, по крайней мере, на этот момент. Роберт посмотрел на солнце и снова повернул своего усталого коня на юг.
Весть о том, что в Эттрикском лесу были найдены изувеченные тела Джеймса Комина и Джона Гилкриста, поразила всех как громом. Не меньшее удивление вызвало и то, что исчез сэр Роберт де Куинси, королевский посланник. Король мужественно встретил это известие и отдал приказ найти и наказать разбойников. Нападение на королевского гонца было серьезным преступлением, и виновным грозила виселица. Однако злодеев так и не нашли, как, впрочем, не нашли и следов сэра Роберта.
За Элейн наблюдали постоянно – камеристки, слуги, советники короля и даже его друзья. Каждый раз, направляясь в королевские покои, она чувствовала на себе десятки глаз из всех дверей и окон, догадывалась о прижатых к замочным скважинам ушах и слышала обрывки многозначительных фраз.
Всем своим видом Элейн показывала, что ей нет дела до слухов и сплетен; она неизменно шла, гордо выпрямивший, и глядя поверх голов, хотя в душе у нее было неспокойно. Да, она желала Роберту смерти, но это было грехом. А мог ли грех стать основой ее будущего счастья? Она не позволяла себе думать о том, что вся эта история с убийством – замысел Александра. Тогда на нем тоже лежит грех; и не меньше ее собственного. Она пыталась молиться, но все ее молитвы заканчивались одним: «Благословенная Дева Мария, Пресвятая Матерь Божья! Сделай так, чтобы Роберт де Куинси был мертв!» Случись это, Элейн снова бы стала свободной, снова могла выйти замуж, и ее мужем стал бы король. И с каждым днем дело становилось все серьезней – Элейн стала подозревать, что беременна.
Она почти никогда не бывала одна – кто-то постоянно был рядом. Ночью в ее комнате обязательно спала служанка, днем ее сопровождали придворные; когда Элейн желал видеть король, к ней приходил один из его камердинеров. А сейчас ей хотелось побыть одной, как никогда раньше: ей нужно было заглянуть в будущее. Находиться в подвешенном состоянии было слишком тяжело, ей требовалось знать. Сбылось ли наконец предсказание Эиниона? Открылась ли перед ней новая страница судьбы? Станет ли она, вопреки всему, следующей королевой Шотландии? Ведь против нее был не только граф Файф, не желавший видеть ее на троне. Заодно с ним были и граф Map, и граф Бьюкан, и граф Данбар, и, разумеется, брат Роберта, коннетабль Шотландии Роджер де Куинси. Они любой ценой готовы были не допустить, чтобы графиня Честер стала новой королевой, а между тем интересы государства и престола
