пользовался у Канариса полным доверием. Находясь в Ватикане, он установил контакт с английским послом при папском престоле, а через него и с британской разведкой. Первым заданием Мюллера было прозондировать почву относительно возможности заключения мира с Великобританией.
Все материалы о деятельности посланника Канариса, собранные СД, были объединены в досье, названное «Черная капелла», что было намеком на цвет одежды католических священнослужителей. Но тогда Гейдриху еще не хватало улик, чтобы открыто выступить против шефа Абвера.
В начале апреля 1940 г. все тот же Остер, принимавший деятельное участие в антинацистской оппозиции[121] сообщил своему другу, помощнику военного атташе при посольстве Нидерландов в Берлине майору Джисбертусу Якобу Сасу (Gijsbertus Jacob Sas) о завершении подготовки к операции «Weseriibung» — вторжения в Данию и Норвегию. Тот передал эту информацию одному из норвежских дипломатов, который почему-то не передал ее своему правительству.[122] Спустя месяц через ватиканский канал бельгийцам была передана информация о неизбежном нападении на Бельгию и Голландию. После чего голландцы мобилизовали свою армию, а британский экспедиционный корпус и французские части выдвинулись к границе с Бельгией.
И снова об утечке крайне важной стратегической информации узнали агенты Гейдриха. Вечером 9 мая служба прослушивания СД зафиксировала телефонный разговор майора Саса с Гаагой, в ходе которого он произнес фразу:
Уже после начала вторжения в Бельгию и Голландию в кабинет начальника РСХА были вызваны шеф гестапо Мюллер и глава внешней разведки Шелленберг. Гейдрих заявил им:
Гейдрих настаивал на тщательном расследовании под эгидой СД, но по еще соблюдавшимся тогда пресловутым «Десяти заповедям» следствием занялась военная контрразведка — отдел Абвер-III. В итоге Канарис, прекрасно знавший, как именно утекала информация, все же смог, хоть и с большим трудом, скрыть следы, которые вели в его ведомство. И Гейдриху в очередной раз пришлось ждать лучших времен и продолжать кропотливо собирать свое досье на Абвер.
Очередной случай представился в начале 1942 г. В ночь на 28 февраля на французском побережье Ла-Манша незаметно высадилась группа английских коммандос. Она напала на радиолокационную станцию FuG65 «Вюрцбург», находившуюся на мысе Антифер, недалеко от Гавра. Расчет РЛС во главе с гауптманом Фердинандом Александром фон Прейссеном (Ferdinand Alexander von Preussen) вынужден был отступить. Коммандос сняли с радара наиболее важные части и сфотографировали остальные, после чего благополучно вернулись в Англию.
Назначенное расследование, как того и хотел Гейдрих, показало серьезные промахи в маскировке и защите важных объектов, ответственность за организацию которых нес отдел Абвер-III. Кроме того, в вину военной разведке было поставлено и то, что она не смогла узнать о готовящемся рейде противника. Гитлер был в ярости от случившегося. Он потребовал от Канариса представить полную сводку о положении дел в части организации разведывательной деятельности против англичан, а также данные о том, насколько далеко они продвинулись в области создания и использования РЛС.
Как уже подробно рассказывалось выше, практически все абверовские агенты, забрасывавшиеся в Англию, вскоре попадали в руки британской контрразведки и становились двойными агентами. Так что похвастаться было практически нечем, а имевшаяся информация была крайне ненадежной. В итоге адмирал просто предпочел попросту проигнорировать распоряжение фюрера, пытаясь отговориться уклончивыми рассуждениями. Потом Вальтер Шелленберг написал в своих мемуарах:
Гейдрих получил на самом верху «добро» на концентрированное наступление на Абвер, о чем он так долго мечтал. Служба СД рьяно взялась за дело, и все шло к тому, что уже в том же году карьера Канариса оборвется. Однако судьба подарила адмиралу отсрочку, как потом оказалось, на полтора года.
Ранним утром 27 мая 1942 г. начальник РСХА и по совместительству заместитель имперского протектора Богемии и Моравии обер-группенфюрер СС Рейнхард Гейдрих, как обычно, ехал из загородного дома в свою резиденцию в старом королевском замке в центре Праги. На въезде в чешскую столицу к его открытому «мерседесу» подскочили два человека в рабочих комбинезонах. Это были Йозеф Габчик (Josef Gabcik) и Ян Кубис (Jan Kubis), прошедшие специальную подготовку в Англии и затем сброшенные на парашютах над Чехией. Один из них выстрелил в Гейдриха и его шофера, а другой бросил под машину самодельную бомбу. Гейдрих успел выстрелить в одного из нападавших, но сам был тяжело ранен осколками бомбы в грудь и живот. Несмотря на срочно сделанную операцию и усилия врачей, 4 июня он скончался в пражском госпитале.
Можно лишь гадать, не было ли покушение на Гейдриха каким-то образом инспирировано хитроумным Канарисом, постоянно ощущавшим его дыхание у себя за спиной. Тем не менее «дело Гейдриха» продолжил его преемник на посту начальника РСХА обер-группенфюрер СС Эрнст Кальтенбруннер (Ernst Kaltenbrunner). Так что к концу 1942 г. все сотрудники Абвера и все те, кто как-то был связан с Абвером, находились у СД «под колпаком».
Естественно, что все эти события не могли не пройти мимо оберст-лейтенанта Ровеля. В течение двенадцати лет, начиная с 1930 г., сначала его собственная деятельность, а потом и деятельность его эскадрильи и авиагруппы были самым тесным образом связаны с Абвером. Ровель лично докладывал Канарису о результатах разведывательных полетов.
То, что авторитет военной разведки и ее шефа резко упал в глазах Гитлера, сказалось и на положении Ровеля. Как это обычно бывало в подобных случаях, в рейхсминистерстве авиации сразу же нашлись «доброжелатели». Все явственнее стали звучать голоса, что в условиях войны нет необходимости иметь какую-то специальную авиагруппу дальней разведки и что ее задачи вполне могут выполнять обычные разведывательные группы.
В сложившейся ситуации Канарис уже не имел возможности защитить группу Ровеля. В итоге 27 января 1943 г. Aufkl.Gr.Ob.d.E. была официально распущена. Ее бывшие 1-я, 2-я и 3-я эскадрильи вошли в состав вновь образованной 100-й авиагруппы дальней разведки (AufM.Gr. 100), которую возглавил уже не Ровель. Последняя не имела никакого «особого» статуса и в дальнейшем действовала наравне с остальными группами дальней авиаразведки Люфтваффе.
Один из лучших пилотов распущенной группы, да и не только ее майор Зигфрид Кнемейер был назначен командиром учебно-боевой разведывательной группы при главнокомандующем Люфтваффе (Aund.Eehr.Gr.Ob.d.r.). Он продолжал летать на всех новых самолетах, испытывая их на пригодность в качестве разведчиков. Его заслуги не остались незамеченными, и 29 августа 1943 г.
он был награжден Рыцарским Крестом. Затем Кнемейер занимал пост начальника отдела в техническом управлении рейхсминистерства авиации. Но и на этой «канцелярской» должности он все равно время от времени садился в кабину самолета. Конец войны он встретил уже в звании оберста.
Огромный летный опыт и технические знания Кнемейера были востребованы и в мирное время. Уже вскоре он оказался сначала во Франции, потом — в Англии, а затем — в США. На авиабазе Райт-Паттерсон, расположенной в штате Огайо, недалеко от г. Дейтон, по словам Кнемейера, в его распоряжение предоставили «все, что могло летать». В последующие годы он разработал основы инерциальной навигации, которая ныне повсеместно используется в военной и гражданской авиации, а созданный им навигационный счетчик так и был назван «кнемейер». Теперь уже правительство США отметило его, наградив знаком «За выдающиеся заслуги на гражданской службе». Зигфрид Кнемейер до конца своей жизни жил в Америке, где и умер 11 апреля 1979 г. в возрасте семидесяти лет.
Напоследок несколько слов о том, как завершилось противостояние СД и Абвера. В марте 1943 г. был снят со своей должности начальник отдела Абвер-I оберет Пикенброк. Его отправили на Восточный фронт, где он сначала командовал пехотным полком, а потом уже в звании генерал-майора — 208-й пехотной
