Один «Юнкерс» отвернул, однако второй продолжал идти на цель и с высоты 100 метров сбросил четыре фугасные бомбы. Недалеко от правого борта Т-215 прогремели мощные взрывы, окатившие тральщик тоннами воды. От динамического удара на корабле вышло из строя рулевое управление, он вышел из походного ордера и, отвалив влево, остановился. В то же время, по утверждению моряков, бомбардировщик получил прямое попадание и упал в воду слева по курсу конвоя.
Через десять минут в небе снова послышался рев моторов. Наводчики зениток припали к прицелам. Другие матросы выбрасывали за борт гильзы использованных снарядов и подносили боеприпасы. Офицеры с биноклями в руках всматривались в небо. Вскоре на фоне темного горизонта показались четкие силуэты трех Не-111. Со всех тральщиков и катеров в их сторону понеслись трассирующие очереди, вдалеке сверкнули разрывы снарядов.
Тем не менее «Хейнкели» приближались, и вскоре засвистели бомбы. Одна бомба угодила в головной Т-218, пробила насквозь полубак и корпус и взорвалась под днищем. Тральщик буквально подпрыгнул в воздух, сразу же потерял ход и повалился на левый борт. Палуба полубака была выгнута, в некоторых отсеках разорвало переборки, двигатели заглохли. В носовой трюм хлынула вода, быстро затопившая 1-е машинное отделение. Командир корабля капитан-лейтенант А. А. Цыбин был контужен, тяжелые ранения получили дивизионные штурман капитан-лейтенант П. Г. Ивануш-кин и артиллерист В. Т. Баранов. В командование кораблем вступил помощник командира старший лейтенант К. В. Бесчастнов. На тральщике была ранена и контужена половина команды. Уцелевшие быстро сформировали аварийную партию и приступили к заделке пробоин. Был потушен пожар в артиллерийском погребе, где горели ящики с патронами.
Для буксировки поврежденного корабля был выделен тральщик «Рым», а для прикрытия – Т-215, экипажу которого уже удалось кое-как исправить полученные повреждения. Наступило утро, и вероятность новых ударов с воздуха возросла. Поэтому было решено положить подводные лодки на грунт и дождаться темноты. Днем несколько раз прилетали флотские истребители из Кронштадта и барражировали над местом стоянки конвоя. Тем временем «Рым» на буксире довел Т-218 до кронштадтской бухты Батарейная. Тральщик поставили на отмель и начали откачивать воду из трюмов. После трехчасовой борьбы затопление удалось предотвратить, хотя корабль и требовал серьезного ремонта. На следующую ночь буксиры перевели Т-218 в док Морского завода. Субмарины С-12 и Щ-303 были отконвоированы в Кронштадт, и проводка конвоя на этом завершилась.
Последующий осмотр тральщика Т-218 показал, что повреждения оказались куда более серьезными, чем это виделось на первый взгляд. В правом борту зияла большая пробоина, корма выгнулась вверх, а изуродованный нос был под углом скошен вниз. Киль в одном месте был перебит полностью, в других местах образовались большие трещины. Обе линии гребных винтов были так же сильно погнуты.
Несмотря ни на что, конвои регулярно продолжали ходить на Лавансаари. Помимо эскортирования подводных лодок, тральщики и «морские охотники» сопровождали баржи с боеприпасами, стройматериалами, горючим, продовольствием и пополнением. Без всего этого Островная база существовать не могла. На маленьком острове после массированных налетов Люфтваффе стало уделяться больше внимания противовоздушной обороне. Бойцы гарнизона строили блиндажи и укрытия, маскировали стоянки истребителей и орудия. Принимались меры к рассредоточению и укрытию складов продуктов и снарядов, а также запасов бензина. И как оказалось, не зря...
В ночь на 12 июня германская авиация нанесла удары по островам Лавансаари и Сейскари, флотскому аэродрому Борки, а также по дозорным катерам. В итоге на базах было разрушено несколько зданий и складов, получили повреждения катера-тральщики №№ 801,802 и 809.
Вторая годовщина войны отмечена...
22 июня 1943 г. на Балтике стоял жаркий солнечный день. В небе не было ни одного облачка, и свободные от службы солдаты и матросы купались на импровизированных пляжах. Летчики и зенитчики загорали около своей боевой техники. Многие вспоминали, что пошел уже третий год войны, а конца и края ей видно так и не было.
Около 15.30 по московскому времени радиолокационные станции Ленинградской армии ПВО обнаружили групповую цель, двигавшуюся на город. В общей сложности операторы РЛС насчитали порядка 50 самолетов. Однако затем группа изменила курс, повернув на Финский залив. Сообщение об этом было передано в Кронштадт, а также на острова Лавансаари и Сейскари.
Двадцать восемь Ju-87D, шесть FW-190A и двадцать Bf-109G прошли на высоте 4000–4500 метров вдоль берега залива, потом, резко развернувшись, зашли со стороны солнца на Лавансаари. Основной удар наносился по канонерской лодке «Кама», стоявшей в бухте Норре-Копелахт. Это была родная сестра геройски воевавших на Ладоге канонерок, переоборудованных из грунтовозных шаланд немецкой постройки. Она имела водоизмещение 1150 тонн и была вооружена двумя 130-мм орудиями. Ее командир капитан 3-го ранга С. П. Дегтев своевременно приказал объявить тревогу, и зенитчики открыли огонь по приближающимся самолетам. Одновременно канонерка дала ход и начала маневрировать на рейде.
Однако это не помешало немцам. «Штуки» одна за другой переходили в пике и неслись на бухту. В 16.07 фугасная бомба попала прямо в середину корабля. В результате «Кама» получила сильные повреждения, среди команды имелось много убитых и раненых. Тем не менее сразу же началась борьба за живучесть, и, как это часто бывало, русские моряки могли бы спасти канонерку, выбросившись на мель. Но вскоре в нее попала вторая бомба. Это решило судьбу «Камы», и она затонула на глубине 19 метров.
Еще одна бомба попала в сторожевой катер МО-177 старшего лейтенанта П. И. Исправникова. Погибла большая часть команды, в том числе командир, остальные выпрыгнули за борт. В течение одной минуты «морской охотник» ушел под воду, а уцелевших моряков подобрали находившиеся поблизости катера МО-112 и МО-213.
Множество фугасных бомб разорвалось рядом с сетевым заградителем «Вятка». В результате корабль получил около 200 осколочных пробоин, образовалась течь в румпельном отделении. На корме, где стояли 20 доставленных на остров, но еще не выгруженных мин, возник пожар, грозивший взрывом и немедленной гибелью заградителя. Несмотря на свист осколков, которыми были ранены несколько человек, команда смогла справиться с огнем и сохранить корабль.
Кроме указанных, в ходе бомбардировки получили повреждения еще несколько кораблей и катеров. Это был крупный успех германской авиации. Впрочем, и зенитчики не стали скромничать, заявив о семи сбитых самолетах.
К лету 1943 г. позиции зенитных батарей на Лавансаари были уже обстоятельно оборудованы. Орудия стояли в бревенчатых двориках с земляными брустверами, защищавшими от осколков. Между позициями были прорыты крытые ходы сообщения и оборудованы блиндажи. Потому зенитчики, как правило, во время бомбежек не несли серьезных потерь. Исключением стал лишь налет в конце июня, когда немецкие самолеты, помимо фугасных и осколочных бомб, сбросили большое число «мин-лягушек». Одна из них угодила в орудийный дворик 951-й батареи, ранив трех бойцов.
200-я батарея к этому времени только что получила и осваивала 85-мм орудия, переместив старые пушки в новые дворики на той же огневой позиции и сохраняя их в полной готовности. Во время очередного налета к восьми орудиям встал весь личный состав батареи. В перерыве между залпами зенитчики услышали громкий свист падающих бомб. На расстоянии 100–150 метров от позиции в бухте будто вскипела вода, вверх поднялись водяные столбы. Это взорвались контейнеры с «минами-лягушками», предназначавшимися артиллеристам. В последующие дни саперам пришлось очищать от этих сюрпризов всю территорию острова.
В 11.45 7 июля Люфтваффе произвели очередной налет на Лавансаари. Затем в течение дня FW-190, Не-111 и Ju-88 еще четыре раза появлялись над базой, сбрасывая бомбы на стоянки кораблей. Ближе к вечеру четыре бомбардировщика спикировали на сетевой заградитель «Онега». В результате близких разрывов корабль получил десятки новых пробоин, плюс ударной волной выбило из старых пробоин ранее забитые заглушки. Возникли три очага пожаров, вышли из строя рулевое устройство, внутрикорабельная сигнализация и машинный телеграф. Почти все моряки, находившиеся на палубе, были либо ранены, либо вышвырнуты за борт. Командиру «Онеги» капитан-лейтенанту Я. В. Сапунову оторвало правую руку, его помощник капитан-лейтенант В. С. Лобанов был ранен в голову, ранения получили и другие офицеры. Погибли боцман и несколько матросов, осколки практически выкосили расчеты зенитных орудий и пулеметов.
