обеспечения штабов и войск Петроградского — Ленинградского военного округа, их противодействия разведкам Эстонии, Латвии, Литвы и Финляндии.
При написании данной работы активно использовались и уже опубликованные источники, к которым относятся сборники законодательных актов высших органов государственной власти РСФСР — СССР, нормативные акты СНК, Верховного суда и Прокуратуры СССР, Революционного военного совета Республики[66].
Эти источники условно можно разделить по степени концентрации усилий, направленных на создание правовой основы функционирования ВЧК — ОГПУ, а также по характеру угроз для безопасности РККА.
Наибольший интерес из числа указанных сборников документов представляют те, которые затрагивают вопросы правового регулирования организации и деятельности органов госбезопасности, их правоприменительную практику.
В систематизированном виде законодательные и нормативные акты относительно осуществления репрессивной составляющей чекистских мер представлены в сборнике, опубликованном в 1993 г.[67]
К важнейшим документам, определявшим правовое положение органов госбезопасности, относится опубликованный впервые еще в 1922 г. Декрет ВЦИК об упразднении ВЧК и о правилах производства обысков, выемок и арестов[68].
В данном документе указывались основные задачи вновь созданного Государственного политического управления при НКВД РСФСР. Для нашего исследования важно имеющееся в декрете указание на то, что особые отделы остаются в системе ГПУ и, на основании специального Положения, ведут борьбу с преступлениями в армии. Само же Положение было впервые открыто опубликовано лишь в 2003 г.[69]
Именно в этом году издательство «Материк» выпустило сборник документов «Лубянка. Сталин и ВЧК — ГПУ — ОГПУ — НКВД. Январь 1922 — декабрь 1936», подготовленный под эгидой международного фонда «Демократия». Его составителями явились известные исследователи советской политической системы и истории органов госбезопасности В. Хаустов, Н. Плотникова (Академия ФСБ РФ) и В. Наумов.
Среди других изданий в рамках общей серии «Россия. XX век. Документы» данный сборник занимает особое место по ряду причин. Во-первых, он был нацелен на вскрытие процесса руководства отечественными спецслужбами со стороны ЦК РКП(б) — ВКП(б) и лично И. Сталина, и это, на наш взгляд, составителям удалось. Во-вторых, в нем впервые опубликованы документы из архива И. Сталина, длительное время находившегося на закрытом хранении в составе так называемого «Кремлевского» архива документов и материалов Политбюро ЦК КПСС.
Безусловно, в сборнике публикуется далеко не все, что ложилось на стол Генеральному секретарю, многие спецсообщения, докладные записки, отчеты и т. д. еще продолжают оставаться секретными и совершенно секретными. И тем не менее впервые научная общественность и все те, кто интересуется историей нашей страны, получили возможность ознакомиться с документами, дающими представление об основных направлениях деятельности органов ВЧК — ОГПУ в межвоенный период, в том числе и относительно обеспечения безопасности Красной армии и Флота. Почти сто восемьдесят развернутых примечаний являются прекрасным информационным сопровождением публикуемых документов и материалов.
Хронологические рамки сборника покрывают весь исследуемый нами период, за исключением 1921 г., когда И. Сталин еще не руководил органами госбезопасности. Но события этого года, очень важного с точки зрения развития угроз для армии в условиях так называемой «малой гражданской войны» (массовых крестьянских восстаний), достаточно полно представлены в таких сборниках документов, как «Антоновщина»; «Крестьянское восстание в Тамбовской губернии в 1919–1921 гг.»; «В. И. Ленин и ВЧК»; «Из истории ВЧК»; «Кронштадт 1921»; «Кронштадтский мятеж»; «Кронштадтская трагедия»; «Филипп Миронов» и др.[70]
Документальные сборники, подготовленные при Советской власти, отличает невысокий археографический уровень, поскольку многие документы печатались с извлечениями, а научно-справочный аппарат был хотя и обстоятельным, но достаточно стереотипным. Иное дело с изданиями конца 1990-х годов и начала XXI века.
Среди названных выше сборников выделяется своей археографической основательностью труд «Кронштадтская трагедия 1921 года». Составителями введено в научный оборот более 800 документов и, что тоже немаловажно, несколько тысяч использовано для составления примечаний и именного указателя. В подготовке издания участвовали сотрудники Центрального оперативного архива Федеральной службы безопасности России, поэтому были привлечены ранее засекреченные материалы из архивных фондов Петроградской губернской ЧК, Особого отдела охраны Финляндской границы, делопроизводства Центрального аппарата ВЧК Достаточно много внимания составители уделили политико-моральному состоянию как Кронштадтского гарнизона, так и частей Красной армии и Флота, участвовавших в подавлении мятежа. Около полусотни документов сборника затрагивают чекистскую работу в войсках уже после завершения войсковой операции в 1922–1924 гг.
Вопросы политико-морального состояния личного состава РККА, включая и вопрос политической лояльности войск существовавшему режиму, нашли свое отражение в изданных по инициативе Главного политического управления Вооруженных сил СССР сборниках документов и материалов, касающихся партийно-политической работы в Красной армии[71].
О так называемых «крестьянских настроениях» среди военнослужащих, как о внутренней угрозе для РККА, говорится в документах, помещенных в сборниках «Советская деревня глазами ВЧК — ОГПУ — НКВД», «Трагедия советской деревни», «Красная Армия и коллективизация деревни в СССР (1928–1933 гг.)»[72].
В ходе проводимого нами исследования, при рассмотрении вопроса о недостатках в перевооружении РККА (в качестве угрозы для безопасности страны и армии), нами использованы сборники документов из серии «История создания и развития оборонно-промышленного комплекса России и СССР. 1900–1963»[73], а также связанное с данной серией издание документов к биографии генерала В. Михайлова, вошедшего в историю отечественных спецслужб по результатам разработки КРО ОГПУ «Военпром» в качестве главного объекта и вредителя в области артиллерийского вооружения[74].
В последние годы российскими архивистами много сделано для выявления и публикации документов, раскрывающих все сложности процесса реформирования Красной армии и Флота в 1920-е годы. Поскольку мы рассматриваем реформу как комплексную угрозу безопасности РККА, то такие издания, как «Реформа в Красной армии. 1923–1928» и «Красная армия в 1920-е годы» не могут остаться без тщательного изучения[75].
Несомненными достоинствами указанных сборников документов являются следующие: введение в научный оборот исторических свидетельств, не только ранее не публиковавшихся, но и не использовавшихся исследователями (в силу секретности и распыленности по фондам); высокий уровень проделанной составителями работы, включающей комментарии, пояснения, биографические справки и указатели, что в значительной мере расширило информационное поле. Однако, на наш взгляд, налицо и отдельные недостатки, к которым следует отнести в том числе отсутствие материалов контролирующих учреждений, таких как Наркомат рабоче-крестьянской инспекции и, конечно же, ОГПУ.
К указанным сборникам примыкает и издание «Военный совет при народном комиссаре обороны СССР. Декабрь 1934 года», открывающее документальную серию, состоящую (в основном) из стенограмм заседаний военных советов[76].
Публикация стенограмм всегда считалась исключительно полезной для историков, поскольку она позволяет не только с достаточной точностью воспроизводить выступления, но и ощутить атмосферу, царившую в зале заседаний, получить информацию о настроениях выступавших и подававших реплики, их взаимоотношениях и т. д.
Для проводимого нами исследования указанный выше сборник имеет важное значение, поскольку предметом его внимания является боевая подготовка РККА, ее боеготовность как в 1934 г. (т. е. в конце изучаемого периода), так и в предыдущие годы. Впервые в нем опубликовано и выступление начальника Особого отдела ГУГБ НКВД СССР М. Гая, из которого видно, что именно беспокоило чекистов в то время в
