— Придется, раз пригласили, — ответил ему Есаул.
— Да уж, нехорошо обижать хлебосольного хозяина, мать его… Подъем, хлопцы, — скомандовал Денис и рывком поднялся на ноги.
Все это время, лежа в темноте, он только тем и занимался, что напрягал и расслаблял мышцы, гоняя по ним кровь. Таким образом он держал свое тело в готовности, потому что на данный момент это было его единственное оружие.
Уже у самой двери прозвучало предупреждение:
— Не стоит делать глупости, и все будет хорошо.
Перешагнув через порог, Давыдов оказался в широком коридоре, стены которого были отделаны грубой бетонной опалубкой, под потолком были установлены длинные матовые плафоны с лампами дневного света, через каждые двадцать метров находились портативные камеры.
«Так нами можно руководить, ничем не рискуя», — медленно идя по коридору, констатировал морпех.
— Это что еще за царство Аида? — занудно бубнил за его спиной Думдумыч.
— Думаю, скоро все узнаем.
— Поживее, господа головорезы, сами себя задерживаете, — с издевкой подгонял их невидимый кукловод. — Вперед, господа, только вперед.
Диверсанты прошли около сотни метров. Здесь коридор упирался в толстую бронированную дверь, которая при приближении пленников автоматически отворилась, дальше шла винтовая лестница, ведущая наверх.
Денис, не дожидаясь команды «свыше», направился к ней и стал подниматься по ступенькам.
— Ты гляди, прямо как в песне «Лестница в небо», — послышался насмешливый голос неугомонного Цыгана.
«Парни юморят, это хорошо — значит, не в ступоре», — отметил про себя морпех. Поднимаясь все выше, он уже мог себе представить грандиозность всего строения и понять, что рядовым бункером это быть никак не может. А когда невидимый «кормчий» вывел их с лестницы на одну из галерей, Денис сразу узнал помещение, по которому ему неоднократно приходилось бродить благодаря балашихинскому симулятору. Залы бункера, устроенного в скале, мало чем отличались от виртуальных копий. Ошибки быть не могло: сейчас они находились в тайной резиденции героинового императора Сэя.
Понял это не один Давыдов. Идущий позади него Дум-Дум буркнул:
— Хотели по лестнице подниматься, да нас на лифте подвезли.
Действительно, еще неизвестно, сколько бы диверсионной группе пришлось бродить по «кольцам анаконды», пока бы они обнаружили это тайное убежище наркобарона; также неизвестно, как бы они сюда пробивались. А тут на тебе, прямиком в аквариум к жабе запустили! Вот уж действительно, «не было бы счастья, да несчастье помогло»…
Еще как помогло, теперь как бы самим не опростоволоситься вместе с головой.
Большие двери из красного дерева с причудливым восточным орнаментом перед ними распахнули два тайца могучего сложения. Оба обнаженные по пояс, они демонстрировали мускулатуру, достойную конкурса «Мистер Олимпия»: под смуглой кожей, умащенной каким?то жиром, блестевшей под электрическим светом, перекатывались бугры мышц. Их лица были бесстрастными, как у терракотовых воинов.
Помещение, куда вошли пленники, оказалось просторным залом, в центре которого на черном постаменте стояло массивное кресло с высокой спинкой, украшенной искусной резьбой, позолотой и вставками из слоновой кости. Ни дать ни взять королевский трон. А на этом самом троне расплылось жирное существо со множеством двойных подбородков и узкими щелочками глаз, облаченное в дорогой наряд из натурального шелка, расшитого золотыми и серебряными нитями.
Как диверсанты сразу узнали помещения бункера, так легко признали в жирдяе Господина Сэя, или, говоря профессиональным языком, «объект исполнения». Фортуна им явно подтасовала.
Слева от трона стоял уже немолодой здоровяк, явно не из местных. Крепко сбитый, в полувоенной форме без знаков различия, с мясистым кривым носом и большими глазами цвета зрелых маслин, он держал в руках микрофон и добродушно улыбался.
Денис отметил открытую кобуру у него на поясе и сразу опознал марку пистолета. Длинный, несуразный, с трубчатым кожухом на полствола. «Автоматический „генц“, американец, разработанный для частей спецназа, двадцатизарядный, с дальностью стрельбы до ста метров». Сразу было ясно, что этот лысый — серьезный противник, а не владеющий русским языком конферансье, затерявшийся в джунглях Камбоджи.
С другой стороны от Господина Сэя замер низкорослый китаец в длинной черной рубашке, наглухо застегнутой под самое горло, и такого же цвета просторных штанах, без обуви, так что можно было разглядеть миниатюрные ступни с короткими пальцами, изуродованными набитыми мозолями.
Все это походило на кадры из дешевого гонконгского кинобоевика, большое количество которых пришлось просмотреть на заре видеобума. В то время это зрелище казалось экзотикой, сейчас же — пародией на экзотику. И все же мозг буром сверлила подлая мыслишка: «А может, все так и есть, только европейское сознание отказывается признать восточную особенность их существования?»
В зал вошли пятеро филиппинцев, по?прежнему вооруженных длинными ножами для рубки тростника. Молча приблизившись к пленным, они встали у тех за спинами и так стояли около минуты, их присутствие выдавало лишь тяжелое дыхание. Потом, повинуясь невидимому знаку, разрезали пластиковые наручники на их запястьях и удалились. Их места заняли трое стрелков, вооруженных немецкими автоматическими карабинами «Г-36».
«Отличный спектакль, с тонким психологическим воздействием», — внутренне издевался над азиатами Давыдов, разминая затекшие суставы рук. С методами воздействия на психику пленных он был ознакомлен в русле действий фронтовой разведки. Главная цель психологической обработки — это слом сопротивления «языка» для получения необходимой информации (естественно, известной пленному) либо принуждения к выполнению примитивной миссии. Первая стадия — запугивание; если это не достигнет цели, применяется вторая — физическое воздействие (избиение, пытки). Если и в этом случае «дубль пусто», наступает черед третьей стадии: применение боевой химии. После чего, независимо от результатов, объект ликвидируется. «Интересно, чего от нас добивается Жаба со своими держимордами? Никаких страшных тайн мы не знаем, потому как не являемся секретоносителями. Значит, скорее всего нам предложат работу. Интересно, какую?»
— Ну, что, господа головорезы? Как я вижу, вы уже пришли в себя и можете адекватно воспринимать происходящее, — жизнерадостно произнес смуглолицый здоровяк; уже ненужный микрофон он играючи вертел между пальцами. Не дождавшись ответа, продолжил: — Как понимаете, здесь вы оказались не случайно… В смысле, в джунглях Камбоджи и в «гостях» у Господина Сэя. Вас ему сдал тот, кто сюда направил.
Натан Шерц изобразил театральную паузу, на лице играла самодовольная улыбка, как у полководца древних времен, получавшего ключи от побежденного города. Но его сообщение, вопреки ожиданиям, не произвело на спецназовцев должного впечатления. Они по?прежнему стояли плотной шеренгой и так же недобро смотрели вперед исподлобья.
— Я всегда знал, что вы, русские, недоверчивые ребята, — почти дружелюбно улыбнулся израильтянин, — и вам нужно нечто большее. Что ж, как говорили когда?то в славном городе Одессе, «вы хочете песен — их есть у меня». Внимайте, господа диверсанты. Ваш шеф, Ремизов Виталий Сергеевич, генерал-лейтенант, заместитель министра МВД, направил вашу группу сюда для ликвидации Господина Сэя, затем через каналы, известные ему, вышел на связь с «объектом» и сообщил о группе ликвидаторов, заодно предложил полноправное сотрудничество, как говорится, на взаимовыгодных условиях. В качестве доброй воли предложил сдать группу и сообщил частоты вашего радиомаяка, что позволило нам не только засечь группу, но подготовить капкан и взять всех без малейшего ущерба для себя.
Очередной выпад попал точно в цель. Среди диверсантов раздался тяжелый вздох, подобно шипению кузнечного меха.
— Вот падла! — первым выругался интеллигентный Есаул, обычно избегавший острых выражений.
— То?то облизывал нас, как старая сука последних щенков, — сверкнул глазами Брикет.
