– Почему? – спросила она, вглядываясь мне в глаза.
– Знаешь, почему-то мысль о потере члена команды, даже случайного, вызывает у меня глубокое отвращение…
На самом деле еще большее отвращение вызывала возможная гибель молодой красивой женщины, но я счел за лучшее промолчать.
Стенки колодца были обжигающе холодны. Отчего ж я тараканом не родился? – подумал я запоздало и начал свое скольжение вниз.
Тонкая ткань подкладки почти сразу собралась у лопаток тугим валиком и прикрывала лишь частично. Это я сразу ощутил, когда решил сбросить темп скольжения. Интересное ощущение – ледяной ожог. Хорошо, что труба была в меру гладкой. Над моей головой отчаянно сопела Кло. Я, пожалуй, в ней не ошибся. Девчонка старалась изо всех сил и падать мне на голову не собиралась. В отличие от нее я, похоже, быстро выдыхался. Все-таки местная медицина сохранению спортивной формы не способствует. Но дно было уже рядом, чему я немало обрадовался. В первый момент… А потом бешеный поток чуть тепловатой воды подхватил меня, и я подобно унитазному объекту полетел вдоль водовода, радуясь, что успел набрать воздуха в легкие.
Шмяк.
Искры из глаз, птички и массивная решетка, которую я нащупал собственной головой. Что характерно, руки, выставленные вперед именно на этот случай, прошли точно в ячейки решетки. А голова наткнулась на толстенный металлический прут. Мне даже не пришлось ничего делать. Я просто довернул голову в сторону, и меня протащило сквозь решетку, словно фарш через мясорубку. Я уже покидал ее, когда сокрушительной силы удар потряс мое тело до ногтей и выдавил остатки воздуха из легких. Похоже, что-то случилось с тюрьмой. Неужели авария? С чего бы вдруг?
Никогда больше не буду глушить рыбу. Это ж варварство какое-то…
Когда я вынырнул на поверхность, шел сильный дождь, и ночное небо, коротко освещаемое вспышками молний, было затянуто сплошным пологом тяжелых облаков. Обломки скалы уже отлетались, и она предстала мне в своем новом облике – изгрызенным пеньком примерно двадцати метров в высоту. Последние следы позорного узилища и милитаристского гнезда домывались теплым ливнем. Через пару секунд на поверхность вылетела Кло и занялась одновременно тремя делами. А именно стала ругаться, дышать и отплевываться. Я молчаливо выполз на камни, ожидая, пока буря уляжется, а когда она успокоилась, громко сказал, перекрывая шум дождя:
– Вы не подскажете, в какую сторону ближайшая остановка такси?
В ответ она засмеялась и закричала в ответ:
– А что дальше?
В два мощных гребка Кло подплыла к подножию скалы и забралась рядом.
– Ну ты даешь! – восхитился я. – Еще пару часов назад ты готовилась просто с честью умереть под пытками. А пять минут назад была готова всего лишь дорого отдать свою жизнь. Твои аппетиты растут в геометрической прогрессии. Я не удивлюсь, если конечной целью твоего путешествия будет место президента какой-нибудь звездной ассоциации.
– Было бы, конечно, неплохо, – скромно отозвалась она. – Но сначала надо добраться до центральных миров.
– Разумно, – тоном умудренного жизнью учителя одобрил я. – А далее?
– Это ты меня спрашиваешь?
– А что, тут есть кто-то третий? – вопросом на вопрос ответил я. – Я бы хотел услышать твое мнение.
Кло уже открыла рот, как я прервал ее:
– И кстати, учти, что через какое-то время тут появятся поисковые партии на предмет поиска уцелевших.
– Много они найдут ночью! – Она фыркнула, словно вынырнувший на поверхность тюлень. – Притом уже штормит…
Шторм и вправду нарастал. Было уже около трех баллов, а судя по летящим по небу облакам и шквалистому ветру, ниже шести не будет.
– Не найдут, – согласился я. – Но искать будут. Поэтому предлагаю потихоньку двигать костями.
– Куда? – засмеялась она. – Тут на двести километров вокруг одна вода.
– Значит, будем долго плыть. Показывай дорогу!
22
Красный. Гриф «Копье»
Группе технического контроля, приданными силами установить причину отказа связной аппаратуры с «Опорной базой 28». Принять меры для недопущения срывов впредь.
Спокойного заплыва не получилось. Несмотря на то что это был путь в никуда, и я прекрасно понимал, что мне не преодолеть это расстояние по открытому морю в шторм, мы исправно ныряли при проходах поисковых машин. Это был просто рефлекс. Море было относительно теплым, так что смерть от переохлаждения нам не грозила. А вот волны и усталость прикончат наверняка…
Экономя дыхание, мы молча работали руками, а я в ураганном темпе прокачивал все уголки памяти. Список потерь был на удивление невелик. Видимо, за меня тоже не успели приняться как следует. Везет мне, однако.
Но выдыхался я быстро и, похоже, окончательно. Энергия в этом окраинном мире струилась тоненькими и редкими ручейками, и мне никак не удавалось зацепить хоть один из них. Я уже не плыл, а только бессильно дрейфовал, наблюдая, как Кло барахтается вокруг, пытаясь подбодрить и утешить. Вдруг она замерла, и я сразу услышал тонкое пение турбин и гул рассекаемой воды. Что-то надводное двигалось в нашу сторону, и причем быстро.
Я поднял голову повыше и тут же хлестко получил одной из сорванных ветром волн по морде.
– Это, часом, не сторожевик по нашу душу? – пробулькал я из-за набравшейся в рот соленой воды.
– Нет. Сторожевики здесь не водятся. Арнийцы в основном летают, – ответила Кло. – Это наверняка контрабандисты Гронха. Вода – их стихия.
– Это хорошо или плохо? – поспешил уточнить я.
– Не знаю, – ответила она. – Но попробовать стоит.
Она стала кричать, размахивать руками и выпрыгивать из воды, производя всяческий шум. Я сильно опасался, что из-за шума волн и двигателей нас не услышат, но вдруг свист перешел в утробный гул и из темноты ударил ослепительно-голубой луч прожектора. Он скользил по серебряно сверкающим в створе луча волнам, пока не уткнулся в наши барахтающиеся тела. Смотреть на луч было больно, и я отвернулся. Через минуту, подрабатывая мягко взвывающими двигателями, скорее всего, швартовочными электромоторами, катер подошел почти вплотную, и с ближайшего к нам борта с лязгом откинулась в воду небольшая лесенка.
На палубе, у самого трапа, стояли двое в синей униформе, многозначительно поигрывая ручными излучателями. Не успели мы вскарабкаться наверх, как турбины взвыли вновь и катер тряхнуло так, что я чуть не улетел за борт.
И я и Кло были почти совершенно обнажены, если не считать обрывков тюремного тряпья. Вполне естественно, что один из моряков плотоядно улыбнулся, глядя на изумительное тело моей спутницы. Но вот происшедшее дальше совершенно не вязалось с образом добропорядочных людей. Высокий и мускулистый моряк что-то приказал своему напарнику, и тот неожиданно и, как ему казалось, резко размахнулся, метя рукояткой излучателя мне в голову. В итоге он промахнулся, поскользнулся и улетел прямо за леера, в кипящую от винтов воду. Причем все сам, почти без моей помощи. Зато второй уже без особых изысков просто поднял пистолет на уровень глаз, собираясь испарить мне мозги, как вдруг скоропостижно скончался, судя по конвульсивному движению тела, от перелома позвоночника. Выбросив за ненадобностью излучатель, он тоже бросился за борт. Глупо, конечно, предполагать, что хрупкая девушка могла одним движением перебить позвоночник здоровому мужику. Да и тем более перебросить его через метровое ограждение палубы. Поэтому я отнес все к частым в такой ситуации превратностям судьбы…
Вдруг ожило какое-то громкоговорящее устройство, и Кло, как-то ощерившись и пригнувшись, мягким
