себя добродушный вид. Задрав голову вверх, он уставился на кудрявую голову гиганта, перед собой держа карточку электронного замка. Его пальцы нервно подрагивали. Телохранитель Ираклий, сложением вдвое больше незваного гостя, убрал правую руку из-под полы пиджака. В стоявшем перед ним недомерке он не видел никакой угрозы, а зря. Забыв главное правило охраны, что размер не играет значения, он обрек себя.
Взмах — руки и пластина электронной карточки скользнула по глазам бодигарда. От резкой боли Ираклий рефлекторно запрокинул голову назад, обнажая мощный кадык, на котором темнели точки щетины. Закричать он не успел: сложенные щепотью пальцы израильтянина со страшной силой вонзились в бугорок адамова яблока. Удар, нанесенный в болевую точку, мгновенно лишил жизни телохранителя; Радже пришлось приложить недюжинную силу, чтобы бесшумно опустить на пол стодвадцатикилограммовую тушу. Затем он запер дверь и неслышно прошел в холл. Магомеда Аль Нулиса он видел со спины — сириец, облаченный в темно-синий халат, стоял, согнувшись, над набитым вещами чемоданом.
Раздумывать долго Раджа не стал — сорвавшись с места, бросился к бизнесмену. Бесшумно, как охотящаяся кошка, он пересек холл, потом, отпружинив от пола, взвился вверх и тут же опустился на широкую поясницу сирийца. Жирный и внешне рыхлый Аль Нулис то ли от испуга, то ли благодаря каким-то врожденным качествам не рухнул на пол под тяжестью седока, а наоборот, выпрямился и попытался сбросить нападавшего. «Оседлавший» Магомеда Раджа успел захватить толстую шею на удушающий прием и сдавливал ее изо всех сил. Борьба продолжалась меньше минуты; наконец силы окончательно покинули бизнесмена, и он упал. Первым делом разведчик убедился, что его визави жив, только из-за недостатка кислорода забылся глубоким сном. Не позволяя себе расслабиться, израильтянин вытащил из кармана контейнер аптечки, достал два одноразовых шприца — тонкие, похожие на инсулиновые, они на две трети были заполнены бурой жидкостью, густой, как кисель. Кроме предохранительных колпачков на иглах, каждый шприц находился в герметичной полиэтиленовой упаковке. Жидкость, находящаяся внутри, была дороже золота.
Раджа зубами сорвал упаковку, потом стащил с неподвижно лежащего сирийца халат, обнажив смуглое полное тело со свисавшими на ковровое покрытие складками жира. Первую инъекцию он сделал в темя, вторую под левую лопатку — именно так, для большего эффекта, требовала инструкция.
Шприцы, упаковка — все было сложено обратно в контейнер. Плотно прикрыв крышку, разведчик надавил утопленный в одну из стенок рычажок. Через несколько секунд он почувствовал исходящее от контейнера тепло. Раздавленная ампула с кислотой расплавила находившиеся внутри предметы, навсегда скрыв тайну того, что здесь содержалось раньше.
Вещество, находящееся в шприцах, именовалось «эликсир Зета», оно было бинарным и давало необходимый эффект только при введении в организм двух компонентов. Изготовлен этот «эликсир» был на основе химического анализа крови самого Раджи. Именно таким образом израильские ученые узнали тайну зомбирования людей ямайскими колдунами вуду. Причем не просто узнали, но даже улучшили этот процесс.
Теперь фигуранта не нужно хоронить и ждать четверо суток, при этом беспрерывно барабаня в тамтамы и исполняя бесноватые танцы под общие завывания. Никакой шаманщины. Три часа ожидания, после чего фигурант на две недели (если, конечно, за это время его душа не отлетит от бренного тела) превращается в безвольную игрушку в руках куратора. Такой эликсир позволял перевести проведение спецоперации на совершенно новый качественный уровень.
Времени до того момента, когда он сможет «работать» с казначеем террористов, оставалось предостаточно. Бросив уже бесполезный контейнер в мусорную корзину, Раджа подошел к телу охранника.
Автоматический пистолет и две запасные обоймы перекочевали в его карманы — покойнику оружие ни к чему, а живым может пригодиться. Особенно сейчас, когда где-то неподалеку идут настоящие ожесточенные бои. Поднатужившись, он поудобнее ухватил труп телохранителя и перетащил в ванную, посчитав, что там он не будет бросаться в глаза; да и в случае чего, не особо заморачиваясь, можно будет расчленить и расфасовать тело по пакетам. На невидимой войне чем только не приходится порой заниматься!
Мысль о войне навела Раджу на другие размышления. В отличие от тайной, широкомасштабная война — субстанция крайне ненадежная.
«Прав сириец, здесь становится слишком жарко, как можно быстрее нужно уносить ноги. Все же лучше работать в стороне от этих катаклизмов», — решил израильтянин. Сняв трубку телефона, он набрал номер старшего менеджера гостиницы.
— Я хотел бы заказать два билета на ближайший рейс до Симферополя или Киева, — для лучшего понимания заговорил по-английски Раджа. Выслушав его, менеджер ответила, медленно подбирая нужные слова.
— В связи с последними событиями билеты на ближайшие рейсы раскуплены. Графики полетов также изменились. Возможность заказать билеты появится не раньше чем через два дня.
— Хорошо, значит, через два дня, — мысленно чертыхнувшись, Раджа отключился, как вдруг вспомнил, что забыл аннулировать заказ Аль Нулиса. Его рука снова потянулась к телефону…
Севастопольскую бухту покинул флагман Черноморского флота крейсер «Москва». Выкрашенный в стальной цвет гигант смотрелся изысканно и в то же время устрашающе. Прозванные экспертами вероятного противника «убийцами авианосцев», крейсера этого типа таковыми и являлись, неся на себе кроме пушек, зенитных ракет, торпед и реактивных бомбометов, еще шестнадцать тяжелых противокорабельных ракет «Гранит», способных расправиться не только с плавучим аэродромом, но и его кораблями прикрытия.
В кильватере за «Москвой» следовали три больших десантных корабля с морскими пехотинцами и бронетехникой. Их движение прикрывала пара скоростных малых противолодочных корабля типа «Альбатрос».
А на рейде Новороссийской военно-морской базы отряд ожидал стоящий «под парами» в полной боевой готовности новейший фрегат Российского флота «Забияка».
Казавшийся спящим Медведь уже окончательно проснулся, оскалил острые, как кинжалы, клыки и занес для удара когтистые лапы.
Боестолкновения между агрессором и защитником еще не было, но всем стало ясно — перелом в войне наступил…
Танки, обвешанные прямоугольниками динамической защиты, напоминали стадо бородавочников, мигрирующих к новому пастбищу. Они утробно рычали тысячесильными двигателями, выбрасывая в атмосферу густые клубы выхлопных газов. На многих из боевых машин виднелись надписи белой краской «Даешь Цхинвал», «Наш ответ Чемберлену». Над башнями остальных развевались флаги России.
Солдаты, сидевшие на броне, улыбались и приветливо махали руками, как будто впереди их ждали не кровопролитные бои, а парад на Красной площади.
«Совсем ведь пацаны, хоть и контрактники», — провожая взглядом колонну, с тоской подумал Севрюков. Он стоял на обочине дороги, положив правую руку на цевье своего автомата, в левой сжимая тлеющую сигарету. Сверхпрочную каску бывший боевой пловец снял, повязав на голову привычную камуфлированную бандану. Затягиваясь сигаретой, он с удовольствием вдыхал гарь от танковых моторов, его слух ласкал лязг металла. Это шла несгибаемая сила…
Вслед за танковой колонной из черного зева Роккского тоннеля появились БТРы батальона специального назначения «Конан». На головной машине сидел командир. Полковник Дадышев был в камуфлированной форме, на широкой груди, перетянутой ремнями портупеи, поблескивала звезда Героя России, под которой расположился широкий, как плитка «Президентского» шоколада, набор орденских планок.
Увидев стоящего у дороги Серванта, полковник отдал команду механику-водителю, и огромная остромордая восьмиколесная машина, как выдрессированный зверь, послушно съехала на обочину.
— Привет, Серега, — сквозь отросшую рыжеватую бороду широко улыбнулся Варвар, спрыгивая на пыльную землю.
