– Нет? – разочарованно протянул Керни. – Ну ладно, принимая во внимание сложившиеся обстоятельства, я раскрою вам тайну, только поклянитесь, что о ней больше никто не узнает в Штатах.
– Клянусь, – поспешил со всей серьезностью заверить его Камински.
– И я, – попытался подавить смех представитель ФБР.
– Так вот, ООПКБВТ значит Особый Отдел Полиции Канады по Борьбе с Внеземным Терроризмом, – замогильным голосом проговорил Джеффри и тут же со вздохом добавил: – Нет, все-таки, наверное, не надо было мне посвящать вас в правительственные тайны. Господа, мы сражаемся со злобными существами из космоса, а это дело нешуточное.
Эфбээровец расхохотался во весь голос.
Камински съежился за столом с таким видом, будто проглотил язык.
– Послушай, – обратился Дэвид к Рози. – Ну зачем тебе лететь со мной? Нет никакой необходимости подвергать еще и твою жизнь опасности.
– Хватит об этом, – перебила она его. – Я тебя не брошу – и точка.
Он помог ей застегнуть наплечную кобуру.
– Ты хоть была когда-нибудь в Кэмп Форт Филде?
– Нет, – призналась Шеперд.
– Я тоже не был. Никто из нас не был там. Мы с Педро собирались просто быстро облететь аэродром и заснять его сверху, чтобы убедиться, могут ли там террористы прятать где-нибудь вторую ракетную установку.
– Жалко, что Стил со своими ребятами все еще в больнице, – вздохнула Рози, проверяя снаряжение.
– Жалко, – кивнул Холден. – Но слава Богу, что они хоть все остались в живых.
– А что мы сделаем с этой установкой, когда отобьем ее?
– Как что? Вернем на базу. Нам она не нужна, по крайней мере сейчас, пока террористы не начали еще применять танки или бронетранспортеры. И мы ведь не собираемся обстреливать ракетами здания.
– Я все-таки верю, что президент выживет, – вдруг сменила тему разговора Шеперд.
Дэвид, откровенно говоря, сильно сомневался в этом.
– Неужели наша страна смирится с Маковски в роли президента? – продолжала она. – Я уверена, что президент выкарабкается и снова займет свой пост.
– А вдруг Маковски еще исправится и из него получится неплохой глава государства, – предположил Холден. – История знает немало случаев, когда вице-президентам пришлось в чрезвычайных ситуациях становиться президентами и они отлично справлялись со своими обязанностями…
Он начал приводить примеры из истории, в которой обладал такими глубокими знаниями, которыми Шеперд не могла похвастаться.
– Но, Дэвид, – попыталась возразить она, – ведь Серилью уволят и мы снова окажемся там, откуда начинали.
– Да как может Маковски выгнать человека с поста, на который того назначил здравствующий еще президент? Никогда не было такой должности как «временно исполняющий обязанности президента»! Даже в случаях с Эйзенхауэром и Никсоном их функции были переданы вице-президентам. Если бы выжил наш вице-президент, такой ситуации вообще бы не было.
– Я все-таки надеюсь на то, что Маковски окажется никудышным руководителем и Конгресс устроит ему импичмент.
– Это вряд ли. Ведь его партия имеет большинство в Конгрессе.
Она знала это, но неужели члены Конгресса не были сначала американцами, а потом уже членами своих партий? Неужели они не беспокоились перво-наперво о благе всей страны, а потом уже о своих политических интересах?
– Маковски выражает интересы своей партии, – продолжал Дэвид, – когда говорит об увеличении налогов с населения, попустительстве по отношению к преступникам, сомнениях по поводу доверия к простым избирателям. Действительно, если он не образумится, то может развалить страну и сыграть на руку ФОСА.
– Нет, я все-таки думаю, что президент выживет, – повторила Рози, нагибаясь, чтобы застегнуть армейские ботинки. Она готова была молиться за это.
Роман Маковски сидел за президентским столом – теперь это был его стол. На нем были установлены мониторы и разноцветные телефоны, были тут и многочисленные кнопки, при помощи которых он мог вызвать любого из своих помощников, находящихся на борту президентского спецсамолета номер один. Маковски решил воспользоваться этим.
Он нажал кнопку, соединяющую его с пилотом.
– Слушаю вас, господин президент, – раздался в динамике голос.
– Идем на посадку. Меня ждет страна, которой нужно руководить.
– Но…
– Я сказал – идем на посадку! – твердо повторил он и отпустил кнопку.
Маковски не боялся того, что самолет попытаются сбить. Он беспокоился о том, что даром идет драгоценное время. Он не опасался того, что врачам удастся вывести из бессознательного состояния законного президента страны, которого избрал народ. Тот находился в такой тяжелой коме, что можно было почти не сомневаться, что ему не удастся из нее выкарабкаться.
Все дело было в том, что страна ожидала от него решительных действий. И они не заставят себя долго ждать.
Сначала он уволит Рудольфа Серилью. Затем выразит сожаления вдове вице-президента по поводу гибели ее супруга и первой леди в связи с тяжелым состоянием президента. Бывшего. А не ввести ли, кстати, сейчас еще и смертную казнь, и приговорить к ней тех, кто не сумел обеспечить безопасность проведения конференции? Он поручит Конгрессу назначить расследование этого чудовищного преступления, которое могло произойти только из-за попустительства спецслужб, определить меру виновности в этом директора ФБР Серильи и таким образом не только уволит его, но еще и казнит…
Да, драгоценного времени совсем не стоит тратить здесь, в самолете.
Его ожидают великие свершения…
Глава восемнадцатая
Холдену раньше не приходилось заниматься аэросъемкой, но он решил попробовать применить видеокамеру, которую Педро Вильялобос установил на «Цесну». Монитор находился внутри кабины, рядом с креслом пилота, с которого Педро управлял самолетом.
Они сделали заход над аэродромом и заметили в его дальнем конце ангар, в котором могли легко поместиться несколько небольших самолетов, не говоря уже о грузовике с ракетной установкой в кузове. Рядом с ангаром стояли два маленьких частных самолета и три легковых автомобиля.
На втором заходе Дэвид и Рози смогли рассмотреть на экране монитора машины более подробно. Это были вместительные четырехдверные шестиместные седаны. Педро решил не рисковать и больше не кружиться над аэродромом, чтобы не вызвать подозрения у тех, кто находился внутри ангара.
– Как ты думаешь, – спросила Холдена Шеперд, – сколько там может быть людей? Человек восемнадцать-двадцать?
– Будем считать, что минимум – двадцать, а максимум – вдвое больше, – ответил тот. – Лучше переоценить противника, чем недооценить. Будь уверена, что без надежной охраны они ракеты не оставят. А сколько человек можем мы выделить для этой операции, если не считать наших раненых и тех, кто останется на часах в лагере?
Рози на секунду задумалась, подсчитывая в уме, и улыбнулась.
– Со мной – тридцать шесть.
Дэвид тоже усмехнулся и покачал головой.
– Ладно, посмотрим, что из этого получится, – прошептал он.
Педро Вильялобос держал штурвал «Цесны» одними кончиками пальцев так легко, как будто управлял не самолетом, а крошечной микролитражкой. Вот он снизил скорость и заскользил вниз по посадочной глиссаде, снижаясь над аэродромом.
Через несколько секунд последовал легкий удар шасси о посадочную полосу и самолет покатился в ее
