развелся и не помышлял о новом браке. Дети, работа достаточно заполняли его жизнь. С остальным пока можно было подождать.
До позднего вечера в бассейне и вокруг него продолжалось веселье. В конце концов Джордж уехал, Бенджамин отправился на работу. Дафна помогла Оливеру и Агги убрать остатки пиршества. Казалось, с начала лета все прошли долгий-долгий путь. С легкой болью Олли вспомнил прошлогодний праздник, когда дома была Сара и жизнь казалась нормальной и простой. Ничто теперь уже не было таким простым, и ни за что нельзя было поручиться. Но жизнь все равно была прекрасна, и Олли радовался тому, что имел. Даже если судьба больше ничего не подарит, и этого будет достаточно, думал он.
С Меган он наконец встретился у нее на квартире вечером в воскресенье. Сначала они несколько часов занимались любовью, а потом наконец все обсудили. Меган призналась, что ездила в Ист-Гемптон со старим любовником. Оливеру обидно было это слышать, но он, впрочем, и так это подозревал.
– Так, значит, все кончено?
– Да нет, почему же.
Меган, утомленная любовью, томно посмотрела на него.
– Я всегда буду рада тебя видеть. Но не собираюсь играть роль мамочки твоих детишек, даже если тебе важно именно это. А ты мне не можешь уделять столько времени, как прежде, когда их не было. Что поделаешь, так иногда бывает, Оливер. Но между нами ничего не изменилось.
Она говорила это с таким безразличием. Все для нее было просто – никаких привязанностей, чистый секс. Поначалу Оливеру это в ней нравилось, но теперь казалось уже недостаточным. Он не хотел ее ни с кем делить, но и не хотел жить отдельно от детей. В то же время неправильно было бы связывать себя с женщиной, которой нет дела до его детей и к которой они сами не питают симпатии. А Меган, как Олли уже заметил, не прилагала никаких усилий, чтобы ее завоевать. Просто не хотела. Это была часть ее общих усилий по сохранению своей независимости. В конце концов она победила. Оливер был с самого начала обречен на поражение.
– Мне очень жаль, что все так повернулось, – честно признался он, одеваясь.
На этот раз Меган не пыталась его снова раздеть. Для нее ситуация тоже изменилась, хотя она и могла этого не признавать.
– По-другому просто быть не могло. Я сказала тебе это с самого начала. Тебе, Оливер, нужна не такая женщина, как я. Ты достоин лучшей. Ты достоин лучшей, чем Сара. Не довольствуйся малым, друг мой, иначе всегда будешь страдать, а ты этого не заслуживаешь.
– А почему ты не хочешь большего? Почему?
– Я для этого не создана, как мне кажется. Вот Присцилла, та была... а я никогда. Пришлось бы слишком много переживать, так я думаю. Я не хочу идти на риск, играть со своей жизнью и со своим сердцем. Я, Олли, просто хочу развлечений, и больше ничего. Очень просто.
Все так и было. Хорошее развлечение. Великолепное развлечение. Дикое, потрясающее развлечение, которое он готов был бы продолжать бесконечно, если бы ему этого хватало.
– Что мне сказать тебе на прощание? – грустно спросил Олли, когда стоял в прихожей, одетый, понимая, что никогда уже в эту квартиру не вернется. – Спасибо?
– Скажи «пока», или «до скорого», или «спасибо за приятное времяпровождение».
– Спасибо тебе не только за это... спасибо за нечто совершенно необыкновенное. Ты сама необыкновенная. Не забывай об этом. И может, когда-нибудь наберешься храбрости.
– Не рассчитывай на это.
Она легонько поцеловала его в губы и нажала кнопку лифта. И когда двери закрывались, Оливер увидел ее в последний раз – в белом атласном кимоно, улыбающуюся ему, с гривой темных волос, оттеняющих загорелое лицо.
Олли знал, что будет тосковать по ней. Он шагал пешком домой и с грустью думал о Меган, о том, чего она никогда не будет иметь, чего не хочет, к чему боится протянуть руку. А она стояла на террасе, наблюдала за ним и молча помахала рукой. Потом вернулась в гостиную, включила музыку, допила его бренди и, сев на диван, вспоминала, как тело Оливера реагировало на ее прикосновения.
– Тебе бы он очень понравился, – прошептала Меган, словно обращаясь к сестре, которой давно не было в живых. Присцилле он бы подходил идеально, а она бы только подшучивала, какой он порядочный, честный и покладистый.
Меган улыбнулась про себя, думая о них обоих, затем медленно побрела к себе в спальню. На следующий день предстояло много работы: надо было провести очередной книжный аукцион. О прошлом раздумывать не имело смысла. Она выбросила их из своего сердца, как предметы, для которых больше нет места в квартире, приняла душ, почистила зубы, погасила свет и легла в постель с сознанием, что хотя с Оливером Ватсоном ей и было какое-то время хорошо, но теперь их отношениям пришел конец. Меган не плакала, не горевала. Она привыкла к таким поворотам и, засыпая, принудила себя думать о другом. Эпизод с Оливером закончился.
Глава 19
Церемония бракосочетания Джорджа Ватсона и Маргарет Портер была именно такой, какой ей и следовало быть – трогательной, душевной и простой. Во время произнесения ими клятвы у Дафны на глазах выступили слезы. Свадьбы на нее всегда так действовали, может быть, потому, что сама она никогда не была их героиней. Однако эта тронула особенно, потому что оба были замечательными, дорогими ей людьми.
Невеста, одетая в простое платье из кремового гипюра, держала в руках букетик кремовых же орхидей, на голове у нее была маленькая элегантная шляпка. Оливер, как и обещал, вел ее к алтарю, а потом стоял с влажными глазами рядом с детьми. Играл орган.
Потом все поехали в Перчес на скромный прием. Оливер решил дать его в честь «молодоженов» и пригласил немногих близких друзей. Некоторые из них поначалу были шокированы, но потом, как и Оливер, смягчились. Нельзя было отказать Маргарет и Джорджу в радости, которую они заслужили и которую, несомненно, ощущали.
В пять часов вечера жених и невеста попрощались со всеми и поехали в Нью-Йорк. Они должны были
