Сейчас Эшли даже не верилось, что все эти события происходили с ней. Все прошло, словно сон… Сердце у нее заныло. Она откинулась на спинку сиденья и почувствовала, что ее со страшной силой клонит ко сну. Она не должна засыпать, она должна продержаться, пока не приедет домой… Мысли стали путаться, и Эшли провалилась в черноту.
13
Эшли просыпалась от головной боли. В висках словно стучали молотки, и эти звуки глухо отдавались в затылке. Она попыталась приоткрыть один глаз и тут же зажмурилась от яркого света. Застонав, Эшли перевернулась на живот и зарылась лицом в подушку. Привкус во рту был ужасным, в горле пересохло. Сейчас она позовет на помощь Роуз, и та спасет ее. Стоп! Судя по яркости света, день близится к полудню; сегодня, если память окончательно не отказала ей, четверг, и Роуз должна быть на работе. И она, Эшли, тоже!
Она испуганно села в кровати. Первое, что ее поразило, — она лежала в постели одетая. Ее одежда выглядела так, словно ее всю ночь жевал верблюд. Второй поразившей новостью Эшли было то, что она находится не в своей комнате и даже не в своей квартире. Окружающая обстановка была ей странно знакома и подсказывала Эшли, что она уже была здесь и…
Эшли похолодела. Нет, этого просто не может быть! Это же тот самый дом, «берлога» Сэта! Отдельные фрагменты вчерашнего вечера стали всплывать в памяти. Последнее, что Эшли удалось вспомнить, — это как она села в машину Сэта. А дальше провал. В этот момент в дверь громко постучали, и раздался голос Сэта:
— Эшли, я принес вам апельсиновый сок. Я вхожу.
Она зачем-то натянула на себя покрывало, испуганно глядя на входящего Сэта. Он окинул ее насмешливым взглядом. Поставил поднос прямо перед ней на кровать, отошел и, привалившись к стене и сложив руки на груди, стал рассматривать ее.
— Никогда не думал, что вид растрепанной женщины в моей постели может принести такое эстетическое и моральное удовольствие, — неожиданно изрек он, и Эшли залилась краской. — Тем более что самому мне пришлось спать на ужасно неудобном диване.
Эшли не придумала ничего лучше, как спросить:
— Не могли бы вы просветить меня, что я здесь делаю?
— Ты здесь спала!
— Вы уверены, что сделали открытие, но я уже и сама это поняла.
— О, наконец-то моя бойкая на язычок секретарша приходит в себя.
— Ваши шутки неуместны. Я просила… нет, вы сами вызвались отвезти меня домой. Возможно, вы чего-то недопоняли, но я хотела вернуться в. свой дом, а не переночевать в вашем!
— Удивительное совпадение, ведь я решил так же! Но, когда я привез тебя на твою квартиру, дверь оказалась запертой, а ты изволила сонно сообщить мне, что у тебя нет ключа. Мне оставалось только взломать дверь, дав шанс грабителям, или оставить тебя спать перед дверью, позволив какому-нибудь ночному прохожему согреть тебя этой холодной ночью. Поскольку я слишком благоразумен, то решил привезти тебя к себе и обезопасить тем самым от всех вышеперечисленных неприятностей.
О Боже, она совсем забыла про этот ключ, а Роуз… Она, конечно, была на очередном свидании… Какое ужасное стечение обстоятельств! Эшли почувствовала, что ее охватывает нервный озноб. Она стиснула зубы, чтобы не стучали.
— Э, да ты вся трясешься. Здорово же ты вчера набралась. Принести опохмелиться?
Эшли содрогнулась от отвращения, припомнив вкус спиртного, и замотала головой.
— Нет, я… все в порядке.
Эшли подумала, что, наверное, нет ужаснее наказания, чем сидеть перед Сэтом в этой жалкой позе, с растрепанными после сна волосами и с явно опухшим лицом. Все свидетельства преступления налицо, господин «прокурор» может начать обвинительную речь! Однако Сэт не спешил с нравоучениями. Более того, судя по его виду, он пребывал в прекрасном расположении духа.
— Мне нужно в офис… — нервно проговорила Эшли.
— Поздновато спохватилась.
— Я прошу прощения за сегодняшний прогул. Но почему вы меня не разбудили?!
Этот крик отчаяния нисколько не тронул его черствую душу.
— Я пытался. — Усмешка Сэта заставила ее воображение болезненно заработать в попытках представить, как он это делал и какова была ее реакция. — Ты была довольно забавна в попытках избавиться от меня, засунув голову под подушку.
О Боже! Наверное, все так и было. Эшли представила расталкивающего ее Сэта и себя, отмахивающуюся от него и прячущую голову под подушку. О-о-о, как стыдно!.. От переживаний голова у нее разболелась еще сильнее. Эшли облизала пересохшие губы, подняла голову и умоляюще взглянула на Сэта.
— Я виновата, я знаю…
Сэт наконец сжалился над ней.
— Утром я предупредил Фрэнка, что ты не придешь. Я сказал, что ты позвонила мне и сообщила, что плохо себя чувствуешь.
— Спасибо, — пробормотала Эшли, чувствуя, что ноги уже начинает сводить от не покидающего ее напряжения. Она так сильно напрягла мышцы, пытаясь сдержать этот дурацкий озноб, что скоро станет похожей на марионетку, которую дергают за ниточки. Еще минут десять наедине с Сэтом, и у нее начнется нервный тик.
— Не могли бы мы поговорить позже? — осмелилась она подать голос.
— Конечно. Там, на подносе, аспирин. Жду тебя в кухне. Я приготовлю завтрак, или скорее ланч.
— О, милосердный, — пробормотала Эшли себе под нос, — вы позаботились обо всем…
Сэт услышал и, конечно, не смог обойтись без комментариев!
— Надеюсь, ты хорошенько запомнишь это…
Эшли выпила аспирин, жадно осушила стакан сока, сползла с кровати и на подгибающихся ногах поплелась в ванную. Взглянув на себя в зеркало, она застыла. Боже! Следовало ли удивляться, что Сэт так насмешливо разглядывал ее? Волосы в невообразимом беспорядке, под глазами тени, лицо белое и какое-то одутловатое. И зубы все еще стучат — типичный портрет алкоголички. Эшли разделась, включила душ и залезла под горячие струи. Мышцы начали расслабляться, и она несколько раз попеременно включала горячую и холодную воду. Из душа Эшли вышла, чувствуя себя человеком. Надеть измятую одежду она не могла, поэтому позволила себе закутаться в купальный халат, висевший на вешалке. Потом она расчесала волосы. Взглянула на себя в зеркало — так-то лучше! — и вышла из комнаты.
В кухне она обнаружила Сэта, колдовавшего над плитой. Он окинул ее взглядом.
— Уже лучше, — констатировал он. — Садись, я приготовил нам поесть.
— Нет, спасибо. Не могли бы вы дать мне утюг, я хочу погладить свою одежду…
— Позже, сейчас ты должна поесть. Садись.
Эшли повиновалась. Если это единственное условие для заполучения утюга, то она потерпит. Сэт поставил перед ней тарелку с огромным бифштексом, установил на середине стола миску с салатом и сел напротив Эшли. Он как ни в чем не бывало принялся за еду. Эшли взяла приборы и последовала его примеру.
— Вчера я был готов просто убить тебя.
Эта равнодушная констатация столь вопиющих событий вчерашнего вечера заставила ее вздрогнуть и посмотреть на Сэта. Вилка выпала из ее ослабевшей руки и звякнула о стол.
— Не стоит так разбрасываться кадрами. Вы рискуете приобрести дурную репутацию как жестокий работодатель, — сумела выдавить она.
— Ого, опять показываешь зубки. А ведь недавно ты молила о прощении.
Эшли невольно покраснела.
