Откровение Сьюзан Кэрролайн

Мишель сказала ей, что кредит она закрыла. Мать с облегчением вздохнула.

– Слава Богу, детка. Я знала, что ты справишься. Прости, пожалуйста, нас с отцом. Я не могла пойти против его воли. Ты же знаешь: в нашей семье всегда ценилось то, что отец был хозяином. Если бы это было не так, ты бы не выросла такой замечательной и красивой, – она улыбнулась. – С похоронами Джули я тебе помогу.

Она ушла через несколько минут, оставив Мишель наедине со своими мыслями. По правде говоря, Мишель была очень удивлена тем, что ее мать не очень-то расстроилась, потеряв свою внучку. Впрочем, она никогда ее не любила, потому что считала, что Джули больше похожа на (как она любила говорить) своего папашу.

После похорон Мишель стала отрешенной. Она злилась на себя, на своего отца, который не появился, чтобы хотя бы посочувствовать ей. Казалось, ее родителям на нее наплевать. Лишь мать навещала ее, разговаривала с ней, как-то поддерживала с ней связь.

Через несколько лет состояние Мишель чуть-чуть улучшилось, и она даже приступила к работе – начала снова писать. Она писала роман о том, каково это – потерять близкого, родного человека, ради которого твое сердце бьется в этом суматошном мире. Но, естественно, чтобы затронуть простого читателя, она не писала обычную автобиографию. Она придумала остросюжетный детектив, и в ее книге все было выдумано так, что дочь главной героини была убита. Убил ее один парень, которого в городе все называли просто «Джо».

Этот маньяк потом начал преследовать и ее. Однажды он позвонил к ней домой, назвал свое имя, сказал, что на самом деле ее дочь лишь недавно была убита. Рассказал, где она может найти тело, и она его нашла. Затем вызвала полицию. И тут начинаются поиски Джо.

Мишель завернула этот роман так, что потом сама удивлялась. Она и не знала, что способна так писать.

После того, как роман был уже написан, в ее жизни начали случаться странные события, которые поражали разум своим кошмаром. Тело ее дочери нашли. И это была точно Джули. Ее гениталии были вырезаны и, как сказал детектив, это было сделано, чтобы замести следы. Все специалисты были убеждены, что это было дело рук сексуального маньяка – педофила.

Начинается расследование. Маньяк, убивший Джули, начинает названивать Мишель, чтобы полностью свести ее с ума. Детектив ставит ее телефон на прослушку, однако ничего не обнаруживает. Складывается такое впечатление, что этого убийцы не существует. В итоге полиция начинает подозревать саму Мишель, а она, разочаровавшись в эффективности их работы, решает разобраться со всем сама. Она договаривается с Джо о встрече. Он ей предлагает переспать с ним.

– Я хочу, чтобы это выглядело правдиво. Как будто вы с удовольствием отдаетесь мне. Понимаю, что это будет трудно, но ради вашей дочери, я думаю, вы согласитесь, – говорит он ей.

Она едет к нему, берет с собой пистолет, который когда-то приобрела для защиты.

«Вот и пришло время его использовать», – думает она.

Она видит в этом во всем какое-то сходство со своим романом, но не берет это в голову, так как для нее в тот момент это кажется мелочью.

Размытая граница

Мелочью…»

«Какого хрена?!»

Я стою и не могу поверить своим глазам. В книге описывается моя жизнь. Практически все в ней совпадает, кроме того, что главную героиню зовут Мишель. Мое сердце ушло в пятки, руки задрожали – обычное состояние Сьюзан Кэрролайн.

– Это сон? – спрашиваю я.

Джо отрицательно качает головой.

– Что это тогда? – вновь задаю я ему вопрос. – Ад?

Джо ничего не отвечает. Лишь смотрит на меня каким-то глупым взглядом.

У меня в руке появляется пистолет. Я наставляю его на Джо и начинаю требовать ответов. Когда понимаю, что это бесполезно, спускаю курок. Раздается выстрел, и его голова разрывается на части. Кровь летит на меня, попадает на платье. Однако, когда тело падает, я понимаю, что прострелила голову себе, а не ему. Он стоит с пистолетом в руке, а я лежу с пробитой головой.

Я начинаю куда-то проваливаться. Мое сознание все падает и падает. Куда-то вниз. Все ниже и ниже. Ниже и ниже…

Я открываю глаза. Рассудок постепенно приходит в себя, и говорит мне, что я все еще в больнице. Лежу привязанная к кровати. Пытаюсь вырваться, однако ничего не выходит: веревки завязаны крепко. Задеваю случайно остаток от указательного пальца, который съела (он отзывается ужасной болью) и начинаю кричать.

В палату забегают медсестры, делают мне укол и уходят.

Через несколько минут мое сознание вновь проваливается.

Я вижу Джули. Она бежит ко мне по полю – белоснежному полю.

Оглядываюсь. Вижу слева от меня лес, пропитанный светом и теплом. Справа – реку. В ее воде игриво танцуют лучи солнца. В небе медленно плывут облака, рисуя необычные узоры. Ветер ласкает мне кожу, развевая волосы.

– Мама! Мама! Не уходи! Останься! – кричит мне Джули.

Она все бежит и бежит, но никак не может преодолеть расстояние, отделяющее нас. Я хотела было сорваться к ней навстречу, однако не смогла пошевелить ногами. Казалось, они принадлежали не мне.

«Рано», – слышу я внутренний голос и прихожу в себя…

…Яркий свет больно бьет в глаза.

– Разряд… – вдалеке своего мозга слышу я. – Разряд…

Мое тело содрогается после каждого этого слова. Затем женский голос говорит:

– Пуль сесть.

Сначала я не понимаю, что означает эта фраза, но потом до меня доходит – я неправильно соединила два слова. Девушка говорила, что пульс есть. Мне становится смешно, но наружу вместо смеха вырывается крик, за которым следуют вопли.

– Спокойно, – на этот раз мужской голос. – Все хорошо. Вы живы…

Мое сознание проваливается вновь.

«Добро пожаловать. Ты снова дома!»

Именно это я вижу в лицемерной улыбке медсестры, которая помогает мне справить нужду, находясь в лежачем положении. Я не знаю, почему она мне кажется лицемерной – возможно, лицемерием в ней и не пахнет.

«Хватит лукавить самой себе! Признайся! Ты просто-напросто хотела сдохнуть!»

Да. Я хотела сдохнуть. Мне надоело все это. Я уже с трудом различала, где реальность, а где – сон.

«Ты и раньше с трудом различала! Опять врешь самой себе?!»

«Заткнись! Оставь меня в покое!!!»

Медсестра вытирает салфеткой мне между ног, встает и удаляется, держа в руках тазик.

– Скоро вам станет легче, – говорит она, закрывая дверь в палату.

Я слышу равномерные гудки, которые раздаются слева. Это работает аппарат, показывающий – есть во мне жизнь или нет. В нос засунуты какие-то шнуры.

«Джо. Джули. Поиски», – проскальзывает у меня в голове.

Я встаю, отрывая все шнуры (вокруг все начинает пищать), и спокойно выхожу – не только из палаты, но и из больницы. Меня никто не останавливает. Никто не мешает. Я иду на поиски своей дочери и ее убийцы. Только так я смогу понять, где я и что со мной случилось.

Для того чтобы спокойно выйти из больницы, мне надо было достать одежду. Сначала я украла у одной медсестры халат, затем тайком проникла в женскую раздевалку, где переодевались врачи перед операцией. Мне повезло – кто-то оставил одежду на стуле, которая еще и была мне по размеру.