Тот недоуменно посмотрел на меня, но поклялся. А я принялась кипятить золу, чертить кресты на стенах холла, в котором я собиралась колдовать, сняла все зеркала и картины. Долго, очень долго я сидела на диване в гостиной, рассматривала Димочкины фотографии и плакала.
Потом я села на стул, поставила перед собой куклу в пышных свадебных одеждах и закрыла глаза. Прислушалась к себе.
«Эй, внутренний голос, ау!» — ласково позвала я. Мерзавец не отозвался. Жаль. А я было понадеялась…
Вздохнув, я выпустила свою Силу. Она легкой дымкой окутала меня, направляемая моей мыслью и принялась работать по принципу компьютерного антивируса. Я послала ее сканировать мою душу и тело, собирать все кусочки темного, неживого, зараженного, что притаились во мне. Я словно падала в какую-то глубину, темную и бесконечную, А сила собирала ее и выкачивала. Потом послышалась знакомая мелодия. Сила поместила на карантин и ее. Хо — хо, а что это тут у нас? Никак гастритик намечается? На карантин!
Бесконечное кружение темноты начало светлеть. Сначала поблекли звезды, потом понизу, над горизонтом, разостлалась алая полоска рассвета.
— Здравствуй, девица — краса, утренняя заря, — шепнула я и наощупь, резко, положила руки на голову куклы передо мной, скидывая всю Темноту. Куклу на миг окутал кокон Силы, вкачивая в нее все файлы с карантина, и я в этот момент резко сорвала четки со своего запястья, одела ей на шею и быстро сказала:
— Нарекаю тебя рабой Божией Марьей, чью вещь ты носишь на шее.
Глаза куклы внимательно посмотрели на меня. Все правильно. Теперь ты не кусок пластмассы — теперь ты существо одушевленное, я тебе часть своей души отдала, и изрядную часть…
Я взяла ее за руку и мы пошли вниз, в прихожую. Марию я поставила перед очерченным мелом кругом и велела:
— Стой тут, хорошо?
Пластмассовые веки согласно качнулись. Я положила перед ней на блюдечко два обручальных кольца, сама стала в круг и поставила рядом стакан со святой водой. Если что-то пойдет не так — надо вылить ее на покойника. Потом с тяжелым сердцем принялась зажигать сорок свечей, расставленных по кругу. Я вспоминала, как однажды я наудачу, имея лишь описание обряда в Библии Ведьмы, вызвала покойника. Заклятье, видимо, было очень сильным, и потому сработало даже в моих дилетантских руках. Парень, неделю назад похороненный после того как взорвался вместе с автомобилем, так трупом и пришел. Причем натуральным — обгоревшим, слегка разлагающимся, весь в земле… Меня передернуло от мысли — а что же стало с Димкиным телом, таким сильным и безумно красивым — с августа месяца, что он лежит в могиле? И… как он будет выбираться из смерзшейся земли и тяжелого мраморного памятника, что я ему поставила?
Не хотелось бы мне тебя видеть таким, Димочка… Хочу тебя помнить всегда — молодым и очень красивым…
«А это и не Димка придет, что ты нервничаешь, — рассудительно заметил внутренний голос, — помнишь, как тот парень тебя чуть не пришиб? А ведь при жизни к тебе так хорошо относился! »
Я задумалась.
А ведь и правда, Саня, тот покойник, сделал все, чтобы вынудить меня покинуть защитный круг. Я вспомнила, как он тогда вскинул на меня глаза, полные запекшейся крови, и дьявольски улыбнулся. От таких воспоминаний мне явственно поплохело. Ладно еще что я тогда от ужаса в обморок грохнулась, по пути разлив стакан со святой водой, в которую и наступил Саня. А то сейчас лежала бы сама на кладбище.
Я остановилась и быстренько отчитала страх. А то что-то совсем на себя жути нагнала. И мысли у меня неправильные для обученного некроманта. Да, придет не Димка. Ну и что? Мне надо собственно всего лишь обвенчать их с Марией, вот и все. Потом он уйдет и унесет вместе с куклой и вирус вампиризма.
Все верно?
«Начинай, не томи, — буркнул голос. — Раньше сядем, раньше выйдем!»
Я кивнула, подошла и приоткрыла входную дверь, выключила свет, после чего твердо встала в центр круга босыми ногами и принялась читать заклинание:
—
Сияние свечей за то время, что я читала заклинание, потускнело. Так весело разгоревшееся вначале пламя теперь еле — еле освещало куклу Марию, стоявшую в полуметре от круга.
что-то пошло не так…
Но я с упорством продолжала заклятие:
Я отчитывала заклинание и понимала — это все… Как минимум — не вышло…Сила совершенно не активизировалась. Почему так случилось — я не знала.
Закончив печать на заклинания, я села на стул и поглядела на еле тлеющие свечи.
То что Димка
Он умер за меня.
Это уже о чем-то говорит…
Я подождала минут десять и решительно раскрыла Библию Ведьмы.
Ладно!
Мы пойдем другим путем!
Я снова встала и чистым голосом пропела формулу открытия Врат. Вот теперь точно или помру, или получится — заклинание было настолько же сильным, насколько и опасным. Негритянка, которая дала мне его в обмен на мое заклинание вызова мертвых, сказала: только в крайнем случае деточка, только в самом крайнем.
И свечи победно вспыхнули, а Сила задрожала на кончиках их пламени.
Я улыбнулась и посмотрела на куклу.
Мария, залитая ярким светом, нежно улыбнулась в ответ и перевела взгляд на дверь.
У косяка стоял Ворон, как живой, и насмешливо смотрел на меня, приподняв по обыкновению бровь.
— Не ждали? — слегка ехидно спросил он.
Я неверяще смотрела на него. Никакого намека на труп, он был такой же, как в последний день — большой, сильный, и очень красивый. В белой тишотке и синих джинсах.
— Димка! — взвизгнула я, и разметав свечи, ринулась к нему из круга, — Пришел!!!
«Ты чего делаешь, — вопил внутренний голос, — забыла как тебя Никанор из круга выманил?»
Я с размаху ткнулась в косяк, неверяще на него посмотрела, и почувствовала, как Димкина рука нежно погладила меня по макушке.
— Бедная ты моя, — ласково сказал он. — Ну неужто ты и в самом деле хотела, чтобы к тебе тело пришло?
— А ты можешь остаться? — шепнула я не оборачиваясь, чувствуя как душу стремительно заполняет
