Внешне Джастина оставалась спокойной, но при этом она чувствовала, что теряет силы. Она поняла, что не сможет долго держаться.
– Поверь мне, нам больше не стоит встречаться, – сказала она. – Так будет лучше для всех. Отвези меня домой.
– Нет, Джастина!
Он снова схватил ее за руку, но на этот раз она второй рукой разогнула его пальцы, высвободилась, встала и медленно пошла на улицу, так и не притронувшись к своему кофе.
Питер вел машину, нервно дергая руль. Джастина мрачно сидела рядом.
– У тебя есть платок? – спросила она. – Я забыла свой дома, у меня, кажется, насморк.
Питер машинально пошарил в карманах.
– Да нет у меня никакого платка.
Джастина усмехнулась:
– Ты действительно настоящий мужчина.
– Продолжаешь издеваться? – вспылил Питер.
– Нет, я серьезно. Настоящий мужчина никогда не имеет платка в кармане. Ты никогда не задумывался почему?
– Я прекрасно знаю почему, – нервно ответил ей Питер, – но говорить об этом не собираюсь.
– Неужели это секрет? – язвительно заметила Джастина.
Питер не ответил, а только слегка поморщился.
В ту же секунду он, обгоняя идущий впереди «ягуар», выскочил на встречную полосу и чуть не столкнулся с тяжелым грузовиком. Тот издал леденящий душу сигнал.
Неожиданно для Питера Джастина рассмеялась:
– Ты бы ехал повнимательней, – обратилась она к нему. – Я думаю, умирать нам еще рано.
– А, – небрежно отмахнулся Питер, – мне все равно.
– Это почему же? – спросила его Джастина.
– Потому что я тебе больше не нужен, – мрачно ответил он.
Неожиданно Питер свернул на обочину и резко затормозил.
– Я не могу больше так, – чуть не прокричал он, поворачиваясь к ней. – Моя любимая, единственная, милая!
Порывисто дыша, Питер протянул к ней руки. Он уже не мог совладать с собой – страсть закипала внутри. Джастина сначала пыталась отвернуться, освободиться от его объятий, но он становился все настойчивей: сжимал ее крепче, целовал руки, шею.
– Нет, не надо! – восклицала она, но с каждым разом голос ее становился слабей.
Уже обессиленная, Джастина пыталась сопротивляться, но поняла, что от его поцелуев стала терять рассудок. Силы покинули ее, и она сдалась.
В это время она почувствовала, как спинка ее сидения плавно опускается. Они вновь забыли обо всем, окунувшись в океан страсти, вновь обретая такое хрупкое блаженство.
– Понимаешь, Питер, – сказала Джастина, когда они возвращались домой, – все это прекрасно, но больше никогда не повторится.
Джастина чувствовала, что каждый раз после физического удовлетворения на душе у нее становится все тяжелее и мучительнее. Терпеть постоянно такие муки она была уже не в силах. Она прекрасно понимала, что разорвать эту связь невыносимо трудно: ведь чувства их оставались сильны и каждый раз пылали с новой силой. Задушить их в себе она была бессильна. Но бесконечно так продолжаться не могло.
«Нет, это была наша последняя встреча. Все. Ни за что. Никогда больше!» От этих мыслей становилось очень больно, но Джастина понимала, что не должна показывать своих страданий, ведь Питер весьма порывист и может наделать глупостей.
Нельзя войти в одну реку дважды. Они сами решили свою судьбу. У них ничего не получалось еще тогда, а тем более ничего не может получиться сейчас.
Было около девяти вечера, когда служанка позвала всех ужинать.
Перед тем как спуститься в холл, Джастина подошла к окну и отдернула штору. Машина Питера стояла во дворе, а значит он был дома один. От этой мысли сердце Джастины мучительно защемило. Как ей хотелось быть сейчас там у него дома, и как ей тяжело, любя его всем сердцем, идти сейчас на разрыв. Питер не понимал, а вернее не хотел понимать, зачем она это делает. Он обвиняет ее в жестокости, но ведь она в равной степени жестока как к нему, так и по отношению к себе.
Джастина медленно спускалась по ступенькам и с каждым шагом все яснее и яснее ощущала, что все эти славные домашние мелочи больше не интересуют ее.
За столом была вся семья в полном сборе и дети, не дождавшись ее, уже ели. Джастина села на свое место за столом и стала автоматически перебирать вилкой, ничего не замечая вокруг.
– Тихо! – вдруг воскликнула она. – Ничего не слышно.
– А что ты хочешь услышать? – удивленно спросил ее Лион.
