Саша не чувствовал удовлетворения, если принца не окружали по крайней мере дюжина слуг и шесть сундуков с одеждой. Если бы Саша только знал, что однажды Деймиену пришлось бороться за жизнь в горах Нвенгарии без смены белья и даже без еды, он упал бы замертво.
– Какая свита? – с заинтересованным видом спросила леди Траск.
Самая юная из девушек – Меган, вот как ее звали, – подошла к хозяевам, и все четверо как один уставились на принца в ожидании объяснений. У Меган были те же карие глаза, темно-рыжие волосы и то же глубокомысленное выражение лица, что и у мужчины. Отец и дочь.
У леди Траск, как и у Пенелопы, были широко распахнутые зеленые глаза, золотистые волосы и четкие черты лица. Мать и дочь.
Деймиен по-нвенгарски обратился к Саше:
– Никто не сообщил мне, что у принцессы есть дочь.
Саша развел руками ладонями вверх.
– О дочери не упоминалось. Кольцо перешло к леди Траск. На этом – все.
Дворецкий прокашлялся.
– Миледи, как мне распорядиться относительно… э-э… свиты?
– Помести их, разумеется, наверху, – проговорила леди Траск. – У нас достаточно места. И приготовь покои для принца. – Она сделала шаг к Деймиену и широко улыбнулась. – Вы действительно принц?
Деймиен чуть склонил голову.
– Я – принц Деймиен Нвенгарский, а вы – леди Траск?
– Да, конечно. Разве нас не представили? Господи, Пенелопа! Что у тебя за манеры! Сделай книксен, дорогая. Он же принц.
Пенелопа присела в книксене, которым могла бы гордиться любая мать, но выражение лица у нее оставалось напряженным, а в глазах плескалось беспокойство.
– А это мистер Майкл Тэвисток, э-э… друг семьи. Его дочь мисс Меган Тэвисток.
Тэвисток поклонился, так же настороженно, как Пенелопа. Выпрямившись, он придвинулся на шаг к леди Траск и оказался совсем рядом, так сказать, «подставлял плечо». Да, дела.
Тэвисток явно ее любовник. Мужчина занимает пространство непосредственно рядом с женщиной после того, как переспал с ней. Он делает это бессознательно. Этим слегка собственническим движением Тэвисток выдал, кем для него является леди Траск.
Это может создать проблему.
Дочь Тэвистока смотрела чуть более приветливо. Она присела в реверансе и улыбнулась широкой юной улыбкой.
– Рада познакомиться с вами. Девушки в Лондоне позеленеют от зависти, когда я им расскажу, что встречала всамделишного принца.
Люди из свиты сильно шумели в холле. Дворецкий пытался их перекричать:
– Нет-нет, не ставьте его здесь. Сюда, малый, сюда. Сюда, я говорю, ты что, не понимаешь по- английски?
Мистер Тэвисток спокойным тоном заметил:
– Думаю, сэр, вам лучше самому все объяснить.
Деймиен встретился с ним взглядом. Вот человек, который, если сможет, будет ему противиться. И он не дурак.
– Это несложно. – И Деймиен щелкнул пальцами. – Саша!
Саша поклонился и взял шкатулку из розового дерева, которую он еще раньше поставил на стол. Повернувшись к четырем зрителям, он благоговейно приподнял крышку.
– От его высочества принца Деймиена прекрасной Симоне Брэдшоу, ныне леди Траск, принцессе Нвенгарской.
Внутри коробки на черном бархате лежало ожерелье из старинных квадратных рубинов. В центре оправы красовался рубин размером с яйцо малиновки, сияющий тусклым кроваво-красным светом.
Леди Траск ахнула и машинально прижала руки к груди.
– Это мне?
– О Господи! – выдохнула Меган. – Будь я католичкой, то перекрестилась бы.
Пенелопа отступила на шаг, прячась за спины присутствующих. Глаза ее возбужденно вспыхнули.
– Почему вы называете ее принцессой Нвенгарской? – хмурясь, спросил Тэвисток.
Саша стал объяснять:
– Потому что она происходит от его божественного величества принца Августа Адольфа Авреля Лорана Нвенгарского.
Леди Траск захлопала глазами.
– Разве?
– А вы не знали?
