позвал:
– Мэнни.
М.О.Денглер повернул голову и посмотрел на него.
4
Пул шагнул внутрь ледяной зеленой комнаты. До сих пор какая-то часть его все-таки отказывалась верить, что Коко действительно был М.О.Денглер, несмотря на все, что он говорил Андерхиллу и Мэгги. Сейчас он даже приблизительно не представлял себе, что собирается делать. Слишком тяжело было примириться с мыслью, что Денглер захочет нанести ему вред. Гарри Биверс промычал что-то сквозь кровавые тряпки. Пул слышал, как входят в комнату и становятся по обе стороны от него Тим Андерхилл и Конор Линклейтер.
Казалось, что Денглер совсем не постарел. При взгляде на него Майкл чувствовал себя старым, абсолютно не в форме и почти что развращенным, испорченным приобретенным за эти годы опытом. Ему было почти что стыдно перед Денглером.
Поверх умного девятнадцатилетнего лица Денглера Майкл видел, что то, что он принял поначалу за узор, состоящий из волн, на самом деле состояло из ряда детских головок. Тела детей были нарисованы не полностью. Руки некоторых были подняты, другие же протягивали их вперед. То здесь, то там мелькали пятна красной краски. Молодое лицо Денглера было поднято к Майклу, губы слегка приоткрыты, как будто он собирался сказать: “Я был прав насчет Бога” или “Что бы там ни было, это было очень давно”.
На боковой стене были намалеваны большими черными буквами те же слова, что Майкл видел на снимках в полицейском участке, – “СПЯЩЕЕ ГОРЕ, РАВНОДУШНОЕ КО ВСЕМУ” и “БОЛЬ – ИЛЛЮЗИЯ”.
Пул заметил все это в считанные доли секунды. Он все понял. Он был сейчас вне пространства, не находился ни в каком конкретном месте. Он был снова там. Это здесь Коко жил все это время, в этих подземных лабиринтах, где дважды побывали они с Андерхиллом.
Пул хотел сказать, что он находится здесь, чтобы помочь Коко.
Денглер улыбался ему улыбкой своей чудом сохранившейся юности.
“Ты был плохим, – казалось, спрашивает взгляд Денглера. – Если нет...”
Гарри Биверс снова застонал, глаза его закатились.
– Я здесь, чтобы помочь, – начал Майкл, но слова как будто ускользали от него, словно ему снился один из тех снов, где каждый шаг, каждое движение требуют колоссального усилия.
– Пойдем с нами, Денглер, – произнес Конор. – Ведь тебе этого хочется.
Улыбающийся ребенок с протянутыми руками, казалось, сделал несколько шагов к Майклу, как будто бы из глубины темного сарая. И на какую-то секунду Пулу послышался в воздухе шелест огромных крыльев.
– Встань и пойдем с нами, – продолжал Конор, выступая вперед и протягивая Денглеру руку.
Биверс застонал от боли и гнева.
И в этот момент Пул услышал шаги множества людей, спускавшихся по железной лестнице. Он в ужасе поглядел на спокойное пустое лицо Денглера.
– Стоп! – закричал Майкл. – Мы все живы. Не ходите дальше!
Как только Майкл кончил кричать полицейским, он заметил, что Денглер быстро и плавно поднялся с пола. В руке его был длинный нож.
– Денглер, положи нож, – сказал Андерхилл.
Когда Денглер встал и придвинулся к лампе, освещавшей комнату, поражающая взгляд невинность и молодость его лица испарились, как мираж. Он разбил лампочку рукояткой ножа, и в комнате стало темно, как в шахте. Пул инстинктивно кинулся на землю.
– У вас там все в порядке? – кричали с лестницы.
– Денглер, где ты? – прошептал Андерхилл. – Давай выберемся из всего этого живыми, хорошо?
– У меня есть работа, которую я должен сделать, – ответил голос, который Майкл не сразу узнал. Казалось, что он исходил из каждой точки внутри комнаты.
– Кто внутри? – кричал лейтенант Мэрфи. – Я хочу знать, кто там и слышать голос каждого.
– Пул, – отозвался Майкл.
– Андерхилл.
– И Линклейтер. Здесь еще Биверс, но он ранен и во рту у него кляп.
– Кто-нибудь еще? – прокричал лейтенант.
– О, да, – раздался спокойный тихий голос.
– Лейтенант, – прокричал Пул. – Если вы ворветесь сюда с оружием, мы все умрем. Поднимитесь обратно по ступенькам и дайте нам выйти. Для Биверса понадобится “скорая помощь”.
– Я хочу, чтобы вы выходили поодиночке, – послышалось в ответ. – Каждого встретит полицейский и проводит до лестницы. Я могу послать парламентера, если тот, кто держит вас там, согласится иметь с ним дело.
Пул оперся рукой о пол, чтобы поддержать тело. Здесь пол был также холодным и сырым, даже липким. Пул понял, что поставил руку на кровь Гарри Биверса. Жалобный стон, почти вой, звучал во всей комнате, отражаясь от стен.
– Мы не заложники, – крикнул Пул. – Просто мы находимся тут в полной темноте.
– Пул, мне надоело сегодня разговаривать с вами, – ответил Мэрфи. – Я хотел бы услышать этого Коко. Когда мы вынем вас оттуда, доктор Пул, вот тогда я захочу поговорить с вами. Тогда у меня будет, что сказать вам, и немало. – Голос Мэрфи стал громче. – Мистер Денглер! Вы в полной безопасности до тех пор, пока точно выполняете все мои указания. Я хочу, чтобы вы выпустили по одному всех, кто находится в комнате. Затем я хочу, чтобы вышли вы сами. Вам понятно?
Денглер повторил в ответ то, что уже сказал, погружая комнату в темноту:
– У меня есть работа, которую я должен выполнить.
– Это замечательно, – ответил Мэрфи. Затем Пул услышал, как он говорит одному из полицейских: – “У меня есть работа, которую я должен выполнить”. Что бы это могло означать?
Тихий голос зашептал Пулу прямо в ухо так неожиданно, что он чуть не подскочил:
– Скажи им, чтобы они поднялись обратно по лестнице.
– Он говорит, что вы должны подняться обратно по лестнице, – крикнул Майкл.
– Кто это?
– Пул.
– Я так и знал, – сказал Мэрфи. – Если мы поднимемся, он вас выпустит?
– Да, – опять прошептал голос.
– Да! – крикнул Пул. Он не услышал ни звука, когда Денглер подобрался к нему. А теперь он опять слышал хлопанье крыльев, который напоминал непрекращающийся гомон сотни людей, толпящихся вокруг. Пахло кровью.
– Еще какие-нибудь условия? – спросил Мэрфи.
– Все полицейские должны выйти во двор, – прошептал голос теперь уже прямо в лицо Майклу.
– Он хочет, чтобы все полицейские вышли во двор.
– Если заложники будут освобождены, его просьбу удовлетворят, – ответил Мэрфи.
– Конор, с тобой все в порядке? – спросил Майкл.
Ответа не последовало. Остальные мертвы, а он один на один с Коко вне времени и пространства. Он лежит в луже крови своего товарища, а Коко кружит вокруг него, как стая птиц или летучих мышей.
– Конор?
– Я, – раздался голос Линклейтера, немного успокаивая Майкла.
– Тим?
Опять никакого ответа.
– Тим!
– С ним все в порядке, – прошептал голос. – Просто он молчит.
– Тим, ты слышишь меня?
Правую сторону тела Майкла пронзила горячая боль. Он потянулся рукой к тому месту, откуда она исходила. Крови не было, но в одежде был глубокий ровный разрез.
– Я ходил на Маффин-стрит, – сказал он. – Я говорил с твоей матерью. Хельгой Денглер.
– Мы называем ее Мрамор, – раздался шепот откуда-то справа.
