Космической Безопасности Игорь Геннадьевич Литвинов, руководитель отдела аномальных явлений СКБ Дэвид Стеджер, начальник штаба вооружённых сил Организации Объединённых Наций Эндрю Робсон и сотрудник СКБ Пол Шеннон.
Это была пятая и последняя из имеющихся записей. Содержание четырех предыдущих тоже было весьма красочно, но малопонятно и в целом настораживало. Хотя, конечно, у каждого из присутствующих по ходу просмотра возникали какие-то свои ассоциации, мысли и настроения. Так, Литвинову больше всего не понравился фрагмент с изображением помещения, напоминающего некий центр управления. А Робсон особенно насторожился при виде объекта, смахивающего на дисковый летательный аппарат.
В общем, тут было от чего прийти в некоторое уныние, особенно учитывая события прошлых суток…
Со страдальческим выражением лица начальник СКБ вытащил из коробочки сигарету, неторопливо прикурил и сделал первую серьёзную затяжку. Надо сказать, что Игорь Литвинов был весьма крупным мужчиной. Когда он затягивался, бедная сигарета трещала, словно масло на сковородке, и казалось, вот-вот лопнет. К исходу второй затяжки сигарета закончилась, Литвинов смял окурок и обвёл присутствующих тяжелым взглядом.
— Дэвид, так каким образом этот Даллас вновь попал в ваше поле зрения? — спросил он.
Руководитель отдела аномальных явлений судорожно поправил лежащий перед ним блокнот и хмуро пояснил:
— После того как было зафиксировано повышение электромагнитного фона Луны и высказано предположение о взаимосвязи данного явления с приходом сигнала из космоса, мы подняли из архива все файлы, касающиеся любых проблем, возникавших по мере освоения этой планеты. На тот момент о Далласе почти забыли, поскольку за прожитые им тридцать лет он ни разу не привлек к своей персоне внимания спецслужб, и даже умудрился стать неплохим пилотом-разведчиком. О своём загадочном появлении на свет он ничего не подозревал. Было решено прощупать его под видом внеплановой медицинской комиссии, что в среде пилотов не является большой редкостью. Но события развернулись непредвиденным образом — Далласа попыталась убить его собственная любовница. В ту же ночь погибает Фрэнк Стинер — ближайший друг Далласа. Убийца Фрэнка был вычислен через трое суток, но при попытке задержания умер от кровоизлияния в мозг. Не удалось обнаружить никаких, даже косвенных улик, указывающих на мотивы людей, совершивших эти преступления. Далласа пришлось изолировать и заняться им вплотную. С некоторыми результатами проделанной работы вы сейчас ознакомились. Для более детальных исследований потребовалось перевести Далласа в Центральную лабораторию СКБ, но по пути произошла автомобильная авария, очень похожая на покушение. Ник практически не пострадал и сейчас отсиживается у случайной знакомой. Мы ведём за домом круглосуточное наблюдение. Пока больше никто не попытался лишить его жизни…
Литвинов слушал очень внимательно. Он недолюбливал этого сухопарого педанта, англичанина Дэвида Стеджера. Литвинов предпочёл бы, чтобы пост руководителя отдела аномальных явлений занимал его соотечественник. Пусть не такой правильный и расчётливый, но с живыми мозгами, не зашоренными пунктами бесконечных инструкций и предписаний. Всё-таки должность предполагала некую импровизацию, свободный полет мысли. Но формально к Стеджеру не в чем было придраться.
— Пол, расскажите подробнее про эти записи, — попросил Литвинов. Шеннон начал подниматься, но Литвинов жестом остановил его.
— Давайте без церемоний, ближе к делу, — сказал он.
— Допрос Далласа, проведённый сразу после задержания, ничего не дал, — сказал Пол. — Реакция на сообщение о его настоящих родителях была весьма сдержанной. Кроме того что в последнее время Ник ощущал легкое недомогание, мы не узнали ничего, и было видно, что ему действительно больше нечего нам рассказать. Поэтому Далласа немедленно усыпили и провели глубокое сканирование мозга…
Начальник штаба вооружённых сил ООН неодобрительно покачал головой.
— Всё согласно инструкции «О допустимых нарушениях свободы личности, при выявлении угрозы, носящей массовый характер», мистер Робсон, — скороговоркой вставил Стеджер.
— Расшифровка ритма работы мозга Далласа позволила сделать неожиданные выводы, — продолжил Шеннон, — складывалось впечатление, что Ник получил доступ к огромным объёмам памяти, не используемым обычным человеком. Вернее, его сознание постоянно ищет пути к этой памяти, которая уже заполнена некоей странной информацией. Её отдельные фрагменты в виде снов периодически просачиваются в область обычной памяти, но ввиду своей разрозненности воспринимаются сознанием лишь как кошмары. Мы пытались воздействовать на мозг различными стимуляторами и гипнозом, естественно в рамках, не допускающих необратимых изменений, — Шеннон покосился на Робсона, — но всё безрезультатно. Какой-то очень сильный блок не даёт мозгу осознать хранящуюся в нём информацию. За прошедший месяц нам так и не удалось добиться существенного прогресса. Те записи, которые вы только что посмотрели, пожалуй, наиболее яркие и последовательные из имеющихся на сегодняшний день…
Шеннон умолк.
Литвинов сидел, подперев кулаком подбородок, и в глубокой задумчивости водил световым карандашом по крышке стола. Так ему лучше соображалось. Вот примитивный человечек Ник Даллас, кружок вокруг него — это система наблюдения СКБ, а вот бесформенная глыба астероида, от неё исходят три молнии. Одна попадает в Луну, другая в Землю, а третья прямо в голову Далласа, который связан двухсторонней стрелкой с Луной. Над этой стрелкой появляется жирный вопросительный знак. Аналогичные стрелки с вопросительными знаками возникают между Далласом и астероидом, а также астероидом и Луной. Всё, круг замкнулся. В одном из его секторов заперт Ник Даллас, вернее память Ника, ставшего, по-видимому, случайным обладателем ключа к предложенной землянам шараде…
Начальник СКБ перевернул карандаш и одним росчерком, напоминающим символ zero, очистил поверхность стола от замысловатых значков.
— Далласа, с соблюдением самых строгих мер безопасности, немедленно доставить сюда, — сказал он. — Выполняйте!
Стеджер и Шеннон быстро поднялись и проследовали к выходу. Когда дверь за ними закрылась, Робсон сказал:
— А ведь я помню этот случай! Я тогда служил офицером связи в береговой охране. Хоть информацию сразу засекретили, но слишком много народу участвовало в специальной операции, слухи всё равно поползли… про пришельцев и тому подобное… Да, кто бы мог подумать!
— Что опять придётся разгребать это дерьмо? — спросил Литвинов.
— Нет, что прошло уже тридцать лет, а кажется, всё было только вчера…
Тоненько пропищал сигнал вызова. Литвинов приложил палец к глазку идентификатора. «Игорь Геннадьевич, прибыл генерал Земцов», — донеслось из интеркома. «Пусть войдёт», — рявкнул он так, что иной неопытный служака мог запросто наделать в штаны. Те же, кто работал с Литвиновым давно, знали, что таким образом проявлялась лишь крайняя сосредоточенность Начальника Службы на выполнении поставленной задачи.
14
Алекс, проводив хмурым взглядом тяжёлую бронированную дверь, легко скрывшуюся в стене, шагнул в кабинет. Литвинов и Робсон поднялись ему навстречу, поздоровались за руку. На этом скупое приветствие давно знавших друг друга вояк закончилось. Земцов занял место, освобождённое Стеджером, и застыл во внимании. Он не любил бывать на аудиенциях у Литвинова, ведь тот когда-то был его подчиненным, а теперь, в случае реальной угрозы из космоса, становился непосредственным начальником.
Вообще Алекс считал, что о нём незаслуженно забыли. Став ещё десять лет назад командующим военно-космическими силами Земли, он до сих пор пребывал на этой должности, хотя и успел сменить за прошедшее время три пары генеральских погон. Однажды обласканный мировой славой, Алекс страстно желал продолжения триумфа. Он даже не стал обзаводиться семьёй, полагая, что когда снова пробьёт его час, она может оказаться ненужным балластом. Правда недавно судьба свела его с женщиной, несомненно, способной в корне изменить его холостяцкую жизнь. Вопрос был лишь в том, захочет ли она это сделать. Сам Алекс, пожалуй, уже был готов к этому, но его избранница пока ни о чём не подозревала…
Литвинов коснулся нескольких сенсоров, и из центра стола вырос видеокуб. Дождавшись, когда
