мог оказаться первым и последним.
— Казалось, твоя мать ничего никогда так страстно не желала, как стать женой Билла. Наш отец был злым человеком. — Хелен усмехнулась, сочтя воспоминания забавными. — Билл носил кожаный жилет на голое тело и делал ошибки в речи. В его голове не укладывалось, зачем использовать все грамматические правила.
Кристал застыла от изумления. Ее отец? Они говорят об одном и том же человеке?
Отец работал менеджером розничной торговли в отделении одного из универмагов среднего класса. Он носил костюмы и белые рубашки и, засучив рукава, работал в офисе, реализуя товары. Как ей довелось слышать, его рвение впечатляло многих, только не семью жены.
—
— Точно. — Хелен продолжала улыбаться, заворачивая на широкую трассу, в сторону аэропорта. — Но он изменил свою жизнь в угоду женщине своей мечты. Когда твоя мать сообщила ему о том, что ждет ребенка, его честолюбие выросло, словно по мановению волшебной палочки, его карьера буквально за один шаг продвинулась от обычного клерка до менеджера.
— Я совсем не знаю людей, о которых ты говоришь. — Кристал хорошо помнила, что родные ее матери всегда осуждали отца, якобы не замечая присутствия маленькой девочки, и ничего лестного в их словах не звучало. — По крайней мере, мужчин из нашей семьи. Кроме того, мне казалось, ты не любила папу.
— Только когда он начал меняться. Я просила его оставаться собой. — Тетя Хелен продолжала говорить, сознавая всю важность их беседы. — Каждый, кто знал Билла до свадьбы, поражался перемене в нем. Все, кроме его тестя, твоего дедушки, который всегда скептически относился к карьере зятя, потому что не видел, как далеко тот шагнул.
Дедушка. В памяти всплыли замечания старика, раз в три месяца мать навещала своих родителей и после таких визитов дом наполнялся упреками и причитаниями. Как горько должно было быть ее отцу, когда его постоянно выставляли слабаком перед женой и дочерью… и все из-за того, что он не мог заработать достаточно денег. Отец его жены постоянно ворчал, что он не подходит его дочери, чем бы он ни занимался.
— Я кое-что припоминаю, — согласилась Кристал.
— Тогда ты, наверно, помнишь, твой отец говорил, что если они когда-нибудь будут жить по средствам, то станут действительно богатыми людьми. На самом деле, не он зарабатывал мало денег, а они тратили слишком много. — Хелен рассмеялась. — Бедный Билл. Он шел по правильному пути, только никто не смог его оценить, особенно тесть.
Кристал погрузилась в молчание, не желая показывать тете, насколько рассказ задел ее за живое, и все-таки главной проблемой в семье были деньги, они являлись причиной раздоров и ссор, продолжающихся день и ночь. Ничто не менялось, да и сама Кристал неравнодушна к деньгам, к тому, какой мир они могли открыть для нее, если бы она имела их в годы учебы. Их отсутствие побудило ее оставить образование, но она выжила.
Девушка произнесла единственную фразу, которая способна остановить сомнения, отчаяние… и страх:
— Я не могу.
— Конечно, трудно принять верное решение. Я бы никогда не стала учить тебя жизни, но я очень сильно тебя люблю. — Хелен затормозила около обочины недалеко от входа в зону аэропорта. — Кроме того, я не могу отвечать за твое счастье. Я могу только надеяться на лучшее и говорю то, что думаю. Я верю, ты сделаешь правильный выбор.
Кристал поцеловала ее в щеку. Слезы в глазах стояли, но не проливались, ситуация находилась под контролем.
— Не могу выразить вслух слова благодарности за то, что ты сделала для меня, но они всегда в моем сердце, и я произношу их каждый день. — Ее голос стал низким от волнения. — Я знаю, ты защищаешь мои интересы, но… — Она замялась, подыскивая нужное слово.
Ее тетя высказала мысль за нее:
— В этот раз ты решила показать характер, а не следовать зову сердца.
Кристал не отреагировала на замечание.
— Я знаю свой путь.
— Ты ошибаешься.
Слезы жгли ей глаза, и ужасная ноющая пустота закралась в сердце. Кристал хотела защитить свое решение, но и место и время настолько не располагали к душевным беседам, что ей никак не удавалось сосредоточиться.
— Только ты и родители, каковых у меня нет, имеют право поучать меня.
— Моя сестра была чудесной женщиной, и я любила ее. Но я не слепая, Кристал. Когда дело касалось твоего отца, она глупела на глазах.
Кристал почувствовала, как на глаза опять наворачиваются слезы.
— Пожалуйста. Перестань, ну, пожалуйста. — В голосе послышалась мольба.
Вздох тети Хелен эхом отразился от стен машины, как будто их не окружал гул дороги.
— Больше не буду, Кристал, но, думаю, ты упускаешь лучший шанс, который когда-либо имела в своей жизни. Однако я не могу вмешиваться, я только высказываю свое мнение. — Она обняла племянницу. — Я люблю тебя всем сердцем, как если бы ты была моей собственной дочерью. Я молюсь, чтобы ты осознала свои ошибки и смогла бы их исправить.
Кристал держалась стойко. Она должна собрать все мужество, иначе может сломаться прямо здесь, перед тетей.
— Я приняла правильное решение, — сказала девушка, делая протестующий жест. — Со мной все будет в порядке. — Она выдавила из себя улыбку, еще раз поцеловала тетю. — Я позвоню, когда доберусь до дома, и буду присылать весточку раз в неделю, обещаю.
Кристал вышла из машины, забрала чемодан с заднего сиденья и направилась к дверям вокзала.
Ноги налились свинцовой тяжестью. Слезы, которые она доселе силилась удержать, теперь не поддавались контролю, они тихо струились по щекам и капали на свитер.
Служащий аэропорта окинул ее удивленным взглядом, но, слава богу, промолчал. Весь путь до Альбукерке, час лету, Кристал тихо сидела, уставившись в окно, сожалея, что мечты не совпадают с реальностью.
Если бы желания были лошадьми, тогда попрошайки стали бы наездниками, так осторожно возражал ее отец матери, когда та изводила его своими придирками, спровоцированная дедом Кристал. Тонкое замечание отца засело у Кристал в мозгах, как и множественные комментарии дедушки, касающиеся денег. Первый раз за всю жизнь она осознала: ее трепетное отношение к деньгам уходит корнями в глубокое детство, тетя Хелен просто приоткрыла завесу.
И все-таки ей необходимо выбрать то, что сделает ее счастливой.
Образ улыбающегося, соблазнительного Блейка возник в памяти, и она оттолкнула его прочь.
Пройдет несколько недель, и она сумеет справиться с тревогами и переживаниями. Кто знает, может она еще увидит свой роман с Блейком с другой стороны — увлекательное приключение, и ничего больше.
Кристал наблюдала, как самолет приземлился, затем спустилась по трапу и направилась к выходу. На мгновение ей показалось, что она увидела Блейка, радушно встречающего ее за стеклянными дверями аэропорта.
Очевидно, все еще хуже, чем она себе представляла.
Ох, уж эти слезы… они опять навернулись на глаза.
Следующие дни — одна ноющая тоска. Кристал не могла думать о работе, творческий порыв, захвативший ее во время украшения витрины, прошел, и она скучала по созидательному веселью.
И она скучала по Блейку. Он был смешным, интересным, загадочным, чувственным, как мечта, всегда недостижимая и манящая. Он был ее возлюбленным. Во Флагстаффе рядом с ним она чувствовала себя счастливой, а теперь в разлуке терзалась страхами. Ей приходилось время от времени напоминать себе о
