вечных диет! За двадцать пять дней много килограмм не наберу!
С сожалением отставив пустой лоточек, я схватила спонджик и хорошенечко оттерла мою распаренную шкурку. После чего вылезла из ванной, вытерлась и щедро обмазалась кремом для тела. И, напевая песенку, двинулась в неодетом виде вниз, к заветным лоточкам. Жизнь была прекрасна!
И тут в дверь снова позвонили. Вот черт! Я поплелась обратно, схватила в ванной халат и пошла к двери, завязывая пояс. Ну кто может ко мне прийти, я ведь только что вернулась!
На пороге стояла Оксана.
— Здравствуй, — сказала она, цепко оглядывая мое лицо.
— Ну здравствуй, — удивленно ответила я. — Я вообще-то только приехала, какими судьбами?
— Зайти-то можно?
— Ну конечно, проходи на кухню — посторонилась я, пропуская ее в прихожую. Оксана ужом проскользнула, разулась, бросила шубу на кресло и повернулась ко мне.
— Ну, где у тебя та кухня?
— Прямо, Оксана, прямо.
Я не понимала, чего ее принесло. У нас в прошлом были нормальные ровные отношения, пока она не скоммуниздила мою Библию Ведьмы. Я со психу разбушевалась тогда, конечно, так было за что. В результате Оксана заболела, но я же тогда ей и подсказала, как поправить дело, когда отошла. Еще я посадила ее братца, гадкого слизняка, который пытался за мной ухаживать. Не за это, конечно, посадила — он оказался маньяком, на протяжении нескольких лет убивавший молоденьких девушек, а Оксана его покрывала.
В общем, я терялась в догадках, чего ей от меня теперь надо.
— Где была-то? — спросила она, устраиваясь за столом.
Я щелкнула кнопкой чайника, достала кружки и липтон.
— Я в Швейцарии пару месяцев жила, отдыхала от всего. Работа у нас, Оксана, нервная, сама знаешь, — спокойно сказала я.
— Видать денег много срубила, на такие пару месяцев? — как бы невзначай спросила она.
— Да грех жаловаться, клиент шел, — кивнула я.
— Ты смотри-ка, — удивилась она. — Я вон вроде тоже не бедствую, за любой заработок хватаюсь, не то что вы, а Швейцарию не потяну, не потяну.
И она сокрушенно покачала головой.
Я разлила чай по кружкам, достала из буфета коробку конфет и выставила все на стол.
«Знает или нет?» — лихорадочно думала я, однако ни один мускул моего лица не выдал сей мысли. Если узнают что общак у меня — я умру гораздо раньше двадцати пяти дней. Это было бы досадным нарушением моих планов.
— На самом деле в Швейцарию я бы не советовала тебе ехать, и сама больше туда в жизни не поеду, — недовольно сказала я.
«Вот это точно», — ехидно согласился внутренний голос.
— А что так? — живо заинтересовалась Оксана. — А все говорят — там классно!
— Так оно, — неопределенно буркнула я и отпила из кружки. — Природа, воздух, чистота кругом. Есть только одна маленькая проблемка — язык. Приходишь в кафе пообедать — и час на пальцах объясняешь бедным официантам, чего ты хочешь съесть. И так — везде.
— Ну, это я бы сказала ерунда, — протянула Оксана.
— Нет, дорогая, это никак не ерунда, — твердо ответила я. — Мне там поговорить не с кем было, почитать нечего было. Поверь, языковой барьер — это страшная вещь!
— Так чего же ты там сидела? — озадачилась она.
«И правда, чего ты там только сидела?» — развеселился голос.
— Природа, Оксана, — брякнула я. — И воздух.
А что мне было еще сказать?
— А вы тут как? — быстренько перевела я разговор на безопасную тему.
— Да помаленьку. Чего это у тебя с головой-то, не пойму? — Оксана упорно соскальзывала на скользкие темы.
— Последний писк моды, — важно заверила ее я. — Сейчас все в цивилизованном мире избавляются от такого анахронизма, как волосы. Надо еще по идее тату на затылке сделать, но этим я займусь завтра.
— Мода, говоришь? — недоверчиво сказала она. — Жаль что мне никто этого не сказал, когда я по твоей милости рак поймала и волос лишилась.
— У тебя что тогда, дошло до химии? — удивилась я.
— Конечно! Вот только волосы отрастать начали. А какая из меня ведьма с таким ежиком!
Я недоверчиво посмотрела ее на густые, идеально здоровые и ухоженные волосы, но Оксана лишь грустно улыбнулась и одним движением сдернула их.
— Парик вот пользую, — спокойно призналась она. — Такую прическу как твоя возраст носить не позволяет.
Свои волосы у нее и правда выглядели не лучшим образом. Короткая и редкая щетинка. Ее и без того круглое лицо казалось еще бесформеннее. Меня кольнула жалость — это ведь я ей все организовала.
— И как же ты сейчас работаешь? — жалостливо спросила я. Ведьма без волос не ведьма, а так, фигня какая-то.
— Да больше все по травам сейчас работаю, а какие с трав заработки? — Она снова напялила парик, слегка косо, но ей это даже шло.
— Кхм, — откашлялась я. — Слушай, а ты чего пришла? Ведь чую, что не прически обсуждать.
Оксана не торопясь хлебнула чай из кружки, взяла конфетку и оглянулась.
— А ты неплохо живешь, я смотрю.
— Смотри, все не украдено, все заработано, — согласилась я.
— Сама-то на что жить собираешься? — выразительно посмотрела она на мою макушку.
— Ну я-то не пропаду, подниму цены на гламарию, — ухмыльнулась я. — А с магией я пока завязать решила, больно хлопотно.
Гламарией в городе занималась только я. Не потому что я на нее патент купила, а потому что другие ведьмы ее готовить не умели. А я не рассказывала рецепт, понятно. Не для того я полгода выверяла его — совместимость компонентов, баланс химии и магии, да и многое другое. В итоге мою адскую смесь, делающую любую Клаву — супермоделью, расхватывают как горячие пирожки. Несмотря на цену в пятьсот долларов за пол-литра.
— Кстати — у тебя она сейчас есть готовая? — встрепенулась Оксана.
— Конечно! — отозвалась я. — Причем высшего качества, полгода настаивалась.
— Налей литра два тогда, — попросила она.
— Да без проблем, — пожала я плечами, безуспешно пытаясь скрыть удивление. Зачем ей гламария? Оксана нынче в том возрасте и внешнем виде, когда любовные порывы и желание нравиться смотрятся карикатурно. Однако без слов сходила в Каморку, отлила их пятидесятилитровой бутыли гламарии и снова вернулась в кухню.
— Две тысячи с тебя, пока по старым расценкам возьму.
Оксана же деньги доставать не торопилась. Хлебнув чайку, она вздохнула и спокойно сказала.
— Мария, я собственно пришла совершить обмен. У меня есть то что позарез надо тебе, ты мне можешь достать то что необходимо мне. Как смотришь?
— Что-то я тебя не поняла, — медленно проговорила я. — Можно поподробнее?
— Мне нужен рецепт гламарии — это раз.
— Хмм? — подняла я бровь. Смешно! Глупая баба все равно вряд ли разберется в химических составных.
— А что? — воззрилась она на меня.
Я улыбнулась, взяла лист бумаги и быстро нацарапала кучу непонятных знаков, которые тем не менее с легкостью поймет даже школьный учитель химии.
— Если в этом разберешься — скажу что дальше, — протянула я ей листок.
Она кивнула, цапнула рецепт, с минуту непонимающе смотрела на него, потом неторопясь убрала его в
