– Джордж Фокс, – представился он Полу.
Пол нажал кнопку на телефонном аппарате – чтобы и Бекки могла слышать их разговор.
– Привет, Джордж, – поздоровался он.
– Он задержан.
Сердце Бекки сжалось.
– Ясно.
– Он был задержан во время облавы на одной из вечеринок в Челси. Он у нас в управлении. Тебе бы надо туда приехать, а то его отправят в Риккерс. После того как на него оформят документы, я уже ничего не смогу сделать.
Что там, так бы их, произошло?
– Я понимаю, – ответил Пол.
– Постой минуточку, – повернулась к нему Бекки. – Дай мне. – Пол отвел руку в сторону, но она вцепилась в трубку, и Уорд был вынужден уступить. – Хорошо, Джордж, какова ситуация?
– Обвинение в хранении экстази. У него нашли таблетку.
– Это преступление?
– Класс С, но, если вы его не вытащите, то он проведет ночь в Риккерсе. А уж если он туда попадет... в общем, вам не стоит это допускать.
– Мы будем у вас через час, – Бекки повесила трубку.
Машину поведет она. Пол водит хорошо, но она – чертовски хорошо. – Его обвиняют в хранении наркотиков и собираются отправить в Риккерс.
– Мы должны внести залог. Я позвоню...
– Ты позвонишь Моррису Виллеру из машины. Полагаю, что кто-то должен поговорить с дежурившим ночью прокурором, чтобы дело не возбуждали. А адвокат тут не поможет. Это дело родителей.
– И ты хочешь оказаться там через час? Даже если я сяду за руль, нам потребуется не менее двух часов.
– Но ты за руль не сядешь.
Она поставила на крышу машины синий фонарь и убедилась, что все документы у нее в сумочке. Строго говоря, это нельзя было назвать служе6ным делом, но перед Бекки-матерью Бекки – офицер ЦРУ была бессильна. Ради всех святых нельзя допустить, чтобы ее мальчика ночью изнасиловали в тюрьме.
После первого поворота Пол ухватился за ручку над пассажирским сиденьем и проворчал:
– Нам надо попасть туда живыми.
– Не беспокойся.
Когда они выехали на магистраль, она развила скорость в сто двадцать миль в час, но потом снизила до ста пятнадцати. Чуть больше – и ее рефлексы уже не сработают. К счастью, ни один из полицейских не рискнет останавливать машину с «мигалкой», да еще с такими номерами.
Но не прошло и пяти минут, как Бекки услышала за спиной сирену. Какое-то время она не обращала на это внимания, надеясь, что полицейские увидят номера и отстанут. Но в зеркале заднего вида она увидела суровые лица. Парни завелись не на шутку.
– Черт бы их побрал!
Пол промолчал.
Она повернула к бордюру так быстро, что их преследователи чуть было не проскочили мимо. Полицейский подошел к окну машины.
– По служебным делам! – рявкнула Бекки.
– Водительские права и регистрационную карточку.
Она предъявила свое удостоверение.
– Водительские права и регистрационную карточку.
– Ты что, тупой? Это служебная машина, а я – офицер ЦРУ. Убирайся с моих глаз и НЕМЕДЛЕННО!
– Леди, вы ехали со скоростью сто двадцать миль в час.
– Если ты сейчас же не уберешься, то мне придется ехать со скоростью сто сорок, и я это сделаю, а на тебя накатаю рапорт, причем очень серьезный.
– На «ауди» сто сорок не развить.
О-о, настоящий придурок! Теперь она все поняла.
– Эта может, – сказала Бекки, закрывая окно.
Машина рванула вперед. Полицейские за ними не последовали... неужели она была настолько убедительна, что они приняли их за каких-то шишек?
– Ну ты их и напугала. Произвела впечатление.
– Ну-ну, – кивнула Бекки, прекрасно сознавая, что, будь на ее месте мужчина, они бы и близко не подъехали.
Через пятьдесят две минуты они остановились перед муниципальным зданием в нижнем Манхэттене. Внутри оказался настоящий лабиринт, но в конце концов они отыскали кабинет номер сто семьдесят шесть в табличкой: «Дежурный прокурор С. Гатфринд». Как только она толкнула дверь, то сразу же увидела затылок Морриса Виллера и сидящего на возвышении собственного сына. Она прошла мимо отдыхающих полицейских к мрачного вида задержанным и положила руку на плечо Яна.
Он повернулся. Каким маленьким он выглядел – совсем еще ребенок!.. На его щеках были видны следы от слез.
Моррис пожал им руки.
– Боюсь, вы должны будете проделать это без меня, – сказал он. – Вы представляете, что надо говорить: хороший мальчик, совершил ошибку, не надо оформлять привод... и прочее... Ну же, мамочка!
– Прокурор слышит это по пятьдесят раз за ночь.
– Ты будешь удивлен, когда узнаешь, как редко он такое слышит. Здесь еще шестнадцать ребят, а появились только двое родителей – вы. А Пол расскажет, как он им гордится.
– Он мной не гордится, – проворчал Ян.
Бекки сжала руку мужа, но у нее было желание свернуть ему шею. Ничего подобного не произошло бы, если бы Пол позволил себе такую роскошь, как доверять своему собственному сыну. Тогда Ян пошел бы за отцом на край света, а не оказался бы здесь, да еще переполненный ненавистью к отцу.
Неожиданно Бекки услышала, как ее приглашают пройти к микрофону.
– Он очень хороший мальчик, – с выражением объявила она, и ее голос странным эхом отразился от стен помещения.
Бекки начала рассказывать, какой у нее умный сын, как он хорошо учится... Они только что переехали на Манхэттен, и мальчик слишком перенервничал, оказавшись здесь, поэтому совершил ошибку. По ее мнению, она очень красноречиво защищала Яна, глядя в пустые глаза прокурора Гатфринда.
Затем на помост взошел Пол.
– Ян просто соблазнился запретным плодом, – прорычал он, его голос так прогремел по всей комнате из динамиков, что все присутствующие притихли. Даже у прокурора, похоже, в глазах проскочили искорки. – Это с ним произошло в первый и в последний раз. Нет необходимости выдвигать против него обвинение как против взрослого нарушителя. Кроме всего прочего он может воспользоваться услугами хорошего адвоката. Но мы и так с вами оба хорошо знаем возможный исход. Позвольте мне забрать сына домой и дать ему то, что ему требуется.
– И что же ему требуется, мистер Уорд?
– Если откровенно, ваша честь, то, думаю, ему просто надо уделять больше времени. Последнее время он был в каком-то смысле заброшен.
– И поэтому вы здесь.
– Поэтому мы здесь.
Адвокат штата зачитал обвинение, но возражений у него не было. Несколько невнятных слов, последовавший за ними удар молотка, и дело было прекращено.
Они вышли в холл, и Бекки обняла Яна.
– Это значит, что мне надо вернуться? – спросил он.
Она оглянулась в поисках Пола. Он должен быть здесь. Он должен помочь ей принять решение. Но он,
