фигура, которой можно было только позавидовать, но Паскаль только зубами заскрипела. Она заметила ответную улыбку на лице Роберта, и эта улыбка сказала ей очень многое. Друзья? «Если они — „просто друзья“, то я — папа римский», — подумала Паскаль мрачно. Выражение радости и счастья на лицах Гвен и Роберта неприятно удивило ее, к тому же эти двое держались друг с другом слишком раскованно и естественно, словно были знакомы много лет.
Между тем «сладкая парочка», как мысленно обозвала Паскаль Роберта и Гвен, направилась к дому, и уже через минуту она оказалась с «актрисочкой» лицом к лицу.
— Познакомьтесь, Гвен Томпсон — Паскаль Донелли, — представил их Роберт с гордой улыбкой.
— Очень рада, — солгала Паскаль. — Мы много о вас слышали.
— Роберт тоже часто рассказывал мне о своих друзьях, — вежливо ответила Гвен Томпсон. — Значит, вы — Паскаль?.. Я знаю — вы совершили настоящее чудо, приведя этот дом в порядок. Говорят, это был настоящий свинарник…
И она протянула руку, словно не замечая холодного блеска глаз и поджатых губ Паскаль. На первый взгляд Гвен Томпсон казалась человеком общительным, спокойным и на удивление скромным, но Паскаль поспешила уверить себя, что этому впечатлению доверять не следует. Ведь Гвен была актрисой и зарабатывала свой хлеб, изображая на экране то, чего на самом деле не чувствовала. Несомненно, ей ничего не стоит разыграть перед ними бескорыстную, хорошо воспитанную женщину, тогда как на самом деле…
Между тем Гвен Томпсон собралась нести свой чемодан в спальню, но Роберт настоял, что это должен сделать Мариус. Тогда Гвен шагнула к раковине и, тщательно вымыв руки, повернулась к Паскаль и без церемоний предложила помочь ей накрывать на стол.
— Я… Собственно, у меня почти все готово, — сказала Паскаль, немного растерявшись. — К тому же вы, наверное, устали с дороги. Если хотите, выпейте пока кофе. — И она повернулась к гостье спиной, чтобы скрыть замешательство. Роберт налил Гвен кофе и принялся с восторгом рассказывать, какие поистине героические усилия пришлось приложить Паскаль, чтобы привести дом в порядок.
— По идее, — закончил он, — это хозяева виллы должны платить нам за то, что мы живем здесь, а не наоборот!
— Целиком и полностью поддерживаю эту идею, — сказал Джон, входя в кухню. Остановившись у стола, он с удивлением уставился на гостью, гадая, кто это может быть. Знаменитую актрису Джон не узнал, но сразу отметил, что женщина очень хороша собой, и, лишь бросив взгляд на лицо жены, догадался, кто перед ним.
Его первоначальное недоумение было легко объяснимо. Джон никак не ожидал, что Гвен Томпсон может выглядеть так естественно и просто. Кроме того, с первого взгляда ей никак нельзя было дать больше тридцати, хотя они знали, что Гвен уже исполнился сорок один. Паскаль подозревала, что все дело в пластических операциях, однако, сколько она ни вглядывалась, на лице актрисы не было видно ни малейших следов хирургического вмешательства. Гвен Томпсон почти не пользовалась косметикой, а ее гладкая светлая кожа была безупречной. Ее манера держаться была располагающей, что в сочетании с привлекательной внешностью производило очень приятное впечатление. В ее лице, глазах, голосе, жестах не было заметно ровным счетом ничего такого, что заставляло бы заподозрить в ней коварную обольстительницу, каковой считали ее Диана и Паскаль.
«Что ж, значит, тем она опаснее», — упрямо подумала Паскаль, но и она тоже чувствовала себя весьма неловко, столкнувшись с непреодолимым обаянием кинозвезды.
Когда обед был уже на столе, в гостиную вошли Моррисоны. Едва увидев Гвен, Эрик и Диана невольно замерли. Джон уже сообщил им, что «товарищ» Роберта наконец приехал, однако ничего подобного они не ожидали. Гвен Томпсон была гораздо красивее и привлекательнее, чем они представляли; когда же она заговорила с ними, в ее голосе звучали неподдельные искренность и любезность.
Но переубедить Диану было непросто. Как и Паскаль, она несколько раз сказала себе, что Гвен — актриса, а значит, лицедейство — ее профессия. Она может обмануть любого, размышляла Диана. Во всяком случае — попытаться обмануть. Что ж, поглядим, как у нее это получится.
Между тем Гвен по-прежнему не подозревала, какую бурю эмоций вызвало ее появление в сердцах обеих женщин. Допив кофе, она помогла Паскаль накрыть на стол, и теперь спокойно сидела рядом с Робертом. На его предложение пообедать в ресторане Гвен ответила отрицательно. Старая вилла понравилась ей с первого взгляда, к тому же ей хотелось поближе познакомиться с его друзьями. Роберт так много рассказывал ей о них, и Гвен очень искренне сказала — она очень рада наконец-то познакомиться с ними сама.
Она не заметила, как при этих словах Паскаль и Диана обменялись многозначительными взглядами. Они были по-прежнему уверены, что за смазливым личиком и нарочито располагающими манерами скрывается расчетливая стерва.
Во время обеда Роберт расспрашивал Гвен о том, как она провела время на Антибах. Чувствовалось, что он ревнует Гвен к ее друзьям, с которыми она отдыхала, но Гвен отвечала ему подчеркнуто спокойно и совершенно откровенно. Она очень устала во время последних съемок, сказала Гвен, поэтому вместо того, чтобы веселиться, большую часть времени она лежала на солнышке, читала или отсыпалась в своем номере в отеле.
— А что ты читала? — поинтересовался Роберт. Если не считать Гвен, то он был единственным, кто чувствовал себя за столом свободно и раскованно. Его друзья сидели как зачарованные и не знали, верить ли своим глазам. Было что-то не совсем реальное в том, что вместе с ними за столом находится настоящая кинозвезда, о которой они столько слышали и которую не раз видели на экране.
Отвечая на вопрос Роберта, Гвен перечислила несколько последних романов американских авторов, которых было принято считать «серьезными», и Диана снова переглянулась с Паскаль. Такого изощренного коварства они от Гвен не ожидали. Именно этих авторов они читали сами и хотели прочитать их новые вещи.
— Мне часто хочется сняться в фильмах по книгам, которые я читаю, — закончила Гвен. — Но это удается редко. Большинство сценариев — такие плоские и скучные!
Последней ее работой была роль в фильме по одному из романов Гришема, и Гвен была ею очень довольна. «Играть в таком фильме — большая честь для меня», — сказала она и, очаровательно покраснев, прибавила, что роль, кажется, получилась. Фильм еще не вышел на экраны, и Паскаль с Дианой не могли сказать, насколько ее слова соответствуют действительности, однако обе почувствовали нечто вроде уважения к Гвен. Несомненно, это была серьезная и сложная роль, и плохой актрисе ее бы не поручили. С другой стороны, хорошая актриса была опасна вдвойне; Паскаль и Диана подумали об этом почти одновременно и в очередной раз обменялись многозначительными взглядами.
Роберт и Гвен продолжали говорить о современной литературе. Роберт признался, что из упомянутых ею романов он читал только два, и они произвели на него сильное впечатление.
Наконец обед подошел к концу, и Паскаль подала кофе. К этому времени Эрик и Джон тоже вступили в разговор, но их жены продолжали настороженно молчать, открывая рот, только когда к ним обращались. Они не очень хотели, чтобы Гвен им понравилась, а она могла понравиться! Эрик и Джон уже почти попали под ее чары, и Паскаль уже тоже поняла, почему Гвен Томпсон так нравится Роберту. Она была умна, доброжелательна, обладала редким чувством юмора, и разговаривать с ней было очень интересно. Именно Гвен поддерживала общий разговор за столом, задавая то одному, то другому короткие вопросы, а потом слушала, как мужчины распространялись на предложенную им тему. Она словно перебрасывала мячик от одного к другому, хотя Паскаль и Диана делали все, что было в их силах, чтобы сделать эту задачу как минимум не простой. Каждый раз, когда Гвен обращалась непосредственно к ним, они отвечали односложным «да» или «нет» или кивком головы, а то и вовсе не отвечали, однако она, казалось, этого вовсе не замечала.
Сгустившееся за столом легкое напряжение разрядилось с появлением Агаты, сопровождаемой одним из пуделей. Сегодня Агата была больше обычного похожа на «воздушный шар в бикини», как прозвал ее Джон, и, глядя на нее, невозможно было не улыбнуться. Сама Агата, явно не замечая произведенного ею эффекта, величественно пересекла гостиную и скрылась за дверью напротив.
— Что это было? — потрясенно спросила Гвен, когда обширный зад горничной, обтянутый леопардовыми шортами, исчез из вида.
