На улице стало темнеть, за четыре часа работы в кармане уже была совсем неплохая сумма, еще пара часов – и на сегодня хватит, решил он и не заметил, как на обочине остановился лакированный катафалк.
К окошку подошел охранник и попросил Сергеева пройти в машину для частной консультации.
На заднем сиденье его ждал молодой мужчина, в руке у него была плоская фляжка с логотипом очень большой строительной компании.
Мужик пил и листал альбом проектов, которые похоронили все его благосостояние. Он посмотрел сквозь Сергеева и спросил, можно ли уничтожить все это навсегда. Сергеев взял альбом, из него выпали фотографии уважаемых и всенародно избранных людей из мэрии.
– Я с властью конфликтовать не намерен, – сухо ответил Сергеев. – Власть, она от Бога, а картинки – без проблем.
Он знал, что это все бумага и взрывать ничего не придется.
– А что с этим делать? – спросил клиент. – Хочу выйти на ай-пи-оу в Лондоне.
Лицо клиента показалось знакомым, Сергеев его узнал – он часто мелькал на экране, учил добиваться успеха лохов.
– Вам не на ай-пи-оу надо, а валить, завтра вас закроют в результате операции «Литой пиздец». – Майору мысленно было послано спасибо за инсайдерскую информацию.
– Не гони, – ответил клиент, – на меня блок стоит на самом верху.
– Не знаю про блок, но валить надо, и немедленно.
Клиент куда-то позвонил и побледнел – там уклончиво подтвердили.
– Но у меня нет кэша, что делать?
– Часики сдай в ломбард, я договорюсь, – твердо сказал Сергеев.
Пришел Рустам, взял в руки часы со всеми турбиенами, повертел в руке и дал три штуки.
– Но я за них сотку платил в Женеве! – нервно воскликнул клиент.
– До Женевы еще добраться надо, – голосом хирурга ответил Рустам.
Они с Рустамом вышли из машины, хлопок закрывающейся дверцы разделил их судьбы. Последнее, что удалось услышать, была команда водителю «В Шереметьево!». Из отъезжающей машины вылетела пустая фляжка, на логотипе последняя буква «х» была перечеркнута вертикальной полоской посередине, получилось слово «МИРАЖ».
Рустам поехал сдавать часы в салон и дал сразу Сергееву пятьсот за подгон клиента.
– А ты талантливый мозгодел, – сказал Рустам и уехал.
До конца работы оставался час.
Свеча горела на его столе и привлекала прохожих. Остановились две малолетки, по виду школьницы, и показали в телефоне какого-то Сережу из 11 «Б», которого они не могли поделить уже целую четверть – он на них даже не смотрел, увлеченный пивом «Охота» и старшекурсницей экономического колледжа, которая давала ему и себя, и деньги на пиво.
«Мне малолетки в хуй не уперлись» – так грубо он ответил им на перемене, когда они предложили ему сделать свой выбор.
Они ушли с уроков, растоптанные его холодностью и непониманием, выпили его любимое пиво «Охота», послушали песню группы «Бумбокс» про несчастную любовь и не поняли ничего про белые обои, черную посуду, не могли взять в толк, почему он на ней так сдвинут, на какой-то сучке из колледжа.
Сначала решили пойти и броситься вместе с крыши, но одна из них захотела писать еще не выйдя на крышу, потому решили стать эмо, потом – вступить в готы… И тут им попался склад со свечой в окошке.
Пьяные школьницы просили расстрелять свою любовь на месте, но Сергеев отказал, объяснил, что так бывает, это не последняя любовь и даже не первая, а Сережа – грубый дурак, но его тоже убивать не надо.
Он посоветовал им пойти на кастинг в какой-нибудь сериал типа «Любовь на…» и забыться в творческом экстазе. Одна из девочек, сказала:
– Я пробовала экстази – полное говно, не вставляет.
Сергеев понял, что педагог он не очень, но намекнул девочке, что если она еще что-нибудь вставит себе, то никакой Сережа ей не светит, а светит, что ей вставит группа охотников до обкуренных малолеток.
Они заржали – видимо, кое-что все-таки уже понимали – и пошли по домам, как надеялся Сергеев.
Он позвонил домой и сказал жене, что немного задержится по делам бизнеса.
– Много не пей, – робко попросила жена, зная, что самые тяжелые последствия бывают именно после таких встреч.
Когда он вернулся, у окошка стояла нестарая, хорошо одетая женщина в вещах прошлогодней коллекции. Она подала в окошко фотографию небольшого домика на горке у прохладного пруда.
– Мне уже никогда его не иметь, – горько сказала она.
Муж ушел, сославшись на проблемы с кредитом. «Надо скрыться на время», – объяснил он и скрылся, а подруга видела его на Удальцова в мебельном, где он выбирал кровать вместе с молодой девушкой – видно, решил начать с чистого листа в новой кровати.
Сергеев все понял и спросил, где она живет. Оказалось, рядом, на улице братьев Мокеевых.
– Продайте квартиру, и вам хватит на домик и даже на новую кровать.
Женщина улыбнулась, и в глазах ее Сергеев заметил в бликах свечи сладкие слезы надежды вместо горьких отчаяния, которые были выплаканы уже давно.
– Не кляните его! – крикнул он ей вдогонку. – Он не враг, просто испугался и хочет спрятаться в другой норке.
Из-за шума машин она этого не услышала, у нее появилась цель, и она двигалась к ней уверенно и стремительно.
Сергеев задул свечу, подсчитал приход. Людские горести, как оказалось, приносят неплохой доход. Он закрыл свой склад и пошел за Рустамом в ломбард.
Через полчаса они сидели в армянском ресторане и пили за дружбу. После семи подгребла соседка из магазина телесных радостей.
Выпили, и Сергеев решил сказать тост и заодно ввернул про обещанное соседке предсказание. Он сказал, что скоро она будет держать в своих руках не жалкий пластмассовый имитатор с подогревом, а настоящий живой прибор красивого и полного жизни мужчины. Кризис вагонами выбросит таких на рынок повторного брака, старые жены их терпеть не будут, они пойдут на поиски и мимо нее точно не пройдут. Не промахнется настоящий охотник, целясь в такую вкусную дичь, сам упадет своей тушкой в ее сладкое ложе.
Рустам не понял, но тоже зааплодировал – он любил, когда у людей все хорошо. Соседке прогноз очень понравился, но она попросила уточнить сроки. Сергеев твердо ответил, что в марте, не позже.
Приехал он домой поздно, после ресторана пришлось ехать в караоке, настояла хозяйка «Интима», она там часто пела песни из фильма «31 июля». Пела хорошо, и ей аплодировали за редкость выбора и за голос, в котором было слишком много неудовлетворенного желания. Понятно, что в основном поют те, кому не дают.
Жена уже спала, он юркнул под одеяло и тоже заснул.
Утром он доложил, что дело двигается, и второпях полетел на 1905 года. Когда он открывал свою заветную дверь, его кто-то тронул за плечо – перед ним стоял крепко сложенный мужчина в штатском, его служебное положение было очевидным – представитель власти. Он попросил Сергеева пройти с ним в черную «Волгу».
При мысли, что он попал за вчерашний совет предполагаемой жертве операции «Литой пиздец», его обдало жаром, люди в черной «Волге» молчали, как в плохом кино.
Когда выехали на Знаменку, Сергеев загадал: если направо, то на Лубянку, но машина рванула в Боровицкие ворота, и розовощекий старлей на шлагбауме улыбнулся своим. Человек, сидевший рядом с водителем, тихо сказал:
– В первый корпус.
Через два часа Сергеев уже работал в отделе среднесрочных прогнозов нетрадиционными методами и ему дали пропуск с гербом и ключ от номера в доме отдыха «Лесные дали» для восстановления сил.
