— Нет. Он курит.
— Курит?
— Да… курит.
— Сигареты? — недоверчиво спросил Макс.
— Да, детектив, сигареты, сигары, — произнес Мосс. — Курит. Видимо, вы не смотрите телевизор. Его показывали во всех новостях.
— Потому что он курит?
— Да, и японская фирма по производству сигарет «Сендай» заплатила нам большие деньги, чтобы использовать Брюса в своей рекламной кампании.
— Боже! — Макс покачал головой, в очередной раз шокированный человеческой жестокостью. Он сам курил, но принял решение осознанно. И уже начинал сожалеть об этом. У животного выбора не было.
— Послушайте… детектив Мингус… — Мосс сделал новый заход. Он понизил голос и наклонился ближе к Максу, который, конечно, знал, что за этим последует. — Может, мы сумеем договориться. У меня возникли трудности, и я…
Продолжить ему помешали шумные события.
Полицейский, огораживающий место, где лежал труп, вдруг повалился лицом вниз на траву, крича и ругаясь. Его ноги оказались связаны этой самой лентой, с которой он возился. Вначале все выглядело как идиотская проделка коллег. Еще смешнее стало, когда бежевая обезьяна из тех, что видел Макс, прыгнула полицейскому на спину и стала подпрыгивать, хлопая конечностями, ухмыляясь и покряхтывая, как пьяная. Он пытался сбросить ее левой рукой, затем правой, однако обезьяна проворно уворачивалась, вызывая бурную реакцию служащих зоопарка, весело наблюдавших из прохода. Это вывело копа из себя. Он рассвирепел, с трудом поднялся, но обезьяна не унималась. Она крепко обвила хвостом его лоб и прилипла к спине, а он прыгал и звал на помощь.
К нему направился Мосс. При его приближении обезьяна помчалась прочь по траве. Мосс достал перочинный ножик и перерезал ленту, обмотавшуюся вокруг лодыжек копа. Тот был так разозлен, что, освободившись, немедленно погнался за обезьяной.
Неожиданно прогремел выстрел.
Полицейские машинально шлепнулись на землю, остальные запаниковали, закричали. Звуки в джунглях стихли.
Макс подумал, что полицейский застрелил обезьяну, но вдруг увидел ее. Она расположилась в нескольких метрах и спокойно взирала на копа, который сидел на земле, ухватившись за левую ногу чуть ниже колена. Шкура обезьяны была забрызгана чем-то красным, будто ее обдали из пульверизатора. Позади в ряд выстроились еще обезьяны. Она повернулась и присоединилась к ним. Они сразу засуетились, как болельщики на стадионе, когда их команда забила гол.
Подбежав, Макс увидел, что из раны на ноге полицейского хлещет кровь.
— Что случилось?
— Черт… меня… подстрелили, — простонал коп.
— Подстрелили?
Кобура полицейского была пуста. Макс принялся искать оружие, взглянул на обезьян и обомлел. Каким-то образом они завладели «смит-и-вессоном» и теперь играли с ним на манер американского футбола: бегали, засунув под мышку, пасовали друг другу, ловко ловили.
Это уже увидели все. К ним бежал Джо, за ним медики.
Макс услышал звук, который ни с чем нельзя было спутать. Одна обезьян взвела курок. Оскалив зубы, она изготовилась для стрельбы. Не отворачиваясь, Макс махнул Джо и медикам, приказав залечь, а сам поволок раненого полицейского к зданию. Через несколько секунд, оглянувшись, он увидел, что ворота со стороны джунглей широко распахнуты и на травяную поляну высыпали уже десятки обезьян под предводительством двух крупных рыжих, похожих на гангстеров-головорезов. Группа остановилась в нескольких метрах позади бежевых обезьян. Макс прибавил шаг, раненый полицейский периодически вскрикивал и подпрыгивал.
Бежевые приматы продолжали перебрасывать друг другу револьвер. Затем одна обезьяна развернулась и увидела приближающихся сзади рыжих «гангстеров», вялые подбородки которых покачивались как маятники.
Неожиданно «гангстеры» зарычали, громко и свирепо, и заглушили звук выстрела. Макс заметил вспышку и повалился на землю. Бежевые обезьяны бросились врассыпную. А из ворот валом валили гориллы, бабуины, шимпанзе, макаки и орангутанги.
Макс поднялся, и в этот момент ему на руки прыгнула обезьяна. Она вся тряслась от ужаса и очень сильно воняла. Он побежал, что было непросто, если учесть, что на одной руке у него сидела обезьяна, а другой приходилось тащить раненого копа. Наконец подскочил Джо, взял копа на себя, и они успели последними вбежать в проход, спасаясь от визгливо кричащих возбужденных приматов. Дверь за ними закрылась.
А труп остался лежать там, где лежал. Сейчас было не до него.
3
Джемма Харлан, патологоанатом морга округа Дейд, любила заниматься аутопсией под музыку. Причем громкую, чтобы заглушить характерные звуки, возникающие, когда приходилось пилить кости или бить по ним молотком, а также неприятное хлюпанье, когда отделялась кожа лица от черепа, или пуканье, когда выделялись газы. В общем, звуки, которые издавали обитатели здания, по какой-то причине задержавшиеся в нем за считанные секунды до разрушения. Музыка также помогала не замечать и еще кое-какие мелочи, но очень ей неприятные. Например, кислый аммиачный запах, какой издавали дымящиеся опилки кости, оседающие на горячей дисковой пиле, или токсичные мелкие брызги, возникающие, когда та же пила задевала мягкую ткань или когда Джемма вытаскивала из свода черепа мозг, напоминающий большого уродливого моллюска. К тому же музыка притупляла чувство, которое всегда овладевало Джеммой, с тех пор как ей исполнилось сорок два, то есть уже бог весь сколько лет назад. Холод, скопившийся где-то в центре грудной клетки. Это чувство не давало забыть, что наступит время и ее саму привезут сюда или в похожее место, вырежут органы, включая мозг, взвесят, а потом выбросят в мусорный контейнер. После чего подтвердят причину смерти и заполнят соответствующий формуляр.
Джемма нажала кнопку воспроизведения на портативном кассетнике, куда поставила запись хитов Берта Бакара и Хэла Дэвида, инструментальную версию их красивых жизнерадостных песен, которые очень любила. В данном случае без вокала, чтобы не отвлекаться.
Препарировать свой первый сегодняшний труп она начала под звуки мелодии «Этот парень влюблен в тебя». Труп знаменитый, его обнаружили в «Парке приматов», что вызвало массовое бегство его обитателей. Прошло четыре дня, а обезьян по-прежнему отлавливали в городе и окрестностях. Многие погибли под колесами автомобилей либо застреленные, когда лезли в дома. Их принимали за грабителей. Часть осела в болотах Эверглейдс, присоединившись к многочисленной общине экзотических домашних питомцев, которых хозяева бросали тут каждый год. Иногда на болотах обнаруживали львов, тигров, волков и удавов.
Джемме помогали трое патологоанатомов. Двое штатных. Выходец из Сальвадора, Хавьер, — он был почти так же опытен, как она, — и Мартин, который работал всего пять лет, и его по-прежнему часто тошнило, особенно когда он начинал пилить. Третьим был ассистент или, если называть правильно, лаборант-препаратор. Бюджет города не позволял иметь в штате данную единицу, поэтому им присылали практикантов из медицинского института или полицейской академии. Этих постоянно тошнило или они падали в обморок. Тут оказывал неоценимую помощь Мартин. В юности он играл в футбол и по-прежнему был быстрый на ноги. Успевал схватить практиканта прежде, чем тот падал на пол, и предотвращал ушибы и последующие разбирательства. Конечно, это требовало от него быть постоянно настороже, но он ни разу не подвел.
