— И как ты собиралась этого добиться?
— Ранчо все же приносит доход. Постепенно мы выкарабкиваемся. Медленно, признаю, но это так. Так что, надеюсь, мое финансовое положение исправится.
— Не вини Билла, что он сомневается.
Краска на лице Кейтлин стала гуще.
— Если он так считает, почему ничего не сказал? Мы могли бы поговорить. Билл знает, как идут дела на ранчо. Знает, что у папы были... — Она прикусила губу. — Билл понимал, что мне нужно время.
— Сколько времени, Кейтлин?
— Точно не знаю.
— Вот и Билл тоже не знал, и ситуация стала его тревожить.
Кейтлин вдруг поняла, что не удивлена: просто была так измотана, что не придавала значения кое- каким вещам. Иначе заметила бы и странную напряженность при встречах Билла и его жены Элис, и то, что, беседуя с ней, оба избегали смотреть в глаза.
Билл Оттер и отец Кейтлин дружили с детства, вместе учились, и дружба их была одной из постоянных величин ее жизни. Когда родители умерли, Билл и Элис были рядом, звонили Кейтлин, приглашали к себе. Однако сейчас, вспомнив об этом, она не смогла припомнить, когда Оттеры в последний раз звали ее в гости.
Кейтлин взглянула на Мейсона.
— Можешь не верить, но до смерти отца я понятия не имела о закладной. До тех пор я вообще не знала, почти не знала, как вести дела.
— И тебя не учили разбираться с финансами?
— Никогда, — призналась она.
Отец погиб, когда однажды ненастной ночью возвращался на ранчо: машину занесло на скользкой дороге. Шериф пришел к заключению, что водитель не сумел справиться с управлением. Кейтлин делала вид, что верит этому объяснению, про себя же считала, что скорбь по утрате жены сделала ее отца ко всему безразличным, в том числе и к собственной жизни. Он не нашел даже времени привести в порядок свои дела.
Кейтлин взглянула на Мейсона и содрогнулась, увидев застывшее на его лице непреклонное выражение.
— Ты говоришь, Билл хотел избавиться от закладной.
— Верно.
— И тут на сцене появляешься ты. Мейсон Хендерсон приходит на помощь.
Мейсон пожал плечами, показывая, что его не задевает сарказм Кейтлин.
— Как удачно совпало, что ты появился в нужное время и в нужном месте, — мрачно продолжала она. — И почему только мне не верится, что все именно так?
— Потому что ты слишком разумна.
Он улыбнулся ей, и улыбка согрела его глаза, углубив морщинки вокруг них. Хорошо бы еще, подумала Кейтлин, чтобы при этом сердце мое не выпрыгивало из груди.
— Так это не совпадение?
— Разумеется, нет. Я следил за делами на ранчо все эти пять лет. И знал о закладной.
— Знал? Откуда?!
— Нетрудно было узнать, Кейтлин. Если постараться, конечно. Кроме того, слухами земля полнится. Когда я выяснил, что Билл Оттер дергается, я приехал и потолковал с ним. К чести его, должен сказать, что мне пришлось-таки попотеть, прежде чем он принял решение.
Несмотря на жару, Кейтлин трясло от озноба.
— Пять лет... И все это время ты потратил на то, чтобы получить здесь власть.
— Пять лет назад все, что у меня было, — это сжигающее меня честолюбие. Я знал, чего хочу, но не мог купить и угла амбара, не говоря уж о ранчо. — Он помолчал. — Помнишь, что я тебе обещал, когда мы виделись в последний раз?
— В баре?.. — Кейтлин постаралась, чтобы голос ее звучал как можно небрежнее и обыденнее. — Ты был с рыжеволосой девицей. Кажется, ее звали редким именем А! Мэри.
— Так ты помнишь. — В глазах Мейсона ничего не отразилось.
— Конечно, почему бы и нет?
Мейсону незачем знать о боли, что пронзает ее всякий раз при воспоминании о том страшном дне.
— Интересно, что ты запомнила даже имя... — Он по-прежнему смотрел ей в глаза. — Но я говорил не о Мэри. Кейтлин, ты помнишь, что я сказал?
— Сомневаешься в моей памяти?
— Я поклялся, что вернусь на ранчо через пять лет. День в день. Я сдержал клятву, Кейтлин.
Кейтлин смотрела на рослого привлекательного мужчину, и краска отливала от ее лица.
— Так вот почему ты здесь, — проговорила она, вновь обретя голос.
— Точно.
— Ты мог бы написать. Или позвонить.
— Да, думаю, мог бы, но решил довести новость до твоего сведения лично.
— Не подумав о моих чувствах! — обвиняюще бросила она.
Мейсон не ответил, но в глазах его, устремленных на Кейтлин, мелькнуло странное выражение.
Подавляя кипевшие в душе страсти, Кейтлин сказала:
— Ты знал, что я буду потрясена, но тебе хотелось видеть мое лицо. Кто ты, Мейсон? Садист?
Он лишь пожал плечами.
Кейтлин обхватила себя руками, в тщетной надежде согреться.
— Ну, как бы там ни было, ты довел до моего сведения свою потрясающую новость, так что теперь можешь убираться.
Он долго смотрел на нее. Потом, к облегчению Кейтлин, взял свой 'стетсон'.
В дверях Мейсон обернулся и пообещал:
— Я вернусь.
3
— Привет, ковбой.
Кейтлин, старательно красящая ограду, отвлеклась от работы и незлобиво огрызнулась:
— Сам ковбой. Привет.
С их последней встречи прошла неделя.
— У тебя замотанный вид, Кейтлин.
Глаза ее под широкими полями стетсоновской шляпы были ярко-зелеными, почти нефритовыми.
— Спасибо за комплимент. На сей раз я не слышала гула самолета, Мейсон. Неужели ты вернулся к более привычной манере передвижения и прибыл на лошади?
Он засмеялся.
— Трястись в седле всю дорогу от Остина? Уволь. — Он взглянул на приемник, висящий на суке ближайшего дерева. — Не могу сказать, что я удивлен: за этим грохотом не расслышишь не только самолета.
Кейтлин убавила громкость.
— Ты надолго, Мейсон?
— Не очень.
— Думаю, ты следишь за мной, ковбой.
— Верно думаешь.
