– У меня есть причины.
– Этот дом я знаю с детства, – тихо продолжала Эмма. – Мне так хотелось купить его, что я бросила любимого мужчину, чтобы жить в нем.
– Это было глупо. – Лицо Линдси напряглось.
– Да, – покорно произнесла Эмма.
– Так почему бы вам не вернуться к нему?
– Не знаю...
Они изучали друг друга.
– У меня были ночные кошмары, – продолжала Эмма, разговаривавшая почти сама с собой. – Об этом доме. О том, что происходило здесь в старые времена...
Линдси уронила ложку, рассыпав сахар по столу.
– Простите, я такая неловкая! – Она смахнула сахар на пол.
– Я буду заботиться об этом доме. Я знаю, что этот дом – особенный, – продолжала Эмма. – И я не собираюсь следить за тем, что происходит на церковном дворе. Особенно по ночам и зная, что он никому не принадлежит. – Ей вдруг стало холодно. – Я действительно не шпионила за вами в ту ночь.
– Хорошо. – Линдси сощурила глаза, глядя в окно через реку, в сторону затонувшего судна, над которым среди лохматых облаков открылась полоска чистого голубого неба. – У меня есть важный повод бывать там, и я имею разрешение.
– Понимаю. – Повод, подобный черной магии?
Эмма поняла, что хочет посмотреть прямо в глаза Линдси и спросить, во что же она верит и чем занимается. Девушка выглядела вполне нормальной. Она суеверно скрестила пальцы под столом, и вдруг ей захотелось, чтобы рядом с ней оказался Пайерс. Как бы он смеялся, если бы Эмма призналась ему, что пила чай с местной колдуньей, и как бы он издевался над ней, если бы узнал, что ей было страшно...
42
Как он и предчувствовал, в воскресенье магазин был закрыт. Отойдя на середину улицы, Марк всмотрелся в окна здания. Никаких признаков жизни... или чего-либо еще. Марк вздохнул. Можно было попросить ключ у Стэна Баркера, но он не был уверен, хочется ли ему это делать? Улица была безлюдна. Короткие мгновения ясного солнца прошли, надвигались сумерки. Отправившись в обратный путь, Марк медленно спустился по Хай-стрит, пересек дорогу и пошел обратно по другой стороне. Затем он направился к Церковной улице, к дому священника.
Майк снова сидел у компьютера. Он провел Марка в кабинет.
– Единственная комната с камином, – извинился он, указав на одно из потертых кожаных кресел. – Не люблю, когда меняется время года. Внезапно и так сурово приближается зима, и ночи становятся все холоднее.
– Вам не надо проводить службу или еще что-нибудь подобное? – Марк сел. – Я забыл, кажется, воскресенье у вас очень занятой день.
Майк покачал головой:
– Все службы уже закончились. Вы были в магазине?
Марк кивнул.
– Я не входил в него. Там заперто, да мне и не особенно хотелось. – Он откашлялся. – У вас есть видео?
Майк улыбнулся:
– Я не такой уж отсталый. Видео в гостиной.
В комнате царил ледяной холод. Где-то в подвале дома уже начало работать центральное отопление, но пройдет немало времени, пока тепло доберется до этой комнаты. Майк задвинул шторы на больших окнах и включил телевизор.
– Это ненадолго. – Марк вынул кассету из картонного футляра. – Буквально несколько секунд.
Они просмотрели нужный кусок пленки три раза, затем вернулись в теплый кабинет.
– Ну, – Марк упал в свое кресло, – что вы скажете?
Майк присел на угол стола, заметив, что весь дрожит.
– Определенно, что-то было, – произнес он. – Знаете, я сам побывал в магазине после нашего разговора по телефону.
– И что?
Майк медленно сказал:
– Не знаю, было ли там что-нибудь, что нельзя было бы посчитать просто плодом моего воображения.
– Вы не слишком-то уверены?
– Нет. В таких делах очень легко погрязнуть. – Он помолчал. – Там ощущалась какая-то чертовщина. Да, это там было. Но оно, как я уже сказал, могло быть лишь моим воображением. Или нечто все же исходило от Хопкинса или от этих колдуний.
– В конце недели мы планируем провести еще кое-какие съемки. – Марк покачал головой. – Если на
