Клеопатру? Должно быть, родители все-таки любят ее по-своему. Интересно, будут ли они по ней тосковать, когда она умрет? Почувствуют ли какую-то перемену?
Отец был родным только Лэмдину, а Лору удочерил, когда женился на ее матери, и дал ей свою фамилию, а на большее та и не претендовала в страхе, что он передумает. Внимания же детям уделялось одинаково мало. Иногда ей казалось, что отец купил эту отдаленную усадьбу и землю для того, чтобы они с Лэмдином поменьше попадались ему на глаза. Для того чтобы нанять управляющим мистера Уильямса, у него также были свои причины. Количество поклонников у Лоры было так мало, что на ошибки молодости шансов почти не оставалось, да и бдительность мистера Уильямса сыграла свою роль. Ей уже исполнилось двадцать пять, но никаких предложений — ни благородных, ни непристойных — ей так никто и не сделал. Придется умереть старой девой.
Вскоре усталость взяла свое — Лора забылась сном и проснулась только утром. Сияло солнце, и это никак не вязалось с ее настроением. Внезапно девушку охватила ярость. Распахнув двери, она выбежала на балкон и стала колотить кулаками по перилам. Это же несправедливо! Ей хотелось жить. Жить, а не прозябать в этой деревушке, пересчитывая коров с овцами и беспокоясь насчет урожая, который ей даже не принадлежит! Почему она должна киснуть, пока родители путешествуют, а брат возится со своими лошадьми?!
«Все, с этим покончено!» — поклялась себе Лора.
Вбежав обратно в комнату, она схватила хрустальный пузырек с духами и с силой запустила им в стену. Столик разлетелся от удара кувшином с водой, и на полу осталась большая лужа, груда щепок и осколков. Уже задыхаясь, она смахнула безделушки с каминной полки.
Потом огляделась, в отчаянии сжав руки. Ее охватила паника. Она опустилась на кровать и заплакала.
Глава вторая
Прошло десять дней. За это время Лора все обдумала и твердо решила больше не убиваться и не жалеть себя. Времени оставалось мало, и нужно было воспользоваться им в полной мере.
Когда она объявила, что собирается в Лондон, Лэмдин не возражал. Наоборот, он одобрил эту мысль и даже пообещал отвлечь мистера Уильямса, чтобы она смогла спокойно уехать.
Лора не собиралась тосковать по дому. Конечно, она будет скучать по Лэмдину, по своей чудесной лошадке Клеопатре и даже по старому дураку Джеймсу и по сельским жителям, но все равно не вернется. Хватит влачить жалкое существование.
В Лондон она прибыла с намерением начать жить по-настоящему, не откладывая.
Сначала Лора сходила к молодому врачу, который подтвердил диагноз доктора Кэдуолледера сразу, как только она рассказала о симптомах. После этого он предложил ей провести долгий и дорогостоящий курс лечения, но Лора отказалась, потому что гарантии выздоровления врач не дал. Очевидно, болезнь и вправду была неизлечима, но это только укрепило ее решимость. Вместо того чтобы жаловаться на судьбу, Лора отправилась по магазинам.
Через пару часов она уже гордо шагала по улице, держа над головой новый зонтик. Волосы ее были уложены в замысловатую прическу, голову венчала изящная шляпка с перьями, лицо оживлял незаметный с первого взгляда макияж, а под дорогим платьем скрывалось прелестное шелковое белье. У Лоры появилась уверенность женщины, которая точно знает, что одета по последней моде. Единственное, что не вполне соответствовало ее облику, — это дорогая коричневая трость, та самая, в которой был скрыт стилет. Зато с этой тростью Лора чувствовала себя неуязвимой.
Войдя в большое здание и приблизившись к лифту, Лора почувствовала, что все взгляды обращены на нее. Она вскинула подбородок и улыбнулась про себя. К черту смерть! Отныне каждое мгновение ее жизни будет заполнено до отказа. А если ей повезет, то прожить с толком оставшееся время ей поможет мистер Шон Уайлдер.
Поднявшись на третий этаж, она с легкостью нашла полуоткрытую дверь из матового стекла, на которой было написано: «Сыскное агентство Уайлдера». Шон не заметил ее, и Лора остановилась, чтобы его рассмотреть. Ей бросилось в глаза, какие у него широкие плечи. Он был еще выше и крепче, чем ей показалось при первой встрече.
Темно-коричневый габардиновый костюм подчеркивал цвет глаз и волос. Лора отметила про себя, что в одежде он придерживается консерватизма и сдержанности, впрочем, костюм был прекрасно сшит и явно стоил недешево. Этот человек был очень хорош собой и к тому же буквально излучал ум и уверенность в себе. И потом, Лора по опыту знала, что он неравнодушен к чужому горю. Лучшего выбора она сделать не могла… Оторвавшись от раздумий, Лора постучала в дверь.
— Поставьте кофе на стол, — пробормотал Шон, роясь в ящике стола. — Там лежат два пенса, возьмите. — С этими словами он наконец достал нужную папку и стал ее просматривать.
Хорошо, что он вел собственные записи, пока работал в Скотланд-Ярде. Конечно, придется полистать официальные дела, но все же эти памятки лучше, чем ничего. На этой неделе ему пришла анонимная записка. Наверняка ее послал кто-нибудь из тех преступников, доказательства чьей вины он искал. Таких людей было немало, но он подозревал Джорджа Лакхерста, пойманного за убийство. Почерк не оставлял сомнений в том, что записку написал достаточно образованный человек, каким Лакхерст и являлся. Не выпуская папку из рук, Шон еще раз взглянул на послание, состоявшее из одной фразы: «Сволочь, я тебя уничтожу». Лакхерсту удалось сбежать, когда его перевозили из одной тюрьмы в другую. Нужно будет расспросить о нем инспектора Маклиндена.
— Мистер Уайлдер? — неожиданно окликнул его нежный, мелодичный голос.
Шон резко обернулся и даже не заметил, как бумаги выпали из папки и рассыпались по полу. Прекрасная фея в бледно-лиловом платье из жоржета улыбнулась и наклонила голову.
— Извините, что помешала вам, сэр, но я пришла по делу. И еще я принесла вашу вещь. — Она прошла вперед и осторожно положила ему на стол трость.
Он узнал посетительницу и неожиданно для себя обрадовался. Трудно было не узнать эти огромные серые глаза, нежный выразительный рот, в котором уже не было прежнего трепета.
— Кого я вижу! Мисс Мидлбрук.
— Вы меня узнали! — радостно воскликнула она. — Это и неудивительно, если вспомнить, как я себя вела во время вашего визита. Извините меня. Должно быть, вы подумали, что я избалованная дурочка.
— Вовсе нет, — ответил он. — А где же ваш брат? — Шон лучше других понимал, как даме опасно ходить по городу без сопровождающих. — Неужели вы одна?
Лора кивнула, и перо у нее на шляпке всколыхнулось.
— Одна. Но ни Лэмдин, ни отец не имеют к моему делу никакого отношения. Можно присесть?
— Да, разумеется. — Шон придвинул к ней стул. Сев напротив, он подумал о том, как она изменилась. В первую встречу он видел ее в старомодном платье, с кое-как уложенными волосами. Тогда эти необыкновенные серые глаза были полны слез и отчаяния, а сейчас она смотрела на него спокойно и уверенно. А от ее очаровательной улыбки мог растаять кто угодно. Шон был просто околдован, но поспешил одернуть себя. В конце концов, она пришла сюда по делу, а не ради его восхищенных взглядов. — Так чем я могу вам помочь, мисс Мидлбрук?
— Я хочу сделать вам предложение, мистер Уайлдер. — Она испытующе посмотрела ему в глаза. — Возможно, вы этого не знаете, но я достаточно богата. Бабушка со стороны матери оставила мне в наследство крупную сумму и акции. Полгода назад я достигла того возраста, в котором могу распоряжаться всем этим сама.
— Вам повезло, — сказал Шон, не понимая, зачем она доверяет ему такие вещи. — Я полагаю, есть какая-то причина, по которой вы рассказываете мне о своих финансовых делах?
— Конечно, — произнесла Лора. — Каждый фартинг из этих денег будет принадлежать вам, если вы согласитесь на мое предложение. — Она нахмурила свои красивые брови. — Сэр, я очень вас прошу, примите его.
Шон улыбнулся. Все очень просто. Наверно, она хочет, чтобы он устроил слежку за ее женихом —
