Вот уж точно говорят: «Если оружие в руках, уже нельзя не стрелять». Так это про дилетантов сказано, а вы все-таки профессионалы.
– Хуже было бы, если б у нас не оказалось оружия, – огрызнулся Сергей. – Тогда вообще неизвестно, ушли бы. Эту встречу никто не мог даже предположить. А для морской пехоты, как видите, земной шар тесен.
– Не паясничай, – повысил голос Бастагин, усаживаясь за письменный стол. Из нижнего ящика он достал початую бутылку коньяка, пару рюмок и развернутую плитку шоколада. Наполнив рюмки до половины, адмирал подвинул одну к Пелевесу и предложил: – Давай выпьем за то, что все закончилось хорошо.
– Давайте, – кивнул капитан третьего ранга. Он поднял рюмку и одним глотком влил ее содержимое в рот. За годы службы в разведке он научился правильно пить коньяк, виски и другие благородные напитки. Но весь этот этикет был не более чем прикрытием, маской, которую он снимал в кругу близких друзей. И расслабляться флотский разведчик предпочитал обычной водкой, а то и разбавленным спиртом. И женщин он любил простых и доступных, только с ними по-настоящему отдыхал душой и телом.
Экспедиция на благополучный Запад в этот раз стоила «кап-три» нескольких лет жизни по количеству затрат нервных клеток. Впрочем, был шанс и вовсе там навеки вечные остаться, но, к счастью, обошлось.
Возвращение в Россию по запасному каналу также стоило дорого. Время работало против них. Пока полиция и шведская госбезопасность разбиралась с трупами, но потом обязательно должна была взяться за списки пассажиров. И тогда бы выяснилось, что на борту отсутствуют трое мужчин, в этом случае на них обязательно устроили бы облаву. За сутки они проехали на арендованном автомобиле от Гетеборга до Стокгольма.
Но все обошлось, в Стокгольме для них приготовили запасные комплекты документов, с которыми они вылетели в Финляндию, а дальше туристическим автобусом добрались до России.
– Знаешь, сколько бабла пришлось Службе зарядить журналистишке, чтобы он заявил о внутричеченской разборке? – бросив в рот квадратик шоколада, спросил адмирал Бастагин.
Пелевес на это лишь пожал плечами, как бы говоря: у каждого свои обязанности. Кто-то должен стрелять, а кто-то создавать дымовую завесу, чтобы стреляющий мог благополучно скрыться.
– Думаешь, новый информатор будет работать на нас, или все же станет «крутить динамо»? – Коньяк тонкой струйкой пролился в рюмки.
– Вы же видели кассету, – усмехнулся Пелевес. – Хочешь не хочешь, а шпионить нужно. Иначе братья- чечены устроят «секир башка».
– Н-да, мы на эту лошадку поставили все наши ставки, и если ошибемся, мало не покажется.
– В любом случае разведка отслеживает ситуацию по Чечне, и если начнется операция по изъятию золота, Служба отметит активизацию. Тогда будем готовиться к захвату по форс-мажорному варианту.
Пелевес как всегда был непробиваем.
– Это называется стрельба по площадям, а нам нужно знать направление главного удара. Чтобы на фоне полномасштабных боевых действий провести свою личную точечную операцию. – Бастагин подвинул наполненную рюмку своему помощнику. – Играем на грани фола.
– Да все будет нормально, – уверенно произнес капитан третьего ранга и взял рюмку за тонкую ножку. – Барыга из кожи вылезет вон, чтобы выслужиться перед нами.
– Мне бы твою уверенность, – тяжело вздохнул контр-адмирал.
– Это не уверенность, это интуиция профессионала. Вы ведь меня сами учили, что интуиция профессионала иногда стоит дороже реальных фактов, которые при тщательной проверке могут оказаться лишь пустой оболочкой.
– Действительно, бывает и так, – хмыкнул Бастагин, он лишь пригубил из своей рюмки и будто вернулся из другого измерения, снова превратившись в изощренного разведчика, всегда побеждающего потому, что никогда не упускал даже мелких деталей. – Скажи, Сергей, вы действовали против «духов» втроем?
– Втроем. Я все подробно в рапорте указал, вплоть до месторасположения каждого из нашей группы.
– Понятно, – адмирал отставил недопитую рюмку, потом открыл лежащую рядом кожаную папку, вытащил листок машинописного текста и протянул капитану третьего ранга. – Вот, полюбуйся, заключение шведского эксперта-баллиста. Один из боевиков был убит пулей калибра 7,62 мм автомата «Калашникова»[23] . Что на это скажешь?
Сергей несколько раз внимательно прочитал заключение, вернул Бастагину и невозмутимо произнес:
– А что здесь скажешь. Пуля вошла в череп «духа» с одной стороны, вышла с другой, оставив входное отверстие калибра 7,62. А ведь это я «работал» по ним из «ТТ», тот же калибр и пробиваемость дай боже... Думаю, «калаш» бюргеры приплели для сенсации. Ну, чтобы засветиться на экране телевизоров. Порок тщеславия, – развел он руками.
– Мысль, конечно, толковая, насчет тщеславия. Но все-таки пистолетная пуля и автоматная – две большие разницы.
– Существует определенное количество параметров, когда пули одного калибра, выпущенные из разного оружия, дают одинаковые показатели, – продолжал упорствовать Пелевес. – Ведь с таким же успехом можно утверждать, что бил снайпер из СВД. Вот только где этому суперстрелку было примоститься на верхней палубе. Уж если и был снайпер, то скорее он «работал» бы по нам.
– Логически все верно, – согласился контр-адмирал с такими доводами, но все же что-то терзало его душу.
Бастагин взял из рук Сергея листок и вернул обратно в папку, потом внимательно посмотрел на своего помощника и сказал:
– В таком случае нам остается ждать депеши от твоего новоиспеченного агента.
– Да будет так, – усмехнулся Пелевес, выпитый коньяк снял некоторый стопор, и теперь душа бывшего подводного диверсанта требовала продолжения банкета. Сейчас он хотел поскорее отвязаться от старого ворчуна и оттянуться по полной программе, а то, поди, знай, завтра в деле убьют – и все.
Ни контр-адмирал, ни его верный помощник даже не представляли, что на другом конце Каспийска решалась та же проблема.
– Ну что, други мои, – прослушав собранную двумя оперативниками аудио-коллекцию, бодро начал разговор Крутов. – Вербовка Станислава Крука, на мой взгляд, пример из классики шпионажа. Ни тебе силового давления, ни химиотерапии, родных и близких тоже не пришлось на куски расчленять. Дружеская беседа – и бизнесмен сам изъявил желание сотрудничать с компетентными органами. Учитесь, парни, подобное не всем дано.
Оба молодых офицера в унисон кивнули, хотя Родион заметил откровенно насмешливые взгляды.
– А теперь, прежде чем мы перейдем к основной части, хотел бы у вас поинтересоваться. К бойне, которую Пелевес с морпехами устроил на пароме, вы случайно не приложили руки?
– Мы? – возмущенно спросил Георгий. – Да ни в жизнь.
– Наша задача была контролировать фигурантов, – поддержал товарища Коломиец. По их наигранно возмущенным физиономиям полковник понял – его парни отчаянно врут. Но выпытывать подробности не стал, да и главная цель заключается совсем в другом.
– Ну, что ж, – опустив голову, чтобы скрыть улыбку, произнес Крутов, – вы со своей задачей справились, теперь настала моя очередь отчитаться по проделанной работе.
– Что, демократия добралась и до Службы? – с усмешкой спросил Коломиец.
– Основа разведки как раз и есть настоящая демократия, каждый член группы имеет равные права голоса для общей пользы дела, – назидательно сказал Родион и уже дальше заговорил будничным тоном. – В общем, адмирал Бастагин развил достаточно бурную деятельность, так что командование дало нам полный карт-бланш. Теперь мы действуем не только втроем, на нас уже замыкается вся контрразведка Северо-Кавказского округа и даже генерал Каманин кое-что обеспечит из Москвы.
– Ничего себе, – переглянулись офицеры между собой.
– Это хорошо. А раз вы уяснили уровень ответственности, то и ваша задача существенно меняется. Теперь никакой суеты, только аналитическая работа.
