меня вместе с ней где-то возле станции? Деньги и золото сводили с ума и не таких, как он, а несчастная вера и понятия — слишком слабая защита от большого соблазна. На то он и большой.
Я даже не понимал, трушу я или же во мне говорит голос разума и трезвости. Чего больше? О, как было бы легко и просто, если бы я снял все сомнения разом единым выстрелом ему в голову!
«Прости, друг, но виноват ты сам. Ты вселил в меня страх и не догадался развеять его вовремя и на все сто».
Обворованный становится грешником, а укравший — святым?.. Может быть, так оно и есть в жизни, кто знает! Мы многое провоцируем сами, но, увы, часто не догадываемся об этом и списываем все на содеявших нечто…
Впрочем, если он убьет меня первым, это будет тоже справедливо.
— Не торопитесь, давайте выпьем чего-нибудь крепкого, — неожиданно предложила Света и заверила, что в доме «клиента» мы даже в большей безопасности, чем у неё в квартире. Она сослалась на нервы и заявила, что ей необходимо малость расслабиться.
— Расслабиться?! Не морочь голову, ты за рулём! — вскинулся Гадо, напомнив ей о «клиенте». — Они ещё живы, не забывай! И если один из них выпутается…
Продолжать не имело смысла. Он был на все сто прав, ни о какой выпивке не могло быть и речи. Не у тещи за столом. Мы тщательно протерли все места, за которые хватались, посмотрели на часы и двинулись на выход. Шмон занял всего тридцать минут с небольшим. До рассвета было еще далеко.
Мы прошли через несколько комнат, вслушиваясь в собственные шаги и скрипы паркета. Но, не дойдя до выхода, услышали совсем другой звук. Перед домом, похоже, остановилась машина. Лай собак тут же подтвердил наше, пока еще, предположение.
Ни я, ни Гадо не знали, что делать. Мы просто застыли в трех метрах от двери и не двигались с места. Еще через мгновение до нас стали доноситься чьи-то едва уловимые голоса. Я было подумал, что это только чудится, но нет, голоса явно приближались к дому, становясь все отчетливее и громче. Слов еще нельзя было разобрать, но говорило несколько человек, не меньше трех. Наконец кто-то поднялся по ступенькам лестницы и остановился на крыльце, у двери. Голоса стихли. За ручку двери несколько раз дернули, и она слегка вздрогнула.
Я подошёл вплотную к Гадо и легонько толкнул его в бок. В прихожей было совершенно темно, мы выключили фонарик сразу, как услышали голоса. Он ничего не прошептал мне в ответ, но положил руку на мое плечо. Света стояла позади меня и в прямом смысле дышала в затылок. Я чувствовал ее упругие груди своей спиной. Они тяжело вздымались и словно подталкивали меня к действиям. За дверью между тем не проронили ни звука, видимо, там тоже прислушивались и объяснялись знаками. Мы никоим образом не могли видеть их, они — нас. Можно было тихонько пробраться в одну из боковых комнат особняка и посмотреть оттуда на освещенное пространство двора, однако каждый из нас боялся лишний раз пошевелиться, дабы не выдать себя раньше времени.
То, что это были не гости и не родственники, не вызывало сомнений. Я лихорадочно перебирал в уме разные варианты, пытаясь найти хоть какое-то объяснение злополучному визиту незваных пришельцев.
«Звони», — услышал я мужской голос минуты через полторы, и с той стороны двери тотчас нажали на звонок. Потом ещё и ещё.
Воспользовавшись ситуацией, я стал медленно отступать от двери, таща за собой Гадо и одновременно подталкивая спиной Свету. Мы уже находились в одной из комнат, а звонок все звонил и звонил.
— Быстро соображайте, кто это! Что делать?! — прошипел Гадо, как ошпаренный кипятком. Он был в полной растерянности, как и мы. Соображать было нечего; открыть звонившим мы не могли ни в коем случае, нам оставалось дожидаться хоть какой, но развязки, и только. Но как ее дожидаться, когда не знаешь, менты это или нет?! Было ясно одно — мы попали в ловушку, из которой нет выхода. Зарешеченные окна усугубляли наше и без того плачевное положение.
— Рассасывайтесь мигом по комнатам и наблюдайте! — приказал я. — Сойдемся здесь через несколько минут. Если ничего не случится… Я иду в боковую комнату.
Пристроившись у окна, я слегка отодвинул занавеску, осторожно прильнул к образовавшейся щели и стал наблюдать за двором.
Я видел только зад нашей машины и ничего больше. Звонившие, вероятно, по-прежнему топтались на крыльце, хотя и перестали звонить.
Наконец я заметил одну фигуру, она всего на мгновение мелькнула в полосе видимости и вновь исчезла. Это был мужчина среднего роста. Больше я ничего не успел заметить.
Я тут же вернулся на прежнее место и дождался остальных.
— Это охранники. Его охранники. Я видела одного из них раньше, — зашептала Света, как только вошла.
— Они не просто так приехали! Наверное, мы где-то дали маху! — Я в ярости сжал кулаки и потряс ими в темноте. — Через пару минут здесь будут менты. Нам всем — конец!
Во мне всё оборвалось, я потерял способность мыслить.
— Замолчи! Возьми себя в руки! Без ведома своего шефа они ни за что не станут обращаться к ментам. А шеф — на моей кровати…
Света ещё держалась, она ещё что-то соображала.
— Тогда зачем они притащились сюда в такое время? Случайность?
— Возможно, он их куда-то посылал до визита ко мне. Если бы они что-то знали, всё было бы иначе… Их сбивает с толку машина. Неужели не ясно? Думают, он спит или балуется с девками.
— Второй этаж! Здесь должен быть выход на чердак, — спохватился Гадо.
— Не знаю. Он вряд ли нам поможет, Гадо. На крыше не лучше, чем здесь. Мы даже не знаем, сколько их, — возразила Света.
— Я видел одного, — сказал я.
— Я — двоих.
— Я — ни одного, — промычал Гадо.
— Стало быть, не меньше трёх, да…
Я попытался как-то сосредоточиться. Самое ужасное заключалось как раз в том, что у нас не было и пяти минут на раздумья. Действовать надо было мгновенно, пока такая возможность ещё оставалась.
— Как хотите, но наш единственный шанс — прорыв, — робко произнес я, не надеясь, что меня послушают. — Может, кому-то повезет. А так…
— А может, свалят, уедут? Уже перестали звонить, Кот!
Гадо цеплялся за соломинку, словно утопающий, не веря самому себе.
— Уже бы уехали. Он прав, — поддержала меня Света. — Я пойду спрошу, а вы приготовьтесь, — сказала она и пошла в прихожую. Мы молча последовали за ней.
Включив свет, Света трахнула ногой по двери и недовольным тоном спросила, кто там. С той стороны молчали. Спустя несколько секунд кто-то снова вбежал по ступенькам на крыльцо и тоже бахнул ладонью о железо.
— Свои! — обрадованно произнес голос и попросил открыть.
— Эй, Барс, Витя! — позвал он других достаточно громко, и нам стало ясно, что они во дворе или за домом.
— Кто свои? Что вам надо? — имитируя сонную тетерю, протянула Света, как будто действительно только что встала с постели.
— Охрана. Открой! Скажи шефу, что мы уже здесь… — потребовал тот же голос и стал что-то говорить подошедшим дружкам.
— Ну что? — повернулась к нам Света.
— Скажи, что он маленько перебрал и спит. Пусть немного подождут, — прошептал я.
Света понимающе кивнула и сказала что следует.
— А чего так срочно? Неужели нельзя подождать до утра? — уточнила она у охранников.
— Он в курсе. Буди, — послышалось с той стороны, и вслед за этими словами раздался дружный смех.
Охранники, вероятно, приняли Свету за очередную «фею» шефа.
