Ян уже строил предположения о цифрах человеческих потерь в результате столкновения с силами Теократии, как вдруг раздался звонок. Тотчас же в углу экрана появился вид коридора за дверью.
– Войдите, – сказал Кормак, и дверь распахнулась у него за спиной.
– У меня есть важное сообщение! – Мейка вбежала в каюту.
– О чем речь? – спросил он и отправил в рот очередной кусок, запивая его глотком вина.
– Между Шрамом и драконом установлена некая связь.
– А именно?
– Еще до обнаружения шара драконид проявлял… признаки расстройства, потери сознания, даже впадал в конвульсии.
– Контакт?
– Это наиболее приемлемое объяснение.
– Откуда подобные предположения?
– Потому что дракониды весьма стойки, и, по моим сведениям, мало что способно вывести их из равновесия. Но дракон рядом, и это странное совпадение…
'Интересно, догадалась ли она задать Шраму прямые вопросы по поводу его состояния? '
– Где Шрам сейчас? – спросил он.
– С големом – Гангом. Они должны были отправить пленных в заморозку. Видимо, у них возникли проблемы с коммуникацией.
'Надо же, Мейка избавилась от предубеждений по поводу Ганга… '
Кормак повернулся к экрану.
– ИР, вы можете установить прямую связь с драконидом?
– Через дрона, – ответил голос подчиненного интеллекта, с которым соединил его 'Оккам'. Одновременно на экране появилась схема многочисленных коридоров корабля, и после некоторых переключений в кадре появился Шрам, шагавший вслед за Гангом.
– Шрам, дракон говорил с вами? – спросил Кормак.
Продолжая шагать, Шрам поднял взгляд на дрона, летевшего впереди него, моргнул, осклабился, но ничего не ответил. Ян фыркнул с досады: совсем как его создатель – не любит сразу открывать карты.
– Шрам, я приказываю вам немедленно вернуться. Мы встретимся на капитанском мостике, как только Томалон будет готов принять нас, вам ясно?
Шрам кивнул и остановился. В последний момент на экране Кормак уловил, как Гант шлепнул драконида по плечу, а затем тот повернул обратно.
– Надеетесь что-нибудь выяснить? – Мейка вопросительно уставилась на него.
– Предпочитаю иметь дело с потенциальной опасностью лицом к лицу и разбираться с ней как можно быстрее, – ответил Кормак, нанизывая на вилку морковку.
Кормак, Шрам и Томалон стояли на капитанском мостике и наблюдали за тем, как десять кораблей- тягачей приближались к дракону. Ян то и дело поглядывал на драконида. И только в момент, когда первый из тягачей остановился рядом с драконом, он заметил признаки того, о чем ему говорила Мейка. Шрам вздрогнул, потом – еще раз, когда второй тягач занял свою позицию. После приближения третьего тягача драконид улыбнулся – если это можно было назвать улыбкой.
– Вы что-то чувствуете? – спросил Кормак. Шрам кивнул.
– Что именно?
– Боль.
– Это мы испытываем боль. Мне казалось, вы можете пренебрегать ею.
Молчание.
– Это ведь не совсем боль, верно?
– Он пытается взять меня под свой контроль.
– И у него получается?
– Нет. Но у меня получится. 'Получится – что ? '
Кормак уже хотел задать этот вопрос, когда перемена в выражении лица Шрама заставила его взглянуть на экран. Теперь все тягачи заняли свои позиции, хотя большинство их оставалось за пределами охвата камеры. Дракона начали буксировать к 'Бритве Оккама'.
– Как вы предполагаете держать его на безопасном расстоянии от корабля?
– Он сам обеспечит свою безопасность при помощи псевдоподий, – ответил Томалон.
– Есть проблемы?
– Нет. Какая-то часть его тела окажется вне пределов поля подпространства. Но он утверждает, что этот кусок так или иначе совпадет с радиоактивной частью. Эта часть останется здесь – она будет отрезана.
'Оказывается, можно совершать хирургические операции при помощи генератора поля подпространства? '
