– Что это на тебя нашло? – с ходу напустился он на нее. – Не могла потерпеть со своим приступом плохого настроения?
– Ну извини, – покаянно ответила она. – Эта баба меня правда взбесила.
– На редкость противная, – согласился он, – но что поделать? У нее был телефон этой врачихи со «скорой», а кроме того, она могла знать что-нибудь полезное.
– Ну и что тебе удалось выведать?
– Почти ничего. После твоего ухода она совсем с цепи сорвалась. Принялась упрекать меня в том, что я поддельный внук, втерся в доверие к старику, чтобы его ограбить… Несла какую-то ересь!
– А что с тем родственником? Троюродный племянник, или как там его…
– Ха, это вообще какой-то странный тип, не от мира сего. Мне дед о нем немного рассказывал. Этот мужик бредит какими-то экзотическими африканскими животными или растениями, я уж не знаю. И все свои деньги – а зарабатывает он немало – вкладывает в экспедиции. Так вот, сейчас он как раз находится в очередной экспедиции и вернется только через месяц. Так что время на поиски камня у нас есть.
– Послушай, а что с причиной смерти? Не мог этот чокнутый укокошить деда, чтобы завладеть наследством и спокойно мотаться по Африке?
– Вроде сердечный приступ, – неуверенно ответил Ник.
– Ну точно, привез из Африки какой-нибудь неизвестный науке яд, а симптомы списали на сердечный приступ, – зловеще прокомментировала Серафима.
– Звучит как сюжет плохого детектива. Очень сомнительно.
– А почему плохого? Насколько мне известно, еще старушка Агата активно травила своих героев ядом.
– Потому что неизвестный науке яд – это пошлость, годная лишь для плохого романа. – Ник наставительно поднял палец.
– Ладно, это всего лишь версия! Послушай, я умру, если сейчас же не выпью кофе. Пойдем в то кафе, где мы были вчера днем. Там неплохой эспрессо.
В кафе обсуждение продолжилось, но уже вполголоса, чтобы не привлекать внимания посетителей. Серафима медленно пила кофе, чувствуя, как бодрость возвращается в уставшее тело.
– Кстати, тетка дала тебе телефон врача?
– Дала, но со скрипом. Она все пыталась уличить меня во лжи. Вроде как я жулик и аферист, пытаюсь оттяпать жирный кусок наследства у того чокнутого африканца.
– Удивительно, что ты сумел у нее этот телефон выцыганить! – удивилась Серафима.
– Я ей двадцать баксов дал, – признался Ник. – Предложил на починку забора, видела же, какой он там ветхий. После двадцатки дело пошло быстрее. Вот телефончик!
И парень помахал у Серафимы перед носом мятой страницей, вырванной из телефонной книжки.
– Ну что ж, надо срочно ей звонить. Погоди, куда сорвался? Дай кофе допить! Так какие мысли по поводу этого родственника? Может, он и правда… помог твоему дедушке умереть?
– И как бы он это проделал? Родственник в Африке уже с мая. И пробудет там до середины августа. Он что, по-твоему, деда на расстоянии убил? Силой мысли?
– А кто он вообще такой, ты знаешь?
– Какой-то известный журналист. Или обозреватель, не помню точно.
– Журналист? Так, может, я его знаю? Как фамилия?
– Минуточку… Рокоссовский? Россомахин?
– Не Россошанский, случайно? – спросила Серафима, внезапно развеселившись.
– Ага, точно. Ты его знаешь?
– Знаю. Точнее, лично я с ним не знакома, но много о нем наслышана. Парень и правда жизни не мыслит без своих экспедиций. Короче, безобидный чудак! Все, версия снимается. В жизни не поверю, чтобы этот тип смог прикончить пожилого родственника, тем более что у него и алиби имеется!
– Ну так что, ты допила? Пойдем, поищем телефон.
Будка с допотопным телефоном обнаружилась внизу, на выходе из кафе. Ник набрал номер, но трубку никто не взял.
– Наверное, она на дежурстве, – предположила Серафима. – А где она работает, ты знаешь?
– Понятия не имею. Сколько вообще тут больниц и где они?
– Можно поспрашивать местных, но не думаю, что это стоящее занятие. Не будем отвлекать человека, тем более что наверняка записка хранится дома. Вот вечером и позвоним ей домой.
– Интересно, что там в записке?
– Мне тоже интересно. Но гадать можно до бесконечности.
– А еще интересно, куда делся алмаз. – Вспомнив о камне, Ник помрачнел.
– Знаешь, мне тут мысль в голову пришла, – сказала Серафима задумчиво. – А что, если Рощин свистнул камень и именно потому его застрелили?
Ник застыл на пороге телефонной будки и посмотрел на Серафиму с нескрываемым уважением:
– Слушай, а ведь это вполне возможно! И как тебе только в голову пришло?
– Вообще-то у меня не такая уж глупая голова. И потом, я пишу о криминале и, можно сказать, стала уже профессионалом.
– Профессионалом от криминалитета?
– Нет, я по другую сторону баррикад, – улыбнулась она. – Точнее, я нейтральный наблюдатель. Освещаю для народных масс борьбу добра со злом.
Они вышли из приветливой тени кафетерия и остановились посреди небольшой пыльной площадки. Тут шла бойкая торговля: квас, сувениры, фотопленка… Чуть дальше, из чебуречной, доносился упоительный запах жареного теста и зелени. Серафима сглотнула слюну. Здешние чебуреки были самыми вкусными из тех, что она ела в своей жизни. Нежные, с начинкой из домашнего сыра с укропом. Настоящий кулинарный экстаз!
– Ну, что делать будем? – спросил Ник.
– Не знаю. До вечера еще далеко. В гостинице сидеть – неинтересно.
– Ну тогда пошли на пляж. Жарко!
– Давно пора, – язвительно заметила Серафима. – Я тут уже сколько? Шесть дней, кажется, а на пляже ни разу не была.
– Вот и откроем купальный сезон. Надо же когда-то начинать!
Глава 11
Но на пляже разговор снова вернулся к расследованию. Кстати, очень удобное место для конфиденциальных разговоров: кругом шум-гам, визжат дети, плещутся волны, воркуют парочки, заунывно кричат торговцы… Хоть государственные тайны обсуждай, никто ничего не услышит.
Нет, для начала Серафима и Ник, конечно, вдоволь наплавались в прохладной водичке. Расследование расследованием, но простые отпускные радости никто не отменял.
Серафима вообще чуть не уронила челюсть на песок, когда увидела Ника в плавках. Близлежащие и близсидящие девицы оживились и как по команде сделали стойку. Что и следовало ожидать. Ник был жутко красив, у Серафимы даже в глазах слегка помутилось. Впрочем, она вовремя вспомнила свое гениальное решение воспринимать его исключительно как компаньона и сообщника, а потому попыталась взять себя в руки и принялась глазеть по сторонам в поисках достойной замены.
Никого подходящего не нашлось: или пузатые отцы семейства с малиновыми от солнышка носами, или худосочные юнцы. Нашлась, правда, парочка пляжных приставал, но их Серафима вообще не воспринимала как класс.
Итак, они долго плавали, потом, усталые, выползли на берег и растянулись на жестких пластмассовых лежаках. Серафима тут же принялась намазываться кремом для загара, втайне ожидая, что Ник предложит свою помощь. Но тот, видно, не смотрел дурацкие сериалы и не читал дурацкие книги: помочь не предлагал, да и сам проигнорировал этот важный процесс. С другой стороны, кожа у него и так смуглая – можно не бояться обгореть на солнце.
– Красота какая, – пробормотала Серафима, устраиваясь поудобнее.
– Угу, кайф.
Мимо промчались какие-то ужасные дети, устроив под носом у Серафимы песчаную мини-бурю. Та
