тебе оно было не нужно.
— Я просто подумал, тебе приятно чувствовать, что это ты принимаешь решения, шеф.
Хаген предостерегающе посмотрел на него. Харри пожал плечами:
— Ну пожалуйста, шеф. А потом можешь дать мне под зад коленом за отказ подчиниться приказу. Я всю вину возьму на себя, без проблем.
— Без проблем?
— Я все равно собираюсь после этого увольняться.
Хаген долго смотрел на Харри.
— Ладно, — сказал он. А потом снова зашагал.
Харри заторопился за ним.
— Ладно?
— Да. На самом деле я с самого начала ничего против не имел.
— Что? А почему же сразу не сказал?
— Мне приятно чувствовать, что это я принимаю решения.
Часть восьмая
Глава 83
Ей снилось, что она стоит перед закрытой дверью и слышит монотонный, холодный крик птицы в лесу, и это было так странно, потому что солнце светило и светило. Что она открывает дверь…
Она проснулась. Голова ее лежала у Харри на плече, в уголках рта застыла высохшая слюна. Голос капитана сообщил, что они заходят на посадку в Гоме.
Она выглянула в иллюминатор. Серая полоска на востоке предвещала начало нового дня. Прошло двенадцать часов с того момента, когда они вылетели из Осло. Через шесть часов приземлится самолет из Цюриха с Юлианой Верни в списке пассажиров.
— Мне интересно, почему Хаген не возражал, чтобы мы последили за Лене, — сказал Харри.
— Наверное, решил, что твои аргументы достаточно убедительны, — зевнула Кайя.
— М-м-м. Он казался чересчур расслабленным. Я думаю, у него есть что-то про запас. Какая-то страховка, которая дает ему уверенность в том, что его за это не прищучат.
— Может быть, у него есть компромат на того в министерстве, кто принимает решения? — предположила Кайя.
— М-м-м. Или на Бельмана. Может, он знает, что у тебя с Бельманом был роман?
— Сомневаюсь. — Кайя, сощурившись, посмотрела в темноту. — Тут почти нет света.
— Такое ощущение, что нет электричества, — сказал Харри. — Но в аэропорту наверняка есть автономный источник питания.
— Вон там есть свет. — Она показала на красное мерцание к северу от города. — Что это такое?
— Ньирагонго, — ответил Харри. — Это лава светится.
— Правда? — Она прижала нос к иллюминатору.
Харри допил воду из стакана.
— Ну что, еще раз пройдемся по плану?
Она кивнула и подняла спинку кресла.
— Ты остаешься в зале прилета и следишь за табло, чтобы видеть, что все идет так, как надо. А я займусь шопингом. Отсюда только пятнадцать минут до центра, так что я вернусь гораздо раньше, чем приземлится самолет Лене. Ты следишь, смотришь, встретит ли ее кто-то, и следуешь за ней. Поскольку Лене знает меня в лицо, я буду сидеть в такси на улице и ждать вас. А если произойдет что-то неожиданное, ты мне сразу же звонишь. О'кей?
— О'кей. А ты уверен, что она будет ночевать в Гоме?
— Я вообще ни в чем не уверен. В Гоме всего два отеля, если верить Катрине, никто там номеров не бронировал, ни на имя Верни, ни на имя Галтунг. С другой стороны, партизаны контролируют дороги и на запад, и на север, а до ближайшего города на юге ехать восемь часов.
— Неужели ты думаешь, Тони вызвал сюда Лене только ради того, чтобы выдоить из нее деньги?
— Йенс Рат сказал, что проект переживает критическую фазу. А ты видишь какую-то другую причину?
Кайя пожала плечами.
— А что, если даже убийца способен любить так сильно, что просто-напросто хочет, чтобы она была рядом? Неужели в это так трудно поверить?
Харри кивнул. Словно бы соглашаясь — «да, ты права». Или же «да, трудно».
Когда самолет выпускал шасси, раздалось жужжание и щелканье, как при замедленной съемке.
Кайя выглянула в окно:
— Мне не нравится этот шопинг, Харри. Мне не нравится оружие.
— Лейке — насильник.
— И мне не нравится быть полицейскими инкогнито. Я понимаю, что мы не можем контрабандой провезти в Конго наше собственное оружие, но разве нельзя попросить конголезскую полицию помочь с задержанием?
— Я уже говорил, что договора о сотрудничестве у нас нет. Кроме того, вполне возможно, что Лейке, у которого денежки водятся, давно прикормил местных полицейских, и они у него на жаловании. Тогда они его предупредят.
— Теория заговора.
— Точно. Тут математика довольно простая. Зарплаты полицейского в Конго не хватает, чтобы прокормить семью. Расслабься, у ван Боорста есть прекрасный магазинчик металлических изделий, и он достаточно профессионален, чтобы не болтать.
Шасси с легким вскриком коснулись посадочной полосы.
Кайя, прищурившись, смотрела в окно.
— А почему тут так много солдат?
— ООН перебрасывает сюда подкрепление. В последние дни партизаны подошли еще ближе.
— Какие партизаны?
— Партизаны-хуту, партизаны-тутси, партизаны-май-май. Кто их разберет?
— Харри?
— Да.
— Давай поскорей сделаем эту работу и вернемся домой.
Он кивнул.
Уже светало, когда Харри шел вдоль вереницы такси у аэропорта. Перекинувшись парой слов с несколькими водителями, он нашел наконец того, кто прилично говорил по-английски. По правде говоря, великолепно говорил. Это был мужчина невысокого роста с бойкими глазами, седыми волосами и вздувшимися жилами на висках и на высоком блестящем лбу. Английский у него был довольно оригинальный, эдакий высокий оксфордский штиль с протяжным конголезским акцентом. Харри объяснил, что хотел бы нанять его на весь день, они быстро договорились о цене и обменялись рукопожатиями, третью оговоренной суммы в долларах и именами — Харри и доктор Дьюгам.
— Специалист по английской литературе, — объяснил мужчина и, не таясь, пересчитал деньги. — Но поскольку мы проведем вместе весь день, можешь звать меня Сол.
