Тепла, накопленного в камне и земле, хватало не на всю ночь. В какой-то момент перестало быть жарко, а чуть позже стало холодно. Кроме того, болели ступни, болели мышцы, каждая клеточка тела молила об отдыхе, о сне.
И о воде. Жажда постепенно становилась угрожающей.
Они нашли щель между двумя скалами, которые ещё отдавали приятное тепло. Вековечный ветер отшлифовал поверхность этих скал, как две большие гальки. Отрадно было сидеть на этих камнях. Месяц лил на них свой бледный, холодный свет, небосвод был полон звёзд, словно то была коллекция бриллиантов величайшего ювелира Универсума.
Юдифь откинула голову и смотрела вверх.
– Каждая светящаяся точка – это такое же солнце, как наше, – тихо сказала она, – и, может быть, оно так же нещадно палит в пустыне. И, как знать, кто-то, может быть, и там сейчас в пути.
Стивен открыл кожаный мешок и достал из него закутанный предмет. Задумчиво взвесил его на руке. Он был неправдоподобно лёгкий. Наверняка меньше килограмма. Может, просто полегчал за две тысячи лет?
– Думаю, надо взглянуть, что там внутри, – сказал он.
– Что? – Юдифь вскочила.
– Может, мы таскаем с собой какие-нибудь старые кости, – предположил Стивен худшее и начал осторожно разматывать шнуровку.
Развязав плетёные из золота шнуры, он принялся разворачивать парчовые платки. Рулон мягкой ткани, наверченный на предмет, был просто нескончаем.
Стивен попытался себе представить, как могла протекать церемония, когда монахи раз в сто лет вынимали свою святыню и выпрастывали её из защитных пелён для того, чтобы один из них, избранный, мог бросить короткий взгляд через окуляр. Наверняка они целые дни перед этим постились, целые ночи молились, наверняка они разработали торжественный обряд, с точными указаниями для каждого отдельного движения. Наверняка и способ пеленания тоже имел своё ритуальное значение. А он тут теперь сидит и просто обрывает один покров за другим.
Под парчой обнаружилось нечто вроде холщового мешка, пропитанного смолистой массой с неприятным запахом. Голыми руками эту клейкую защиту было не снять. Стивен пошарил вокруг и нашёл острый камень, которым принялся соскребать эту оболочку.
– Что, никак? – спросила Юдифь.
– Как-нибудь. Может, только поэтому они и извлекали её всего раз в сто лет.
Она смотрела на свёрток, который постепенно уменьшался в руках Стивена.
– Неужто там окажется видеокамера?
– Что, не верится? – ответил Стивен. Этот вопрос он и сам себе задавал несколько минут назад. Собственно, давно уже пора было показаться на свет и самой камере, но пока что обрисовывались совсем другие контуры, не такие, как он представлял себе по картинке MR-01 в Интернете.
Пальцы у него постепенно стали липкими. И он боялся впасть в лихорадку и что-нибудь невзначай повредить. Он обтёр пальцы о скалу, держа в другой руке эту редкостную святыню. Спокойно, не надо торопиться. В запасе у них всё время мира.
Время. Таинственное понятие, вокруг которого всё вертелось. Камера пролежала в надёжном месте две тысячи лет, а ведь на самом деле она пока ещё даже не произведена. Что будет, когда он выйдет на публику с этой камерой, которая ещё только находится в разработке в одной японской лаборатории?
Время. Всё бессвязно перепуталось.
Что, если это вообще не камера? Он сделал усилие, чтобы прогнать эти мысли.
Наконец ему удалось проделать дырку в просмолённой ткани. Теперь её можно было расширить. Он разрывал холстину, бросал обрывки, вёл себя абсолютно не как археолог. В конце концов упаковку, надорванную наполовину, можно было стянуть. Стивен сделал перерыв, чтобы собрать в кучу все липкие обрывки, и сунул их внутрь холстины.
В руках у него оставался предмет, всё ещё обёрнутый в ткань, на ощупь мягкий, как подушка, серый в слабом свете луны. Сбоку были завязки. Он спросил себя, то ли сам путешественник во времени придумал так упаковать эту камеру – если, конечно, там внутри камера, – то ли такой способ изобрели основатели монашеского ордена. Всё же путешественник должен был и сам как-то защитить камеру перед тем, как спрятать её в тайник, чтобы она продержалась там тысячелетия.
Он развязал узелок. Внутри оболочки оказалась хлопкообразная масса со странным запахом, но всё же не вата, а что-то другое. Этим мягким веществом был тщательно укутан твёрдый предмет перед тем, как его засунули в оболочку. Стивен пробрался пальцами сквозь вату и почувствовал: пластик.
– Бинго, – пробормотал он.
Она выглядела иначе, чем на картинке, которую он видел. Но это была камера. Если не считать нескольких царапин, пластиковый корпус поблёскивал как новенький, а сбоку чёрными буквами было оттиснуто название фирмы: SONY. А чуть ниже – более мелкими, растянутыми в ширину: MR-01.
Вот она. Он держал её в руках, и всё было именно так, как он представлял себе всё это время, когда пытался заглянуть в будущее.
Его наполнил дикий триумф.
Он поднял голову, заглянул в глаза Юдифи. Увидел в них таинственный блеск – или ему только показалось?
– Вот она, – сказал он почти шёпотом. – Камера путешественника во времени. Видеозапись Иисуса Христа.
Она осторожно коснулась предмета кончиками пальцев.
– Я всё ещё не могу поверить…
Да и нельзя было поверить. Всё равно что держать в руках Священный Грааль.
Все видимые металлические части камеры при ближайшем рассмотрении оказались заметно изъедены коррозией. Объектив не крутился, а с кнопок от малейшего прикосновения облетала краска. Он повертел прибор в руках. И крышка, за которой должна была по идее скрываться кассета, тоже не открывалась. Соответствующая кнопка прочно застряла, проржавев. Он подцепил крышку ногтем и немного оттянул. Что-то там было внутри, да. Кассета, наверное, если немного напрячь фантазию. Заглянуть бы туда при дневном свете – может, увидишь больше.
Стивен набрал в грудь воздуха и взглянул на Юдифь.
– Через сколько, он сказал, снова можно будет увидеть – через шестьдесят пять лет? Другими словами, батарея отдыхала в течение тридцати пяти лет.
Глаза Юдифи расширились:
– Ты думаешь, этого достаточно?
– Понятия не имею. Вот сейчас и узнаем.
Он приставил к глазу окуляр, успокоил дыхание, положил палец на кнопку воспроизведения. Может, вообще ничего не будет, сказал он себе, но его пульс не поверил в это. Он ещё раз вздохнул и нажал на кнопку.
Кнопка сделала клик.
Но ничего не появилось.
36
