Глава двадцать вторая
1
Гадский меч…
Стальное распятие с замотанной в пропотелую замшу головой…
Вот так же он мерно покачивался в брызгах водопада на Кхриловом Седле. Туман собирался в капли, стекал по клинку, омывал ее незрячие очи…
Мне не позволили даже смыть ее кровь…
Она до сих пор на моих губах.
Я несу в себе противовирус. Должно быть, она растила его в своем кровеносном русле. Черт, так разумно. Вот почему никто в Яме не заразился ВРИЧ.
Это многое меняет. Это меняет все.
Я уже не могу сидеть здесь и ждать, пока нас перережут до последнего.
– Ты! – Я тычу пальцем в Тоа-Сителла, и тот бьется на поводке, словно перепуганная шавка, и стонет сквозь кляп. – Сядь.
Придурок ищет взглядом стул.
– На пол сядь, олух! Динни, возьми поводок.
Ближайший «змей» перехватывает ремень, и Тоа-Сителл опускается на каменный пол, медлительно и неловко, словно ревматический старик. Хотя кто бы критиковал? Он движется ловчей меня.
– Орбек?
– Братишка?
– Возьми десять парней, разведай наверху. Оружие возьми сам, другим не давай.
Он вопросительно смотрит на меня.
– Вы не драться идете, – объясняю я. – Встретите сопротивление – уносите задницы. Если там пусто, соберите оружия и доспехов сколько унесете. Одного из этих тащите с собой. – Я показываю на шестерых стражников Донжона, которых мы взяли в плен, – они лежат, связанные, у сходен. – Они знают, где хранится неприкосновенный запас.
Огриллон кивает.
– Как скажешь, братишка.
Я отпускаю его.
– Т’Пассе, посмотри, чем можно помочь Райте. Хотя бы останови кровь.
Она недоуменно моргает – на ее бульдожьей физиономии это равносильно отвешенной челюсти.
– У меня с дикцией плохо? Только не трогай эту черную дрянь у него на ладони – не нравится она мне что-то. Некоторые раны больше похожи на химические ожоги.
Она кивает и опускается на колени рядом с ним; сильные широкие ладони рвут тряпье с моей подстилки на лоскуты.
– Т’Пассе… – Она оглядывается. – Сначала свяжи его. Сукин сын очень опасен.
– Он едва дышит…
– Выполняй.
Она пожимает плечами, и первый лоскут холстины уходит на то, чтобы стянуть раненому лодыжки. Потом она останавливается, пытаясь сообразить, как связать руки, не дотронувшись до черного масла на ладони.
А я не отвожу глаз от меча.
Мне мерещится, что рукоять покачивается надо мной в такт дыханию. Что ледяной клинок прибивает меня к арене, замораживая мысли. Что зачарованное лезвие звенит во мне, когда я притягиваю к нему шею Карла…
– Делианн!
Чародей лежит рядом со мной недвижно, закрыв глаза. Дыхание его прерывается, изможденное лицо мертвенно-бледно.
– Крис, давай же! Останься со мной. Ты мне нужен.
Он не то чтобы открывает веки, но глазные яблоки как бы выкатываются оттуда, куда закатились.
– Да, Хэри… – бормочет он. – Слышу.
– Ты что-то узнал от Райте? Ты входил в него?
– Да…
