Бастиан привязался к Томасу еще с тех пор, когда познакомился с ним в Марселе на квартире главаря гангстерской банды. Кроме того, они находились некоторое время в одной тюремной камере, а это, согласитесь, сближает.
— Томми, так что ты хочешь?
— Речь идет, дорогой Бастиан, о завоевании доверия, моя операция с акциями будет элегантной. Никто незаметит, что это будет мошенничество. Все заработают, все будут довольны.
Мечтательно улыбнувшись, Томас достал золотые часы с репитером. Он получил их от своего отца. Через все перипетии его жизни часы сопровождали Томаса. Ему всегда удавалось их спрятать при бегстве или получить вновь при утрате. Томас нажал кнопку, на часах открылась крышка, и нежные звуки отбили время.
— У меня не укладывается в голове твоя идея, — сказал Бастиан. — Акция является документом, удостоверяющим право владельца на участие в прибылях предприятия. По очередным купонам получают определенные дивиденды, составляющие часть прибыли.
— Ну, и что из этого следует, мой дорогой?
— Боже мой, ведь купоны своих фальшивых акций ты не сможешь предъявить ни в один банк мира. Номера, которые там будут указаны, стоят также и на настоящих акциях, которыми где-то кто-то владеет. Мошенничествосразу же обнаружится.
Томас поднялся.
— Купоны я никогда не предъявлю.
— Тогда в чем же состоит трюк?
— Дай мне приготовить тебе сюрприз, — ответил Томас, подойдя к стенному сейфу и открывая цифровой замок. Тяжелая дверь из стали отодвинулась. В сейфе лежали деньги, два слитка золота со свинцовой сердцевиной, три коробочки с драгоценными камнями и стопка паспортов. Задумчиво рассматривая паспорта, Томас проговорил:
— В целях безопасности в Швейцарию лучше всего ехать под другим именем. Давай посмотрим, какие немецкие паспорта есть у нас?
Смеясь, он читал фамилии.
— Боже, сколько воспоминаний у меня связано с ними: Мориц Хаузер… Петер Шойнер… Людвиг Фрайхерр фон Транденленбург… Вильфрид Отт.
— Под именем Транденленбург ты отправил партию «кадиллаков» в Рио-де-Жанейро, герр Фрайхерра я бы оставил в покое, Хаузера тоже. Их до сих пор разыскиваютво Франции, — посоветовал Бастиан.
— Прошу вас садиться, господин Отт. Чем могу быть полезен? — спросил начальник отдела фондов, разглядывая визитную карточку, на которой было напечатано: «Вильфрид Отт. Промышленник из Дюссельдорфа».
Оба находились в кабинете начальника отдела фондов «Центрального банка Швейцарии» в Цюрихе. Хозяина кабинета звали Юлиус Вермонт. Томас Ливен, который сейчас имел фамилию Отт, спросил: — Вы француз, месье?
— Да, по матери.
— Тогда будем говорить по-французски, — предложил Томас Ливен на французском языке без малейшего акцента. Солнечная улыбка осветила лицо Юлиуса Вермонта.
— Могу ли я абонировать в вашем банке сейф? — спросил Томас.
— Разумеется, месье.
— У меня есть несколько акций «СНПС». Я хотел бы их оставить в Швейцарии, положить их у вас в абонированном сейфе. Но этот вклад я хочу сделать не на свою фамилию, а положить под номером.
— А, понимаю. Эти злые немецкие налоги, — сочув ственно кивнул Вермонт.
То, что иностранцы депонировали в швейцарских банках целые состояния, было ему хорошо известно. В 1957 году здесь находилось 150 миллиардов франков, принадлежащих иностранцам.
— Чтобы я не забыл, — попросил Томас, — дайте указание состричь купоны за 1958 и 1959 годы. Я не знаю, когда снова буду в Цюрихе, и хочу купоны иметь при себе, чтобы своевременно получить дивиденды. Это сэкономит и ваше и мое время. — Про себя же он подумал: «А меня избавит от тюрьмы».
Через некоторое время все было улажено. В кармане Томаса находилось удостоверение «Центрального банка Швейцарии», подтверждающее, что Вильфрид Отт, промышленник из Дюссельдорфа, депонировал в банке новые акции «СНПС» по номинальной стоимости один миллион франков.
В своем спортивном автомобиле, который в Цюрихе производил большое впечатление, возвращался Томас в отель «Адлон». В этом, как и во всех отелях мира, где останавливался Томас, его любили все служащие. Это зависело от вежливых манер, демократического поведения и чаевых. Прежде всего он прошел в ванную и спустил в унитаз купоны. Затем вышел на балкон и, усевшись в шезлонг, довольно щурясь на солнце, любовался маленькими суденышками, скользившими по глади Цюрихского озера.
После краткого отдыха Томас сел за письменный стол и написал на бланке отеля следующее объявление:
«Немецкий промышленник ищет на два года участия в делах под высокие проценты и надежное обеспечение в Швейцарии.
Только серьезные предложения с банковскими документами будут приняты во внимание».
Двумя днями позже это объявление появилось в «Новой цюрихской газете» на заметном месте. Был указан и почтовый адрес, на который следовало направлять предложения.
Сидя на балконе под покровом тента, Томас сортировал поступившие предложения. Их можно было разделить на четыре группы:
17 писем содержали предложения принять участие в торговле недвижимостью, продаже антиквариата, ювелирных изделий и автомобилей. Отправители не имели достаточно денег для расширения дела. 10 писем пришло от господ, не имевших денег, но знавших, куда лучше поместить капитал, 11 писем с фотокарточками прислали дамы, предлагавшие не деньги, а себя, 8 писем от господ, нуждавшихся в наличных деньгах.
38 писем Томас порвал. Из оставшихся только два привлекли его внимание. Одно, напечатанное на плохой бумаге и на не очень хорошем немецком языке. Отправитель предлагал кредит в сумме одного миллиона швейцарских франков под солидные проценты. Под ним стояла подпись: «Пьер Мурелли. Посредник по продаже домов». Второе письмо было написано красивым почерком на бланке, в центре которого находилась корона. Текст гласил:
В связи с Вашим объявлением в „Новой цюрихской газете“ прошу посетить меня, предварительно уведомив об этом по телефону.
Замок „Шато Монтенак“
Задумчиво положил Томас два таких неодинаковых письма рядом, внимательно их разглядывая. Машинально достал из кармана жилета часы с репитером и нажал кнопку. Нежные серебряные звуки пробили четыре раза.
«Пьер Мурелли, — думал Томас, — безусловно, богатый, но очень жадный. Он покупает плохую бумагу и пользуется старой машинкой. Этот Х. де Кувелле пишет собственноручно, но на лучшей бумаге. Может быть, он граф или барон».
Замок «Шато Монтенак» находился в огромном парке на южных склонах цюрихской горы. Серпантином вилась дорога к небольшому дворцу. Томас остановил свою машину у солидного въезда. Внезапно перед ним возник необычайно высокомерный слуга.
— Месье Отт? Пожалуйста, следуйте за мной.
Он провел его в кабинет через роскошные комнаты.
Из-за письменного стола поднялась элегантная женщина лет двадцати восьми. Слегка вьющиеся волосы падали на плечи, необычный разрез карих глаз, длинные ноги и тонкая талия с красивыми бедрами
