– То есть?
– Мы поможем вам найти ваших детей… Но сперва – поможем вам и еще некоторым нашим друзьям выбраться отсюда.
Растерянно пожав плечами, О'Хара спросил:
– Что – меня вновь досрочно освободят?
– Нет.
– Тогда – что же?
Оглянувшись в сторону охранника – тот стоял в конце комнаты, равнодушно взирая на заключенных, адвокат прошептал:
– Мы организуем вам побег…
– Побег?
– Ну да… А почему это вас так удивляет? – спросил адвокат.
– Но зачем?
– Разве вы не хотите воссоединиться со своей семьей?
– Хочу. А что, неужели нет никаких шансов на законное освобождение? Ведь следствие располагает только видеозаписью и свидетельскими показаниями полуторагодичной давности, а этого, как вы мне сами говорили, явно недостаточно… По закону меня вполне могут освободить под залог…
– Однако, этих показаний более чем достаточно, чтобы продержать вас тут неопределенное время – всегда можно найти причину.
Патрик удивленно поднял брови.
– Это почему?
– Потому что общественное мнение относительно ИРА и всего, что касается североирландского вопроса, накалено в Великобритании до последнего градуса. В последнее время обстановка в Ольстере значительно осложнилась, и не в интересах многих, – адвокат снова многозначительно поднял указательный палец вверх, намекая на какие-то высшие сферы, – не в их интересах выпускать вас… Это может вызвать нежелательные кривотолки.
После недолгой паузы О'Хара, пожевав губами, поинтересовался:
– Даже если мою вину никому не удастся доказать? А ее и не удастся доказать, вы мне сами об этом говорили… Да и я сам это знаю не хуже вас.
– Даже если ни по одному пункту обвинения не будет вынесено положительного решения. – Друг Уистена О'Рурка немного помолчал, а затем вновь повернул беседу в первоначальное русло:
– Так что, мистер О'Хара, разве вы не хотите вновь обнять Уолтера и Молли? Разве вы не воспользуетесь возможностью бежать? Неужели вы не хотите попасть на свободу?
– Хочу конечно…
– По вашему виду можно решить, что вам это безразлично, – возразил адвокат.
– Нет, теперь, – О'Хара сделал сознательное ударение на этом слове, – теперь мне это уже небезразлично… Но я никак не могу поверить, – продолжил Патрик пересохшими от волнения губами, – никак не могу поверить, что это действительно возможно…
Он имел в виду не предстоящий побег, а возможную встречу с детьми.
Как, он увидит Уолтера и Молли? После всего?
Адвокат, однако, понял последнюю реплику собеседника по-своему.
– Организовать побег куда трудней… Кстати, не только вам, но и многим другим. Это будет групповой побег, наверное, самый крупный за всю историю английской пенитиционарной системы. – Адвокат еще раз обернулся в сторону охранника и свистящим полушепотом добавил:
– Ваши дети находятся в Оксфорде, в одной очень богатой, почтенной семье… Кстати, женщина, их приемная мать – ирландка. Я думаю, что вам удастся с ней договориться, – пообещал адвокат на прощание. – Когда вы окажетесь на свободе, то позвоните вот по этому телефону, – он протянул собеседнику вырванную из записной книжки страничку с номером телефона, – и там вам все объяснят все более подробно…
Сложив листок вчетверо, О'Хара положил его в нагрудный карман.
– Что это за телефон? – с надеждой в голосе спросил он.
– Это – новый телефон мистера О'Рурка. А теперь послушайте…
После разговора с адвокатом Патрик словно бы помолодел лет на десять – плечи его распрямились, походка приобрела пружинистость, уверенность, и сам Патрик стал будто бы даже немного выше ростом.
Да, теперь в его жизни появился смысл – дети, его дети.
Уолтер и Молли.
Как – неужели он скоро увидит Уолтера и Молли, неужели он действительно обнимет их, поцелует, неужели это реально?
Патрик и верил, и не верил в это.
Он твердо знал одно: сейчас, когда ему уже не на что надеяться, надо воспользоваться такой возможностью, надо попытаться бежать.
