стороны, она хотела выглядеть отстраненной, но в то же время ей не терпелось схватить его в объятия и никогда больше не отпускать.
— Путешествуешь налегке? — Она кивнула в сторону его сумки.
— Да.
— Пошли. Где ты остановишься?
— В «Краун Плаза». Алли... — Его рука накрыла ее руку. От этого легкого прикосновения она невольно вздрогнула. Финн находился так близко, она могла провести пальцами по его щетинистой щеке, коснуться плечом широкой груди.
— Что? — Она перевела взгляд на входные двери.
— Спасибо. Я...
— Ты один? — перебила его она.
— Как видишь.
— Итак, что за одолжение тебе нужно?
Финн нахмурился и потер рукой щеку. Этот мужчина, когда-то до боли знакомый, теперь казался далеким и чужим. От его самодовольства не осталось следа, темные круги под глазами свидетельствовали о накопившейся усталости.
Алли смущенно продолжала смотреть на него. Финн никогда раньше особо не переживал по поводу своих ошибок, значит, то, что съедало его изнутри сейчас, было действительно серьезно.
— Что-то случилось? — Она, в свою очередь, осторожно тронула его за руку.
И отшатнулась, увидев его затравленный, беспомощный взгляд.
Но через несколько секунд Финн опять стал прежним: самоуверенным, держащим все под контролем.
— Давай выйдем отсюда.
Зная, что бесполезно добиваться ответа, если он решил хранить молчание, Алли кивнула.
Всю дорогу до отеля они проехали в абсолютной тишине.
В холле их встретил шквал добросердечных приветствий и улыбок. Финн оставил багаж на попечение швейцара и уверенно направился к лифту. В пятизвездочных отелях он чувствовал себя как рыба в воде.
Он крайне удивил Алли своей предупредительностью, распахнув перед ней дверь. Еще одно отличие. Она в смятении всматривалась в его лицо, и первоначальный гнев обернулся нервозностью.
В номере Финн, вздохнув, опустился на стул.
— Я и забыл, как долго лететь до Сиднея.
Алли положила ключи на письменный стол красного дерева, оглядела комнату, подошла к балкону и распахнула двери. В комнату ворвался легкий порыв ветра с соленым запахом океана.
— Кофе? — предложил он.
Молодая женщина улыбнулась и повернулась к нему лицом. Теперь Финн примерял на себя роль гостеприимного хозяина.
— Тогда ты скажешь мне, чего хочешь?
Он коротко кивнул.
— Отлично. Чай, пожалуйста.
Алли испытала настоящий шок, наблюдая за тем, как неумелыми руками Финн заваривал чай и расставлял чашки на антикварном столике. Его глаза ощупывали ее тело дюйм за дюймом, впитывая каждую черточку, словно он видел Алли впервые в жизни. И ее гнев постепенно таял.
Она заправила тяжелую прядь волос за ухо. Неожиданно в голове всплыло воспоминание, как он точно таким же жестом поправлял ей волосы, и она резко опустила руку. Пройдя в глубь комнаты, Алли села на кушетку.
— Не говори, что ты явился сюда, чтобы собственноручно передать мне бумаги на развод.
Он скрестил руки на груди. В зеленой глубине его глаз она ожидала увидеть холодный цинизм, но он неожиданно повернулся лицом к окну, предоставив ей возможность полюбоваться его широкими плечами и упругими ягодицами.
— По правде говоря, я не ожидал их получить.
Алли покачала головой и поставила чашку на стол.
— Почему? Наш роман закончен. Я совершенно не вписывалась в вашу семью. — Она добавила молока в чашку. — У меня нет денег, нет статуса. Я оставила тебя, и ты направил энергию на свое вице- президентство. — Она с любопытством взглянула на него. — Как твоя новая девушка?
— Жанетт ушла, когда я лежал в больнице.
Повисло зловещее молчание. Алли понимала, что он ждет от нее слов сочувствия, но только крепче сжала губы.
— Мы с отцом попали в автокатастрофу. Он умер в прошлом месяце, — словно прочитав ее мысли, объяснил Финн.
Ее ложка звякнула о блюдце.
— О, Финн, прости, я не знала... — Она встала, украдкой смахивая слезу. — Когда?
— Перед Рождеством. На нас налетел пьяный водитель. Отец сидел на пассажирском сиденье.
— А ты сам не пострадал?
— Сломал несколько ребер и потерял сознание. Ничего страшного, за исключением... — Он наклонил голову набок.
— Травма головы?
Он улыбнулся.
— Я находился в коме неделю и частично потерял память.
— Амнезия? — Глаза Алли округлились.
Он с мрачным видом кивнул. И в этом слабом кивке она увидела весь ужас и отчаяние, охватившие его. Ей захотелось обнять и утешить этого большого, еще недавно такого самоуверенного человека.
— Я могу читать и писать. После реабилитации основные навыки вернулись, но события последних нескольких месяцев я не помню.
Он запнулся. Алли знала, что от удивления у нее открылся рот, в глазах застыл ужас и недоверие.
— Я все пытаюсь вспомнить, но безуспешно.
Финн приблизился к девушке, положил руку ей на плечо, и она от неожиданности подпрыгнула.
— Я читал твои письма ко мне и... — Он судорожно вздохнул. — Я потратил много времени, чтобы восстановить в памяти наши отношения. Но в моем распоряжении нет ничего, кроме этих чертовых бумаг на развод.
Алли смотрела на него расширившимися от страха глазами, сердце бешено колотилось о ребра, желудок угрожающе сжимался. Он не жаждет заполучить ее назад. Он, скорее всего, не знает о ребенке. Тогда чего же, собственно говоря, он хочет?
— Я хочу получить ответы на некоторые вопросы. Ты нужна мне, чтобы восстановить память. — Его взгляд скользнул по ее щекам, задержался на губах. — Ты мой единственный шанс.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Алли судорожно сглотнула. Наблюдая за ней, Финн вспомнил, как месяц назад смотрел на свое отражение в больничном зеркале, на бледные щеки и потускневшие глаза, и смутно понимал, что завис где-то между двух миров — реальности и безумия — и полностью не принадлежит ни одному из них.
