женщины, как ты, паркуют свои мозги во внеслужебное время?
Лесли рассмеялась.
– Довольно остроумно. Только вот не пойму, на что ты намекаешь, миссис Острый Язычок?
– Заправь хорошенько свои мозги, запусти моторчик и постарайся некоторое время не тормозить. Может, догадаешься наконец!
Сталми Холман и его жена Джулиана оказались очаровательной парой, и Лесли была рада, что приняла приглашение Дена на обед с ними. Сталми унаследовал от своего дяди небольшую инженерную компанию, едва вылупившись из колледжа. Теперь, тридцать лет спустя, его компания стала крупнейшим производителем со штаб-квартирой в Питсбурге и филиалами по всему миру.
Атмосфера в «Яблоне в цвету» располагала к расслабленной беседе, и за креветками по-креольски и лимонным суфле Сталми поведал Лесли, что прибыл в Вашингтон обсудить открытие представительств в нескольких новых для компании странах.
– Хочу внедриться в экономику восточной Европы, – объяснял он. – Семья моей матери иммигрировала в Штаты из Польши перед самой Второй мировой, поэтому я чувствую привязанность к этому региону. Я даже понимаю несколько слов по-польски.
– У вас глаза начинают сверкать каждый раз, когда вы произносите слово Польша, – сказал Ден.
Джулиана рассмеялась.
– Так вы тоже заметили это? Думаю, не пройдет и полугода, как мы поселимся в Кракове или Варшаве. К счастью, наш младший сын поступил в прошлом году в колледж, поэтому я уже пакую чемоданы и выясняю, сколько всевозможных бумаг придется мне выклянчить в различных правительственных ведомствах, чтобы попытаться получить патент на медицин-скую практику в Польше. Может, выйдет?
– Я и не знала, что вы доктор, – немного удивилась Лесли, ибо Джулиана выглядела типичной домохозяйкой из роскошного пригорода.
– Я – дерматолог, специализируюсь на детских кожных заболеваниях. Со Сталми я познакомилась, когда изучала медицину, и решила, что не могу упустить такой лакомый кусочек.
Ее муж наклонил голову.
– Спасибо, дорогая.
– Смотри, не зазнавайся. Я ведь могу в любое время изменить свое мнение. – Она наградила его улыбкой, которая свидетельствовала, что ему не о чем беспокоиться. – Когда Сталми уговорил меня выйти за него, мне пришлось несколько изменить свои планы на будущее, – продолжила она. – Я намеревалась стать акушеркой, но это очень беспокойная специальность, так как дети имеют обыкновение появляться на свет в три часа утра, или в разгар обеда в День благодарения, или в другое совершенно не подходящее время.
– Наш сын родился в день свадьбы моего брата, – хохотнул Сталми. – На четыре недели раньше срока.
– Что ж, он начал так, как и продолжил! – бросила Джулиана. – Со дня рождения и до сих пор он не проявил ни капельки терпения. – Они оба заулыбались, обменявшись тем взглядом, который Лесли так часто видела в глазах своей сестры, когда ее сыновья Мики и Джонни вытворяли что-нибудь вопиющее. Однажды, например, они посадили свои игрушечные грузовики в клумбу, надеясь, что они вырастут. Родители, не в первый раз подумала она, любят своих детей, исходя из самых странных мотивов.
– Как вы ухитряетесь сочетать семейную жизнь с работой врача? – с нескрываемым любопытством поинтересовалась Лесли.
– Я не всегда работаю полный рабочий день, – объяснила Джулиана. – Не вижу особого смысла рожать детей, которых будут воспитывать няни, а так и было бы, если бы я стала акушеркой. Приходилось трудиться до седьмого пота на медицинском факультете, и мне вовсе не хотелось потерять такую подготовку. Поэтому я забыла об акушерстве и стала дерматологом.
– У дерматологов ведь не бывает неотложных случаев, – заметила Лесли.
– Почти никогда, слава богу. Закончив стажировку, я нашла работу с неполным рабочим днем, а сорок часов в неделю начала работать, когда дети перешли в среднюю школу. Сталми перегорел и готовится уйти на покой, а я только вхожу в форму. Лет через двадцать, когда мы вернемся из Польши, он сможет остаться дома и готовить ужины, пока я буду делать карьеру.
Лесли незачем было спрашивать, довольна ли Джулиана своим выбором. И она, и Сталми излучали удовлетворение жизнью и друг другом. Не каждая женщина могла бы согласиться на компромисс, достигнутый Холманами, но Лесли подумала, что они живут в полной гармонии. Правда, Сталми потихоньку строил свою промышленную империю, а Джулиана внесла изменения в свои профессиональные планы и пожертвовала некоторыми намерениями, чтобы держать на поверхности семью. Но была бы она счастливее, если бы отвергла Сталми и осталась верна мечте стать акушеркой? Лесли не сомневалась в ответе на свой вопрос. Лицо Джулианы светилось гордостью, когда она упоминала своих троих детей, и ее глаза теплели всякий раз, когда она бросала взгляд на мужа. Она явно считала себя полностью состоявшейся женщиной.
Лесли сказала об этом Денису, когда он подвозил ее домой.
– Джулиане и Сталми повезло, – согласился он. – Но я полагаю, большинству пар значительно труднее сочетать свою карьеру и частную жизнь, чем этим двоим.
– Я догадываюсь, ты подсунул мне Джулиану как пример того, насколько легко женщине в наши дни сочетать карьеру с семьей и материнством.
Он улыбнулся.
– Похоже, я предсказуем на все сто процентов.
Она могла бы сказать ему, что в последние две недели он был предсказуемым, как тигр, решающий, кого скушать на ужин – оленя или антилопу, но решила не говорить ничего, что могло бы нарушить восстановленное взаимопонимание.
– Зайдешь на чашечку кофе? – спросила она. – Только половина одиннадцатого.
Денис насторожился, и она рассмеялась.
– Не бойся, тебе ничего не угрожает. Джоэл – тот парень, что пригласил меня вчера на поздний завтрак, – подарил мне настоящий кофе в зернах, крошечную бутылочку виски и немного взбитых сливок. Так что мы можем приготовить кофе по-ирландски.
– Ушлый мужик, сразу сообразил, что к тебе нужно приходить со своим кофе.
Лесли заулыбалась, ничуть не обиженная.
– Умный, добрый, но сама тоска. Поверь мне, я завидовала вчера тебе и Ребекке, тому, что вы наслаждались ужимками горилловых детенышей.
Он бросил на нее косой взгляд, припарковывая машину.
– Хочешь пойти со мной в зоопарк в следующий уик-энд? Там ждут со дня на день рождения еще одного шимпанзе. Нам может повезти, и мы увидим новорожденного.
– С удовольствием. – Лесли и саму удивил восторг, охвативший ее при одной мысли о том, чтобы провести полдня в обществе Денни. Удивил потому, что в их отношениях возникла натянутость после того, как он объявил о своем намерении жениться. Однако было уже поздно, ее одолевала дремота, поэтому она улыбнулась ему, не желая портить свое хорошее настроение дурацким анализом. – Так ты идешь?
– Конечно. – Он открыл ей дверцу, и они вошли в вестибюль ее дома. – Хоть и малоприятно сознавать, что в твоей жизни мне отведена роль кофейного ситечка.
Она покачала головой с притворной серьезностью.
– Но это не главная роль, Ден. Есть и другие роли, которые я ценю выше.
– Назови хотя бы одну.
– Можно было бы и назвать, но в приготовлении кофе у тебя просто настоящий талант. – Она зевнула и нажала кнопку вызова лифта. – Уже очень поздно для серьезного разговора. Поверь мне, Ден, ты самый классный мужчина в моей жизни.
Эти слова сами сорвались с ее языка, и она тут же пожалела об этом. По счастью, Денис, видимо, не сообразил, насколько разоблачительным было ее шутливое замечание, но Лесли знала, что нечаянно
