вспоминал то чувство, когда душа покидала его тело, наступление ледяной темноты.
Очнулся агент в закрытом боксе военного госпиталя в Хайфе, где его долго лечили, восстанавливая не только физическое здоровье, но и психику. Когда Раджа окончательно поправился и проходил курс реабилитации на одном из Средиземноморских курортов, его навестило начальство и поведало интересную историю. Шаманские песни и пляски — это так, не более чем антураж для укрепления своего авторитета среди поклонников вуду. Главное находилось в той жидкости, которой щедро напоили пленника — компоненты, блокирующие сознание и подавляющие волю человека. Когда Радже показалось, что он умер, в следующую минуту появились оперативники «Моссад», благополучно ликвидировали участников ритуала, а агента в спешном порядке вывезли в Израиль, где из его крови ученые извлекли формулу «зомби».
Все это выглядело вполне реалистично, только и он был далеко не промах. Годы службы сперва в спецназе, а потом в разведке научили сбору информации и анализу. Раджа вошел в Интернет и выяснил: в то самое время, когда его якобы перевозили через Атлантику, были убиты пятеро главарей Яриди [10]. По словам очевидцев, белый убийца действовал как живой робот. Конечно, это могло оказаться совпадением, но Раджа давно не верил в подобные сказки. Осознание того, что его использовали даже не вслепую, а просто оглушили, как гопник свою жертву в подворотне, и грязно изнасиловали, для мужчины было невыносимым. Но ошейник из вбитых в мозг догм о долге, патриотизме не позволял оскалить клыки на вышестоящих, а заставлял, понурив голову, выполнять свой долг.
«Чувство долга осталось, а энтузиазм испарился бесследно», — смахнув со лба пот, удрученно подумал Раджа. Теперь он только выполнял свою работу, механическое действие, и с каждым новым сном желание работать на разведку становилось все меньше и меньше.
Прилетев в Тбилиси, от агентуры он узнал, что сирийский бизнесмен Магомед Аль Нулис поселился в правительственной международной гостинице, а следы прилетевшего с ним Удава исчезли, как утренний туман. Впрочем, судьба арабского террориста, как и всех остальных, мало волновала агента: его цель — подпольный казначей, и он должен выяснить, сириец ли это на самом деле. Ну, а если ошибся, что ж, не собака, не усыпят, отправят на отдых. А по настоящему отдыху он соскучился.
Поселиться эмиссару «Моссад» в правительственной гостинице не составило большого труда. В Грузии главный показатель всего — это наличие денег. Чему тут удивляться, если сам президент, правительство и парламент получают жалованье от госдепа США, фонда Сороса и его филиалов. Еврейская диаспора с легкостью абонировала номер в правительственной гостинице. Больше того, при правильном подходе помещение ему нашли на одном этаже с сирийцем, впрочем, там этот бизнесмен проживал не один. Два соседних номера занимали соотечественники Раджи, а так как опытный разведчик, обладавший фотографической памятью, отлично знал весь генералитет своей страны, то с ходу опознал в соседях «птиц высокого полета».
Здесь же проживал американец, официально числящийся за дипломатическим корпусом США, хотя внешняя выправка в этой белокурой бестии с головой выдавала «джи-ай». И вообще, на что обратил внимание агент: столица Грузии просто кишмя кишела иностранными военными, как воровская «малина» урками. Явный признак назревающих серьезных событий. Но Раджу это не беспокоило, он, как торпеда, как управляемая ракета, видел только одну цель…
«Звездная пыль», «снежок»… Сколько еще ласковых названий может иметь кокаин — белый порошок, похожий на сахарную пудру? За безобидной внешностью скрывался тяжелый наркотик, даря иллюзию удовольствия, который одновременно прогрызал в сознании дыры, разрушая целостность личности, превращая человека в мутанта. Но те, кто употреблял кокаин, этого, как правило, не замечали, живя в мире эйфории, пока не зазвенел последний звонок.
Войдя в ванную комнату гостиничного номера Магомеда Аль Нулиса, Димурия Пааташвили прикрыл дверь, затем извлек из нагрудного кармана небольшой полиэтиленовый пакетик с волшебным порошком. Вскрыв упаковку, бережно, будто это была самая большая в мире ценность, бригадный генерал насыпал порошок на стеклянную полку перед зеркалом и так же аккуратно кредитной карточкой разделил все количество на две тонкие полоски, так называемые дорожки. В нетерпении почесал свой большой мясистый нос и, судорожным движением сглотнув слюну, через стеклянную трубочку быстро, будто боясь, что не успеет втянуть обе дорожки — одной ему уже было мало, да и две не давали того первого эффекта, служа лишь для поддержания рабочего тонуса, — со свистом втянул волшебную пыль.
Оставшиеся на полке кристаллы Димурия собрал указательным пальцем и интенсивными движениями втер в верхнюю десну, млея от приятного покалывания во рту, как в далеком детстве от конфеты «Холодок». Перед глазами неожиданно взорвался настоящий фейерверк, запрыгали разноцветные звезды, а мебель почему-то стала извиваться, как морские водоросли, да и сам он оказался в состоянии полной невесомости, которая через секунду-другую окатила горячей волной и тут же исчезла, вернув бригадного генерала в реальность.
К кокаину Димурию приучил его шеф, тогдашний министр обороны Грузии. Употребление адского зелья делало его раскрепощенным и агрессивным одновременно; в таком состоянии он позволял себе любые заявления и действия, невзирая на статус и положение оппонентов. Это всем нравилось, пока главный воин не перебрал «снежка» и не замахнулся на святое — на руководство своей страны. Сейчас любитель порошка отсиживался во Франции в статусе политического беженца.
Такой судьбы Димурия Пааташвили себе не желал, больше того, он боялся, потому что в минуты прозрения осознавал — что дозволено Юпитеру, не дозволено другим богам. А он даже не бог, он всего лишь один из свиты нынешнего самодержца, а каков нрав у главы республики, ни для кого не было секретом. В любой момент можно было оказаться если не на кладбище, то на свалке истории. К тому же кокаин требовал все больше и больше денег, как капризная избалованная любовница. Генеральского жалованья уже давно не хватало. Хорошо хоть Джордж Мэйн иногда подбрасывал деньжат за информацию из президентского кабинета, но это сущие крохи. Необходимо было найти способ стабильного и серьезного заработка или хотя бы урвать большой куш, чтобы раз и навсегда.
Последнее время он часто ездил в Крым — там его старинный знакомый Богдан Малюта познакомил с сирийским бизнесменом. Тот был мегамагнатом, прожорливым, как акула, пожирая все лакомые заказы, и не жалел денег для тех, кто ему находил перспективные темы. Полковник Малюта и сам неплохо зарабатывал на сотрудничестве с Аль Нулисом.
Димурия Пааташвили тоже решил себя попробовать на новом поприще. После знакомства с сирийцем он несколько месяцев уговаривал того вложиться в строительные проекты Грузии, беззастенчиво спекулируя своим служебным положением. В конце концов, когда на кон были выставлены несколько участков в старой части Тбилиси и большая делянка в заповеднике Боржоми, Магомед Аль Нулис поддался на уговоры и изъявил желание наведаться на родину Витязя в тигровой шкуре. Димурия сперва обрадовался предстоящему визиту сирийца, воочию представляя, как он охмурит этого жирного борова, но оказалось, что не все так гладко, как ему представлялось. Президенту приспичило устроить грандиозные военные учения со множеством иностранных наблюдателей и представителей мировых СМИ, поэтому дел у президентского офицера по особым поручениям оказалось невпроворот…
Наконец кокаиновая эйфория отпустила, Димурия вытер слезящиеся глаза, еще раз почесал нос и облегченно выдохнул, выходя из ванной. В холле по-прежнему было пусто, а из спальни доносились сладострастные стоны и задорный девичий смех. Аль Нулис оказался сверх меры охочим до плотских утех, пришлось Пааташвили потрясти столичных сутенеров, чтобы сирийцу угодили на все сто.
Димурия хотел позвать сирийца — в конце концов, главный принцип бизнеса «время-деньги», — но не успел и рта раскрыть. В кармане завибрировала трубка мобильного телефона. На экране высветился номер президента. Деловой разговор снова откладывался на неопределенное время…
Общего между фото и оригиналом было крайне мало — халтурная пластическая операция изменила внешность диверсанта, сделав ее слишком приметной. Впрочем, Константин из-за этого не особо огорчался. Богдан Малюта обещал ему после этой акции новую операцию, которая сделает его красавцем, и он сможет обосноваться на Западе и зажить нормальной жизнью, благо денег также пообещали прилично.
Пограничник, уже немолодой дядька с пористым одутловатым лицом, внимательно посмотрел на паспорт, потом перевел взгляд на стоящего перед ним Топтыгова. Судя по дате рождения, парень был ровесником его старшего сына.
