Уже очень давно его не интересовали девушки, и сейчас Керни наслаждался давно забытым ощущением.
— Как вы оцениваете состояние моего зятя? — начал он, выбрав нейтральную тему. — Его физические силы, его настроение?
Лейла ответила, тщательно подбирая слова. Не стоило говорить о мучительных личных переживаниях бедного мистера Таппендена.
— Он с большей надеждой смотрит в будущее. Недавно сказал, что думает о том времени, когда встанет на ноги, а не если.
— Потрясающе! Что же настроило его на подобный оптимизм? — спросил он. — Вы не знаете?
Она неловко покраснела, но ответила решительно:
— Я думаю, что когда сиделка сама все время повторяет больному «когда», а не «если», то в конце концов и он начинает так говорить. Другое объяснение мне не приходит в голову.
— В любом случае моя сестра будет очень рада это услышать. Кстати — я как-то уже говорил вам, что она хочет с вами познакомиться. Завтра после обеда она придет навестить мужа. Вы могли бы после этого немного поговорить с ней?
Лейла ответила, что может и непременно поговорит, но перспектива встречи с женой Таппендена не слишком ее радовала.
— А зачем она хочет меня повидать? — спросила она.
— Я уже говорил — ей интересно познакомиться с сиделкой, которая дежурит у ее мужа.
— Но тогда она может поговорить и с моей сменщицей, — быстро проговорила Лейла.
— Я не сомневаюсь, что и с ней она тоже познакомится, но с вами она собирается встретиться первой, потому что муж упоминал о вас, а о второй сиделке, видимо, нет.
Эти слова не слишком успокоили Лейлу. Она не могла не заметить, что последние несколько дней Марвуд Таппенден проявлял к ней повышенный интерес.
За окном мелькали пригородные пейзажи. Как приятно иногда выбраться из Шерингфильда, но жалко, что во время этой неожиданной прогулки приходится говорить об Арабелле Таппенден. Вскоре полоса сельской местности между двумя городами кончилась. Они вновь оказались в черте города, и Лейла с удивлением увидела, как промелькнула почта с вывеской «Джурби-Грин».
— Ой! — вырвалось у нее. — Неужели это уже Джурби-Грин? Я-то думала, он гораздо дальше.
Керни немедленно пришло в голову, что Джурби-Грин имеет какое-то отношение к герою ее сердца.
— Да, это Джурби-Грин, — подтвердил он. — Но что в нем такого особенного?
— Здесь жил один наш больной с травмой позвоночника — Джефри Филби. Он только сегодня беспокоился о своей квартире.
Лицо Керни омрачилось.
— Вы же обещали не вмешиваться в домашние дела пациентов.
— Я не нарушаю слово. Но он сам заговорил со мной об этом. Он сейчас очень волнуется, потому что не сказал сразу, что за его квартирой некому присматривать.
— И вы с радостью предложили свои услуги!
— На самом деле нет, — спокойно ответила она, и Керни покраснел оттого, что так поспешил со своим выводом. — Старшая сестра попросила заняться этим нашего социального работника. Просто странно, что мы неожиданно оказались в его городке. Честно вам признаюсь, что, когда вы предложили меня подвезти, я как раз о нем думала, но думала в самых общих чертах, просто гадала — далеко ли расположен город и как туда добраться.
— Вот этого-то я и боялся. Потом вы побежали бы узнавать расписание, приобрели путеводитель и уже планировали бы весь следующий свободный день заняться чужой проблемой. Так я и знал.
— Нет, мистер Холдсток, честное слово, все не так, — возразила Лейла.
Он вдруг заметил, что у нее дрожат уголки губ.
— Ну что же, — произнес он после короткой паузы, — поскольку у меня все равно сейчас нет других дел и вы, я полагаю, приблизительно представляете, где находится его дом, то думаю, целесообразно будет отвезти вас туда, чтобы вы успокоились. По крайней мере, я буду знать, что вы не отправились сюда на автобусе вопреки моим возражениям, няня.
Она широко улыбнулась.
— Вы очень добры, сэр, но правда же обо мне не стоит волноваться, уверяю вас.
— Я нисколько не волнуюсь. И сделал бы это для любой другой сиделки, — заявил он твердо.
Лейла представила, как он принудительно устраивает подобную поездку для старшей сиделки Тови, а потом для Абни, Сперрой и Фрит. Картинка в голове нарисовалась совершенно комическая.
— И не смейтесь, тут нет ничего смешного, — произнес он недовольно.
— Что вы, сэр, я вовсе не смеюсь, — выдавила она с трудом.
— И что сказала бы главная медсестра, если бы я допустил, чтобы кто-то из ее персонала занимался личными проблемами пациентов? Так я хотя бы могу вас проконтролировать, — пробормотал он, ясно сознавая, что звучит это крайне неубедительно и действительно смешно.
Он остановил машину у светофора и покосился на Лейлу, всю красную от сдерживаемого смеха. И, больше не в силах сдерживаться, засмеялся сам. И какой это был приятный смех — искренний, шедший от сердца. Лейла бросила попытки подавить веселье и открыто присоединилась к нему.
— Вы в самом деле невозможны, — сказал Керни, когда загорелся зеленый и они снова тронулись. — Я должен был догадаться, чем все обернется, когда предложил подвезти вас.
Ей хотелось спросить: «А почему вы предложили, сэр?» Невысказанный вопрос повис в воздухе, и смех утих. А ему хотелось спросить: «А это правда, что вы влюблены, и знаю ли я его?» Но конечно, спросить было невозможно. Тень этого неизвестного встала между ними, и Керни не мог сказать ей, почему вдруг захотел подвезти ее.
Лейла назвала ему адрес, и он вспомнил, где находится эта улица, и направил машину к центру города. Джурби-Грин был приятным городком, не поражающим красотой, но уютным, чистеньким, не испорченным современной застройкой. Лейле не попалось на глаза ни одно здание из стекла и бетона.
Джефри жил в небольшом красном кирпичном доме на несколько квартир, стоящем в отдалении от дороги. Кругом простирался аккуратно подстриженный газон, на котором добропорядочные граждане выгуливали на поводках собачек миниатюрных пород.
Лейла и Керни неторопливо подошли к подъезду и изучили список жильцов.
— Вы, как я полагаю, конечно, собираетесь войти внутрь и взглянуть на дверь, — предположил он.
— Вам вовсе не обязательно ждать меня, если вы заняты, мистер Холдсток. Я хотела бы поговорить с соседями.
— Нет, я подожду, — произнес он решительно.
Лейла вздохнула и направилась вверх по лестнице.
На площадке верхнего этажа было две двери — Филби и его соседа, который находился за границей, — и узкое оконце, за которым виднелись крыши ближайших домов и дальше буйные сады пригорода.
— Жаль, что я не спросила у него про ключи от квартиры, — пробормотала Лейла.
— Зачем, интересно знать, вам понадобились ключи? — удивился Керни, которому не слишком понравились ее слова. — Послушайте, — заговорил он более официально. — Вот вы и увидели, где он живет. Теперь можете сказать Филби, что здесь нет ни бутылок с молоком, ни газет, значит, по-видимому, жильцы все же взяли на себя труд позаботиться о соседе.
— Но все же странно, — озабоченно проговорила Лейла. — Я бы лучше… ох, мистер Холдсток, проявите еще капельку терпения и позвольте мне постучать к кому-нибудь из соседей. Хорошо?
Вот сейчас она использует в полную силу все обаяние своих выразительных глаз, подумал он возмущенно, но тем не менее поддаваясь этому обаянию.
— Я, наверное, сошел с ума, раз уступаю вам, ну да ладно, — криво улыбнулся он. — Идите стучите и не жалуйтесь, если вам дадут от ворот поворот. Только не ждите, что я пойду с вами. Я лучше здесь
