1
Роберт стоял в зале для вылетов аэропорта «Баррахос», сунув руки в карманы плаща, и задумчиво смотрел вдаль через забрызганное дождем тусклое оконное стекло на столь же тусклое и безрадостное весеннее небо над Мадридом. Вылет задерживался по метеоусловиям. Слегка познабливало, то ли от сырости, то ли от переутомления. Слишком много проблем пришлось решать в этой поездке. Да еще не повезло с погодой. Не удалось погреться в рекламируемых туристическими агентствами жарких лучах испанского солнца.
В конце марта три дня подряд лили дожди. Как пояснили его испанские партнеры, извиняясь за климатические причуды столицы, такое здесь бывает раз в сто лет. И как раз досталось на его долю. Что ж, усмехнулся про себя Роберт, зато чувствуешь себя совсем как дома, в родном Лондоне, который частенько приходится покидать, отправляясь в деловые поездки по разным городам и странам.
Вот и на этот раз он сможет пробыть в своем городе всего несколько дней. Пара дней уйдет на работу в штаб-квартире крупной компании «Эштон интернэшнл консалтинг». Хорошее название, начало которого совпадает с его фамилией. Впрочем, это неудивительно, ибо он является ее владельцем. Мистер Эштон самодовольно усмехнулся, мысленно закрутив залихватским жестом отсутствующие усы. Так всегда делал его отец, основатель данной компании, в минуты удачи, пока был жив и стоял у штурвала семейного бизнеса. Роберт, унаследовав дело, не пустил его по ветру. Наоборот. Фирма значительно расширила свои операции по всему земному шару и превратилась в своеобразного бизнес-осьминога, раскинувшего свои щупальца-филиалы по всем континентам. Недаром сотрудники его компании уважительно звали Роберта Эштона Большим Боссом.
Но мозг компании, ее штаб-квартира по-прежнему оставалась в Лондоне. Однако в последнее время у Роберта все чаще возникали мысли о переносе ее куда-нибудь в другое место, например, на американский материк. Для этого было вполне достаточно причин, в том числе и личного порядка. Например, развод с женой, которая живет слишком беззаботно в этом же городе, на отсуженные у него деньги, и имеет наглость периодически попадаться ему на глаза на различных светских мероприятиях. Да еще в сопровождении часто сменяемых смазливых молодых поклонников, совершенно одинаковых по типажу.
Роберт вздохнул и решил подумать о чем-нибудь хорошем, а то так и в уныние впасть недолго. Но уже через минуту на сердце потеплело. Он вспомнил о том, что, помимо работы, в Лондоне его ожидают на этот раз приятные встречи с родственниками, со многими из которых Роберт не виделся целую вечность. Съезжается весь семейный клан Эштонов, в том числе обе его замужние сестры, для участия в юбилейных торжествах по поводу дня рождения его матери. Маме исполняется пятьдесят пять лет. А он так и не успел порадовать ее к этой дате ничем, кроме традиционных подарков и своего присутствия. А ведь она так мечтала встретить этот день с внуком на коленях! Но вот как-то не получилось. Не сложилось. И ничего уже не поделаешь.
Его брак с Норой распался, не оставив после себя никаких следов, если не считать шрамов на сердце и солидных материальных потерь. И все же самое досадное то, что их «союз на небесах» не принес того, ради чего обычно создаются семьи. Нора не хотела иметь детей, которые, по ее мнению, только осложняли жизнь и портили внешность.
Но, может быть, в их случае отсутствие детей к лучшему. Никаких последствий, никаких обязательств, никаких поползновений вернуться к прошлому. И никаких отвлекающих от работы факторов. Теперь можно полностью уйти в любимое дело. Серьезный бизнес требует самоотверженности и постоянных жертв, а главное — почти полного отказа от личной жизни.
Роберт провел рукой по скрипящему под ладонью подбородку. Щетина слишком быстро растет. Наверное, пора бриться два раза в день, как и подобает истинно английскому джентльмену, питомцу частной школы в Итоне и выпускнику Кембриджского университета. В этом элитном образовательном дуэте нет никакой собственной заслуги. Просто выполнил волю отца и повторил его жизненный путь. И затем унаследовал его компанию, значительно расширив ее операции и активы всего за несколько лет.
По счастью, ему не пришлось насиловать свою волю. Профессия отца вошла в его гены. А вот с женой, в отличие от него, не повезло. Наверное, просто родился не в то время. В прошлом женщин воспитывали более разумно, с пользой для общества, готовя главным образом для семейной жизни, а не для деловой карьеры и борьбы за эмансипацию.
Да, женщины, женщины, извечная загадка природы, подумал он. И без них плохо, и с ними одни проблемы. Странно все-таки распорядилась природа. По идее, эти прекрасные существа созданы Господом для продолжения рода человеческого и должны изначально, по предназначению, нести в себе одни положительные черты. Быть символом устойчивости и рационализма. А в жизни как-то все наоборот получается. Или это ему так не везет? Любовниц много, можно даже упрекнуть себя при плохом настроении в сексуальном легкомыслии и беспорядочных половых связях. А вот ту, с которой хотелось бы остаться навсегда после проведенной в постели ночи, что-то не удается встретить. Или просто после развода он стал слишком осторожным и недоверчивым? Слишком требовательным?
Опять внезапно зазнобило, и Роберт повернулся лицом к залу, ища взглядом стойку бара. Надо бы выпить чашку горячего черного кофе перед тем, как идти на посадку. Да и двойная порция хорошего шотландского виски двенадцатилетней выдержки тоже бы не повредила. Он чувствовал себя совершенно измотанным после чересчур напряженной поездки. Сроки поджимали, и пришлось работать круглые сутки, выкраивая всего несколько часов в день на короткий сон, да и то урывками. Порой казалось, что он уже больше не выдержит. Да и вообще, нельзя так жить, постоянно на бегу, на скаку, мчась без оглядки все время вперед. Когда-то надо все-таки остановиться и оглядеться. Годы и дни, события и лица проскакивали мимо, уходя в прошлое. Отсчитывая отведенные судьбой сроки, осыпались листья календаря, как пожухлые осенние листья с деревьев под напором резкого и холодного осеннего ветра — посланца будущей зимы.
Он любил чувственные радости, унаследовав это качество от отца. Мать прощала тому в свое время многочисленные похождения, делая вид, что ничего не знает. Не упрекнут в этом и сына. Но личная жизнь наследника шла какими-то урывками, в коротких промежутках между работой, ничего не оставляя после себя, даже в памяти. Все сливалось в какой-то однообразный пестрый калейдоскоп.
Роберт все чаще задумывался о том, что помимо карьеры, помимо успехов в предпринимательстве есть и другие ценности в жизни. Особенно когда бывал в гостях у сестер, у семейных друзей и деловых партнеров. И даже порой задумывался над тем, что у каждого живущего на этом свете должен быть близкий человек, с которым можно было бы поделиться сокровенным и ради которого стоит жить.
В свое время отец передал ему свое дело. А вот кому он оставит свою разросшуюся деловую империю? Отец начинал в Лондоне, а теперь есть уже филиалы за рубежом, в Сиднее, Нью-Йорке, Лос- Анджелесе, Оттаве и других городах. Есть крупные контракты по всему свету, и, видимо, скоро придется открывать новые офисы в арабском мире и в Юго-Восточной Азии, например, в Абу-Даби или в Маниле.
Но какой ценой это далось? И стоит ли оно того?
Нельзя же считать нормальной личной жизнью скоротечные и случайные связи с женщинами, без длительных ухаживаний и взаимных обязательств, часто во время поездок. Ночи в отелях, торопливые раздевания и быстрые ласки, больше похожие не на любовный акт, а на поспешное удовлетворение физиологических потребностей двух изголодавшихся и усталых особей разного пола, случайно оказавшихся вместе. Сняли напряжение и тут же заснули, отвернувшись друг от друга. А то и сразу расстались, как мыши, юркнув каждый в свою норку. Даже имена не запоминаются. Да и зачем они, если все равно предстоит скорое расставание?
Было, правда, особенно поначалу, сразу после развода, несколько попыток приручить его, окольцевать и стреножить, но безуспешных. Тогда он еще не чувствовал в себе способности и потребности вновь доверить кому-то свою опаленную душу и свое немалое состояние, вновь переживать горечь потерь. Попросту боялся повторения пройденного. Он же не мазохист и не сторонник непрактичной христианской
