«Шевроле». Честер Литл, который посадил самолет на это поле, менял на своем грузовом самолетике колесо. Они прокололи его при посадке. Но Честер Литл был хороший пилот и, кроме толчка, ничего серьезного не случилось. Раннингдир, Лефлер и Блюменталь помогали ему.
В салоне зажегся тусклый свет, когда Линда открыла дверь, чтобы выйти из машины. Даже при неярком свете заходящего солнца он увидел, что она сильно изменилась. Никаких костюмов от Кардена или сшитых на заказ платьев. Джинсы, рубашка, волосы причесаны, но без укладки. В отличие от Элизабет, время тронуло ее. Но, увидя ее, Дэвид Холден чуть не заплакал. Он обнял Линду, поцеловал в щеку и долго не отпускал.
— Я приехал, как только получил сообщение.
— Дэвид! Ты… Я хотела позвонить, когда узнала про Элизабет, но подумала, что разревусь в трубку и…
Холден еще раз крепко обнял ее.
— Расскажи мне все о твоем друге. Если мы и сможем что-то сделать — надо торопиться.
Он посмотрел на Марси.
— Рядом с Харрингтоном есть место, где мог бы сесть этот самолет? Насколько я понимаю, его держат там.
— Да. И сесть, и взлететь, — сказала Марси.
Холден кивнул. Он кусал губы, ему было трудно говорить. Он повернулся к Линде:
— Рассказывай.
— Он — замечательный человек, и я люблю его, Дэвид.
Холден хотел сказать, что ему нужно только то, что касается дела, но он побоялся обидеть Линду и не стал ее перебивать.
— Этот шериф Хоумен, он работает на ФОСА? Наверное, это он захватил Джефа?
— Тогда неизвестно, жив ли он еще, — сказала Рози.
— Я уверена, что жив!
Рози настойчиво сказала:
— Я понимаю, как тебе тяжело, но ты не можешь знать, жив ли он. Я тоже надеюсь, что с ним все в порядке. Но он может быть мертв, а в этой операции будет ранено или погибнет много других людей.
Дэвид смотрел Линде Эффингем прямо в глаза. Он не слушал Рози и даже не думал об этом Керни. Линда молчала, но все было в ее глазах, в темных кругах под глазами. Холден представил Рози на ее месте, он ничего не сказал, а просто взял Рози за руку, как бы желая убедиться, что она здесь, с ним.
Запах новой машины смешивался с запахом табака. Они сидели в «Шевроле», не включая света, а Линда рассказывала:
— Я знаю, что он жив. Он должен выжить, Дэвид. Ты хочешь знать, кто он такой? Сначала я думала, что он бизнесмен, но потом я увидела в нем что-то иное, чего не было в других, ни в ком, кого я знала. Он такой красивый, что даже смотреть на него приятно, но он об этом не знает, Дэвид. Он такой, каким ты был всю жизнь. Настоящий мужчина. А потом внезапно я узнала о всех этих штуках, что он секретный агент и так далее… Он спас мне жизнь и это произошло так, как будто он этим занимается каждый день. С нами многое случилось, и он, в конце концов сказал, кто он такой. И что он не должен был этого говорить. Я поняла, что он, слава Богу, любит меня так же, как я его. Он из Англии. Когда Джеф был маленьким, он представлял, что вырастет и будет драться за то, чтобы мир стал лучше. Но он вырос и оказалось, что он просто шпион или что-то в этом роде. Поэтому он пошел на это задание. Джеф должен найти человека, которого зовут Борзой.
Холден подумал, что его кровь уже на точке замерзания. Линда Эффингем продолжала говорить.
— Он должен был убить человека, которого зовут Дмитрий Борзой. Или того, кто на самом деле возглавляет ФОСА. Он подумал, что Борзой и есть руководитель ФОСА, и мы попытались захватить эту дрянь шерифа Хоумена, чтобы он вывел нас на Борзого. Поэтому Джеф поехал туда. Его потому и схватили, что он не хотел убивать этого ублюдка Хоумена, потому что у него, я имею в виду у Джефа, были ампулы, которые не дают человеку соврать. Он собирался разговорить Хоумена, а потом искать Борзого. Поэтому я знаю, что он жив.
Она перестала говорить так резко, как будто у нее кончились слова.
Марси сказала:
— Есть два варианта: либо эти ребята из «Ударных отрядов» захватили его и увезли туда, где мы не сможем его найти, либо он в окружной тюрьме.
Дэвид Холден ничего не сказал.
Радиосигнал, которого они так ждали, был хорошо слышен, хотя на первый взгляд в нем не было никакого смысла. Голос просто передавал серию каких-то цифр. Однако, глядя на часы, Холден подумал, что улавливает в ряде цифр какой-то ритм.
При тусклом свете плафона Марси записывала цифры, располагая их по группам.
— Одну минуту, — сказала она после того, как повторила сигнал и выключила микрофон.
— Линкольн говорит, что парень может умереть примерно через два часа, а может и меньше. Утонуть в бассейне. Без того, чтобы уничтожить охрану, ничего нельзя сделать. Можно выбить боковую дверь. Больше он ничем не может помочь.
— Линкольн? — переспросила Рози.
— Энди Читвуд, заместитель шерифа, «патриот».
— А почему Линкольн? — вслед за Рози удивился Дэвид Холден.
— Кличка. Они оба республиканцы, — сказала Марси, думая, что и так все яснее ясного.
— В бассейне? — спросил Стил.
Дэвид Холден покачал головой.
— Ты знаешь, где это?
— Нет, — ответила Марси.
Рози не сдержалась.
— Прекрасно! И как мы, к дьяволу, должны искать этого англичанина?
— Клайд, Клайд Бернс, он говорил, что вел предварительный розыск.
— Может быть мистер Бернс наткнулся на этот бассейн, — предположил Лютер Стил.
— Может быть, — согласилась Рози.
Глава двадцать восьмая
Марси натянула на уши свою вязаную шапку и подняла воротник куртки. С сигаретой в зубах, спрятав волосы под шапку, она больше походила на парня.
Рози Шеперд в платке, который она завязала под подбородком, и в старом пальто сидела в грузовичке без оружия, куря сигарету. Марси вела машину.
— Мы много о вас слышали, вы хорошо надираете задницы этим ублюдкам из ФОСА, Шеперд.
— Это правда, — сказала Рози, — но у меня слишком заметная задница, Марси, и чтобы ее не узнали, мне приходится переодеваться по шесть раз в день. Ты уверена, что мы свернули туда, куда надо?
— Клайд сказал, что мы должны проехать три квартала на запад и два квартала на север.
— И это называется предварительный розыск? — риторически спросила Рози.
Они проехали перекресток, на котором еще работал один светофор, и Рози Шеперд увидела табличку, на которой было написано «Бассейн», а под ней была еще одна, написанная от руки — «Частная собственность — не въезжать! Приказ шерифа».
— Для чего шериф использует это место?
— Клайд считает, для того, чтобы пытать пленных, а может быть для того, чтобы убивать их. В
